Большая книга пиратских приключений - Валерий Гусев

– Глупости! – отмахнулся Рыбкин. – Я предлагаю… Пусть кто-нибудь, ну, кто хорошо плавает, возьмет эту змею и доставит ее на «Офелию»…

– На «Ангелину», – поправил его веселый матрос.

– Какая разница! Доставит – и незаметно выпустит в трюм. Ручаюсь: будет эффект. Возьмитесь за это дело. – Он ткнул пальцем в грудь веселого матроса.

– Ну уж нет. Я со змеями в кармане плохо плаваю.

– Капитан, – решительно выступил Рыбкин, – дайте мне шлюпку и одного матроса. Я сам совершу подвиг.

Развоевался!

– Глупости, – отмахнулся капитан. – Ну тяпнет ваша змея одного-другого, и пришибут ее кочергой.

– Да никого она не тяпнет. Не успеет. Они ее как увидят, так сразу все за борт попрыгают.

– Глупости, – повторил капитан. – Нам дали время подумать – вот и думайте.

Папа сидел у капитана. Они там обсуждали наше положение и искали выход из него.

Мы с Алешкой сидели в своей каюте и занимались тем же.

– У папы есть пистолет с собой? – вдруг спросил Алешка.

– Не знаю. Наверное. А что?

– Нужно действовать решительно.

– Отстреливаться будем? – усмехнулся я сердито. – Пистолетом от пулемета?

– Глупости, – тоном капитана ответил Алешка. – Надо вызвать боцмана: «Руки вверх! Делай, что прикажу!» И заставить его что-нибудь такое сообщить на «Ангелину».

– Какое еще такое? – Но я уже почувствовал, что у Алешки зреет мысль.

– Такое, чтобы они сделали какую-нибудь глупость и отстали от нас. И чтобы больше не приставали.

Мне стало смешно:

– Нужно им передать, чтобы они посадили свою лоханку на мель. И сидели бы там до Нового года.

Алешке смешно не стало. Он посмотрел на меня и сказал:

– А ты молодец, Дим. – И тут же уточнил, чтобы я не зазнавался: – Правда, очень редко. Но сейчас ты здорово придумал. Надо, чтобы боцман посадил их на мель. Пусть сидят до Нового года и думают о том, какие они негодяи. Согласен?

– Что негодяи – согласен. А на мель посадить – это же я в шутку сказал.

– А я всерьез. – И стал объяснять: – Ты же знаешь, я очень любознательный. – Любопытный он очень, это поточнее будет. – И я часто рассматривал у капитана карту наших мест.

– Каких наших мест? В Подмосковье, что ли?

– Мест, где мы находимся. Это какой-то архи… забыл… этот ахрипелаг.

– Архипелаг. Группа островов.

– Ну вот. И здесь, мне капитан говорил, очень опасное место для кораблей. Везде рифы, мели и скалы. И многие из них скрыты под водой. Неглубоко, но их совсем не видно. А у капитана на карте они есть.

– Ну и что? – Я уже терял терпение.

– Что, что? Элементарно, Ватсон. Надо заманить туда эту ржавую «Ангелину». Чтобы она на какой-нибудь риф уселась.

– Чем заманить? Колбаской? Или шпротами?

– Приманкой, Дим! Что ж ты такой бестолковый?

– Какой приманкой? – Я даже заорал от злости. И от обиды.

Но Алешка спокойно сказал:

– «Афалиной».

Оказывается, я не такой уж бестолковый. Сразу сообразил – «Афалина» небольшое судно, с малой осадкой. Она пройдет над подводной скалой и не зацепит ее. А эта поганая «Ангелина»…

И мы пошли к капитану.

Мы думали, они сидят и ломают головы. А они сидели и пили коньяк. И капитан дымил своей трубкой, как старинный пароход. Настроение у них было прекрасное. Судя по всему, папа вспоминал свою молодость, а капитан свою. И они хвалились друг перед другом – чья молодость была веселее.

– Явление второе, – произнес папа, когда мы вошли. – Те же и два юных хулигана. Минералку будете?

– Будем, – сказал Алешка. – Так уж и быть.

Мы тоже пристроились к столику, капитан налил нам по бокалу минералки.

– Что празднуем? – ехидно спросил Алешка. – Победу над врагом?

– День Военно-морского флота, – сказал капитан. – А вы?

– А мы празднуем одну идею.

Папа повернулся к капитану и спросил:

– Сразу их выгоним или послушаем?

– Я бы послушал. Они иногда здорово врут. Красиво так, образно. Хорошо, что вы их с собой взяли.

Алешка допил минералку и в двух словах выдал нашу идею.

Капитан посмотрел на папу и молча поднял большой палец.

Надо сказать, что к тому времени мы уже нашли более современный способ «отключать» боцмана с его прослушкой. Это наш капитан по кличке Курок сообразил. Я уже говорил, что «Афалина» имела что-то вроде классного радара для обнаружения других кораблей. А этот радар, когда его включали, автоматически вырубал все ближайшие радиосистемы. Чтобы они ему не мешали. Поэтому, как только нашим отцам-командирам нужно было посекретничать, капитан включал эту «глушилку», и можно было спокойно обсуждать все секретные вопросы.

Поэтому план заманивания «Ангелины» на мель разрабатывался в каюте капитана спокойно, непринужденно, без примитивных мер безопасности. Которые обеспечивали мы с Алешкой морскими узлами и морским колокольчиком.

Капитан расправил карту на столе. Папа и Штокман наклонились над ней.

– Архипелаг Барро. Около сотни островов. Мы находимся вот здесь. Удирать будем вот сюда, к острову Роароа. Пунктиром показаны подводные рифы. Проход для судов очень сложный. Самый подходящий риф для «Ангелины» – риф Тонга. Он скрыт надежно, воды над ним всего четыре метра. Осадка у «Ангелины» – пять примерно. Сядет надежно.

– Но ведь у нее на борту все-таки люди, – возразил, но не очень уверенно, Штокман.

– Да какие это люди? Мерзавцы! Да и ничего с ними не случится. «Ангелина» даже пробоин не получит – верхушка рифа гладкая, как стол. Она просто влетит на него и сядет. Никто не пострадает. Ну, может, шишки набьют. Продукты у них есть, пресная вода есть – не умрут ни от голода, ни от жажды. Разве что от злости. Но это их проблема.

– Они могут вызвать помощь по рации.

– Ну и что? Пока-то эта неторопливая помощь появится. Судно с рифа спасателям все равно не снять, значит, они только эвакуируют экипаж «Ангелины», примут его на свой борт. Ну, а уж там им не до нас будет. А вы тем временем, профессор Штокман, будете продолжать исследования со своим коллективом. На благо мировой науки.

– Значит, как я понял, – сказал Штокман, – мы делаем вид, что пытаемся удрать от «Ангелины». Она нас нагоняет. Мы благополучно проходим над рифом, а она со всего маху садится на него, так?

– Так, – кивнул папа, – да не совсем. Там ведь тоже не дураки. И сломя голову таким опасным и сложным фарватером не будут мчаться.

– Не понимаю, – признался Штокман.