Решительный барон - Салли Маккензи

Алекс оступился на неровной мостовой и едва не упал.

— Осторожней, дядя. Не дай Бог, упадешь и сломаешь себе что-нибудь. Это может помешать твоему ухаживанию.

Алекс бросил на племянника недоуменный взгляд.

— Ухаживанию? Не смеши меня.

— Тогда что вы делали в парке, дядя Алекс? Любовались цветочками? Дискутировали о философии Платона? Вы отсутствовали достаточно долго, чтобы… Ну, достаточно долго, чтобы заниматься множеством разных вещей…

— Черт побери, Дэвид, мои личные дела тебя не касаются.

Дэвид расхохотался так громко, что бродячий пес на другой стороне улицы взвыл и опрометью кинулся в первый попавшийся проулок.

— Да уймись же ты, ради Бога!

— Как?! Мы боимся потревожить бездомных собак или охотников за чужими кошельками, которые прячутся в темных подворотнях?

— Нет, мы этого не боимся, по крайней мере я не боюсь.

— Не расположен к драке нынче вечером, дядюшка?

— Нет.

У Алекса было достаточно сил, которые он мог позволить себе потратить, но только не на драку. И Кейт совершенно ни к чему, чтобы он появился у ее дверей — или на подоконнике — окровавленный или в синяках. Если он вообще появится, так сказать.

Дэвид снова расхохотался, но уже не так громко.

— По правде говоря, сам я не охотник до драк. Мне уже и без того больно. Если ты понимаешь, о чем я.

Он подмигнул.

Алекс что-то буркнул, отвернулся и сделал вид, будто всматривается в дорогу перед собой. Он почти физически ощущал на себе испытующий взгляд Дэвида, пропади оно пропадом.

Он ненавидел Лондон. Скорее бы домой. Если бы он был теперь в Клифтон-Холле, то сидел бы у себя в кабинете со стаканчиком бренди возле локтя и книжкой в руках, а в камине потрескивали бы дрова. Ему было бы спокойно, уютно и приятно, не то что сейчас, когда он плетется по грязной лондонской улице, гадая, попадет ли в постель к леди Оксбери и осуществит ли мечту, которую, лелеял ночь за ночью и год за годом.

Жаркий огонь в камине и хорошая книжка в руках вдруг показались ему исключительно глупыми.

— Если ты продолжишь ухаживать за леди Оксбери, то поможешь мне, — сказал Дэвид. — Отвлечешь внимание дракона в тот момент, когда я убегу с принцессой.

— Леди Оксбери вовсе не дракон, а твоя цель достижима только в том случае, если у Стандена произойдет полный переворот в чувствах, но на это даже самый азартный игрок не пошел бы в пари ни на грош.

Алекс хотел ухаживать за Кейт, но как он мог позволить себе делать это на глазах у всего высшего общества? Все старые сплетницы, эти алчные гарпии, немедленно извлекут на свет из могилы старый, скандал. Нет, любое ухаживание должно совершаться приватно, втайне от любопытных глаз.

А что может быть приватное постели Кейт?

Кейт, разумеется, ждет его. Она опытная женщина…

— Алекс, ты меня слышишь?

Но она вовсе не распутница. Ему следовало на ней жениться, перед тем как разделить с ней постель. Но ведь она сама пригласила его… Было бы недопустимой грубостью не откликнуться на ее призыв.

— Алекс!

— Что? — Алекс остановился. Дэвид стоял на тротуаре ярдах в десяти позади него. — С чего это ты там застыл на месте?

Дэвид усмехнулся:

— Да вот стою и размышляю, сколько времени пройдет, пока ты спохватишься, что остался в одиночестве. Ты, должно быть, погружен в какие-то… очень глубокие мысли.

Раздосадованный племянник поиграл бровями.

Алекс пожал плечами и двинулся дальше. Дэвид за ним не последовал.

— Какого, спрашивается… — Алекс обернулся. — Что мне, оставить тебя стоять тут как фонарный столб? Идем.

— Алекс, оглянись.

— Зачем?

Алекс глянул направо, потом налево. Увидел типичную лондонскую улицу.

— Что я должен тут увидеть?

— Что мы дома. Это Доусон-Хаус.

Алекс охнул. Выходит, он не обратил никакого внимания на окрестности. Дэвид достал ключ и отпер дверь. Алекс должен был последовать за племянником в дом, но не мог себя заставить. Менее всего он сейчас хотел войти в дом Дэвида. Ему необходимо было проветрить голову, избавиться от той энергии, которая бродила у него в жилах.

— Я немного пройдусь. Не жди меня.

Дэвид смерил его долгим взглядом, пожал плечами и захлопнул за собой дверь.

Алекс помедлил. Он еще мог изменить свои намерения. Мог — должен был — последовать голосу разума. Ответственности. Должен подняться к себе в комнату и лечь в постель. Один.

Однако он хотел повести себя плохо. Целиком и полностью. Истинный Алекс Уилтон хотел вести себя как хулиган, негодяй и кутила.

Впрочем, нет. В своем вполне зрелом возрасте он мог — и должен был — нарушить сразу несколько общепринятых правил. Он снова зашагал, на этот раз по направлению к Оксбери-Хаусу.

Не имело значения, что она забыла отпереть дверь черного хода. Алекс не придет. Он не мог совершить ничего неблагопристойного, тем более после того как получил возможность обдумать свой шаг.

Кейт откинула волосы с лица, в то время как Мария вышла из комнаты, чтобы вылить воду из таза. Грейс в изнеможении откинулась на подушки.

— Тебе легче?

— Немного. — Грейс на несколько секунд закрыла глаза. — Прости меня, Боюсь, эта ночь оказалась настоящим несчастьем.

— О, мне вовсе не кажется, что это в самом деле так. Лорд Доусон немного отвлек твое внимание от самой себя, но было бы много лучше, если бы он удержал тебя и не дал выпить так много шампанского.

Грейс закрыла лицо ладонями.

— Как может напиток с таким замечательным вкусом, причинять такие мучения?

Кейт рассмеялась.

— Не знаю, но в утешение могу сказать, что ты не первая пострадала от опьянения шампанским. Пузырьки в нем ужасно соблазнительные.

— Так оно и есть, ничего не скажешь, — со вздохом согласилась Грейс.

– Да.

Кейт немного расслабилась. Цвет лица у Грейс улучшился, а когда Мария заварит ей чай с добавлением мяты, одной чашки будет достаточно, чтобы прошла тошнота.

Кейт окинула взглядом комнату. Может, у них тут нет такого чая? Тяжелая мебель красного дерева и кроваво-красные шторы почему-то нагоняли тоску.

Здесь была спальня хозяина дома. Лакеи отнесли вещи Кейт в смежную с этой спальню, хотя она уже не была здесь хозяйкой, а весь багаж Грейс поместили сюда. В резиденции они только вдвоем, и было бы глупо соблюдать церемонии.

Эта комната вполне подойдет Уизелу — новому лорду Оксбери. Он склонен к депрессии и наделен некоторыми другими малоприятными качествами. Кейт претила сама мысль о том, чтобы попросить у него для себя ключи от Оксбери-Хауса, и она могла с полной уверенностью сказать, что Уизел был бы против этого. Он пошел бы на это лишь в надежде, что какой-нибудь отчаянный смельчак сделает Кейт предложение и, таким образом, избавит его от всяких обязательств по отношению к ней.