Наваждение по имени Анни - Энн Оливер

Аннелиз надула губы и пожала плечами, когда он покачал головой, давая ей виноградину. Взяв ее губами, Аннелиз блаженно закрыла глаза.

— Хочешь омлет? — Он поддел вилкой кусочек омлета и поднес к ее губам.

— Не хочу, спасибо. — Внезапно ее осенило. — Завтрак нам привозили служащие, которые поднимались по нашему лифту?

— Да, а что?

Увидев блеск в его глазах, она простонала. Итак, служащие отеля видели в лифте их одежду и отпечатки мокрых тел на стенах. Стив воспользовался возможностью и засунул кусочек омлета ей в рот, а потом насмешливо посмотрел в ее глаза. Аннелиз в ответ сильнее прижалась к нему бедрами.

Стив простонал и выронил вилку на стол.

— Анни…

— Возьми выходной, — уговаривала она его, прижимаясь сильнее. — Мы бы занялись серфингом или прошлись по магазинам. Это все будет после…

— Через тридцать минут за мной прилетит вертолет, — приглушенно пробормотал он у ее губ.

— Отмени вызов. Ты ведь босс! Скажи, что у тебя возникли срочные дела, — она коснулась ладонью его возбужденной плоти. Итак, девственница за одну ночь превратилась в роковую женщину. — Кстати, эти срочные дела нужно решать немедленно…

— Если не скорее, — Стив достал сотовый телефон, а другой рукой распахнул халат Аннелиз, вдыхая аромат ее чистого тела.

Он обвел пальцем ее сосок и заметил, как он напрягся. Стив отменил заказ на вертолет и лимузин, удивляясь тому, что становится рядом с Аннелиз безответственным. Она уже стянула с него галстук и принялась расстегивать рубашку. Сотовый телефон выскользнул из руки Стива и с глухим стуком упал на ковер…

Стив лежал, лениво поглаживая Аннелиз по животу. У него закончились все презервативы, а он снова хочет ее. Меньше всего ему хотелось подвергать Аннелиз риску забеременеть.

— Анни, ты должна принимать противозачаточные таблетки.

Какое-то время она молчала, обдумывая его слова. Интересно, всем ли своим любовницам он говорит подобные вещи?

— Когда мы вернемся, я пойду к доктору.

— Нет, — безапелляционно сказал он. — Мы не знаем, сколько времени пробудем здесь.

Наклонившись, Стив поцеловал ее, потом оперся на локоть и серьезно посмотрел на Аннелиз.

— Что ты со мной сделала? Я не могу находиться рядом и не прикасаться к тебе. Твоя близость искушает меня, и мы оба знаем, что не можем заниматься любовью до тех пор, пока я не схожу в аптеку. Может, нам окунуться в бассейн и охладиться?

Аннелиз неторопливо растянула губы в улыбке.

— Ты думаешь, что после вчерашнего происшествия нам это позволят?

— Скоро узнаем, — он потянул ее за руку, побуждая встать.

Через десять минут Стив и Аннелиз спускались вниз, чтобы отправиться в бассейн. Держась за руки, они шли мимо эксклюзивных магазинов отеля.

Внезапно из двери одного из магазинов вышла женщина, и Аннелиз показалось, что у нее остановилось сердце. Если бы не глаза и не прическа, она сказала бы, что видит свое зеркальное отражение. Она почувствовала, как Стив инстинктивно сжал ее руку. Сердце Аннелиз колотилось настолько сильно, что отдавалось громом в висках.

У двойника Аннелиз были серые глаза и красновато-рыжие волосы, уложенные на затылке. На ней были белые леггинсы и топ. От женщины исходил аромат согретых солнцем цветов.

Этой женщиной была Абигайль Сеймур, и она приходилась Аннелиз родной сестрой.

Аннелиз попятилась, ноги отказывались слушаться ее. Во рту у нее пересохло, взгляд стал страдальческим. Кто эта женщина с широко раскрытыми от удивления глазами? Аннелиз не знает ее. Возможно, ей следует испытывать к ней какие-то чувства, однако этого не происходит.

Эта женщина стоит перед ней как доказательство того, что вся прежняя жизнь Аннелиз была ложью.

— Я…

— Нет! — крикнула Аннелиз опешившей Абигайль, ненавидя ее за то, что она разрушила ее мечты.

Вырвавшись от Стива, Аннелиз рванула в обратном направлении.

Вбежав в номер, она упала на кровать и разрыдалась. Что происходит? Она приехала в Серферс-Парадайз для того, чтобы разыскать сестру, но, наконец встретившись с ней, испытала только душевную боль.

Стив стоял перед закрытой дверью в спальню Аннелиз и смотрел на нее так, будто она могла дать ему ответ на все его вопросы. Теперь Стив понимал, зачем Аннелиз приехала в этот город. Именно по этой причине все служащие отеля провожали Аннелиз растерянными взглядами, когда она представала перед ними без шляпы и солнцезащитных очков.

Стив узнал, что Эбби Сеймур-Форрестер владеет этим отелем на пару с мужем и готова поговорить со Стивом или Аннелиз, когда та будет к этому готова. Дверь в спальню Аннелиз оказалось не заперта. Войдя, он увидел, что она лежит на кровати, свернувшись калачиком.

— Можно войти?

Она не ответила согласием, но и не прогнала его. Стиву хотелось прилечь рядом с ней, поцеловать и утешить, однако он всего лишь присел на край кровати.

— Анни, не хочешь рассказать мне, что происходит?

Она, будто не видя ничего перед собой, посмотрела на него. Ее глаза опухли от слез.

— Я обязана тебе рассказать, — Аннелиз протянула ему руку, которую Стив зажал между ладонями.

— Ты ничем мне не обязана, но если хочешь обо всем рассказать, я готов тебя выслушать. — Какое-то время стояла тишина, и он услышал, как шумит прибой. — Абигайль твоя сестра?

Аннелиз едва заметно кивнула.

— Я этого не знал.

— Несколько недель назад я тоже об этом не знала, — она посмотрела на него с такой тоской во взгляде, что внутри у него сжалось. — Я не Аннелиз. Меня зовут Хейли, и меня удочерили. Абигайль — моя биологическая сестра.

— Родители воспитали тебя такой, какая ты есть, — он пожал ее руку. — Ты Аннелиз и всегда была для меня именно ею. Когда ты обо всем узнала?

— За неделю до своего отъезда сюда. Я разбирала мамины вещи, желая помочь папе. В одном из ящиков стола я нашла документы, — равнодушно говорила Аннелиз, будто у нее уже не осталось сил для каких-либо эмоций. — Мама всегда говорила мне, что я поздний ребенок, и я верила этому. Родители скрывали от меня подробности моего рождения.

— Боже, Анни… Нелегко же тебе пришлось.

— Сначала я ничему не верила, а потом впала в оцепенение.

— Ты не сказала об этом отцу?

— Нет. Он и так переживает из-за смерти мамы. Я никому не сказала о том, что узнала, даже Синди.

— Я не понимаю, почему родители хранили это от тебя в тайне. Ведь теперь усыновители говорят своим приемным детям о том, как они родились.

— Мои родители принадлежат к поколению сороковых годов и относятся к таким вещам иначе.