Выныривай, Колибри - Лори Моррисон

– Ну как? Ты работаешь в «Океанском бризе»? – поинтересовалась Аннабель.

Это была самая популярная кофейня в городе – на мощённой булыжником Главной улице. Вокруг располагались опрятные магазинчики, куда заглядывали только туристы. Летом «Океанский бриз» всегда набирал на работу старшеклассников, чтобы справиться с потоком клиентов.

– Да, недавно начала, – ответила Элиза.

– Море модной летней публики и море модных напитков?

– Не море, а целый океан! Думаю, за весь год они продают какие-нибудь две занюханные чашечки карамельного мокко. А за лето – две тысячи!

Аннабель чувствовала облегчение, видя, что с Элизой всё в порядке. Ей было важно как-то избавиться от того неприятного ощущения, что возникло у неё во время игры, когда Джордан назвал Элизу мужеподобной и загоготал. Но сейчас Аннабель вдруг поняла, что это работает не только с парнями. С девочками тоже легко найти общий язык, если вместе посмеяться над кем-нибудь. Например, сказать Элизе, живущей на Острове круглый год, что-нибудь мягко осуждающее в адрес туристов. Или в школе позлословить про учителя. Или с учениками обычной школы пошутить насчёт тех, кто посещает Академию. Аннабель не нравилось быть объектом насмешек, но сейчас она делала то же самое.

Вдруг кто-то слегка дёрнул Аннабель за мокрый хвостик, а на плечо Элизе опустилась загорелая рука.

– Ну что, дорогая? Нравится тусоваться с Колибри? – весело спросил Коннор, обгоняя их.

Раздевалка мальчиков находилась в другой стороне. Он явно сделал крюк, чтобы пересечься с ними. Элиза подняла брови. А Аннабель вдруг ужасно захотелось поговорить с ней о Конноре. Попросить, чтобы Элиза помогла проанализировать все эпизоды их сегодняшнего общения. Ведь обсудить это с Мией, скорее всего, не получится.

Но мама ждала. И с каждой минутой становилась всё злее. Поэтому Аннабель поспешила одеться, а потом – в машину, всё заднее сиденье которой было завалено искусственными цветами, что мама перевозила с одной вечеринки на другую.

– Когда мы приедем домой, ты немедленно позвонишь Жаннин и извинишься, – начала мама, съезжая с обочины. – И ты будешь мыть посуду, выбрасывать мусор и заниматься стиркой до тех пор, пока я не отменю это. О чём ты вообще думала?!

Она не ждала никаких ответов. Говорила, говорила и говорила. Аннабель отключилась настолько, что улавливала лишь отдельные слова. «Безответственная», «невнимательная» и, конечно же, «я волнуюсь».

Аннабель смотрела в окно. Она увидела пятерых или шестерых детей, игравших в догонялки на лужайке возле одного из летних коттеджей. Им было лет десять-одиннадцать. Возраст, в котором Аннабель переехала на Остров. Хотя окна в машине были закрыты, крики и визг детей проникали внутрь.

– И с сегодняшнего дня ты будешь ездить на тренировки только после моего разрешения, поняла?

Аннабель кивнула. Наказание почти не задевало её. Трудно было расстраиваться после того, как на тренировке Коллетт поставила её в самую быструю эстафетную четвёрку, а Коннор дважды сделал крюк, чтобы дёрнуть её за хвостик.

– Предупреждаю, Белль, – добавила мама. – Если нечто подобное повторится, я сделаю вывод, что ты ещё не готова к дополнительной ответственности, которую налагает команда старшей школы. И позабочусь о том, чтобы тебя перевели обратно, в твою возрастную группу. Ты имеешь право только на три ошибки.

Эта угроза наконец проняла Аннабель.

– Я больше так не буду, – пообещала она.

Вылететь из команды старшей школы – нет, только не это! И только не сейчас, когда ей перестало казаться столь невозможным, чтобы парень вроде Коннора выбрал девушку вроде неё. Это было бы так же хорошо – или даже лучше, – как получить пятёрку на уроке мистера Дерриксона.

– Кстати, – добавила мама. – Звонила миссис Слоан. У неё что-то сдвинулось в расписании, и она сможет принять нас завтра после обеда.

У Аннабель мгновенно пересохло в горле. Ей-то казалось, что до встречи с директрисой ещё так далеко. И вообще – они же договаривались на утро, а не на день, когда у неё тренировка!

– Очень удачно сложилось, – заметила мама. – Чем скорее, тем лучше.

– Но мне придётся пропустить тренировку, – попыталась Аннабель.

Ответ мамы можно было предугадать заранее:

– Учёба прежде всего.

Как обычно.

Было так странно попасть в школу летом. Бордовые шкафчики в холле стояли настежь распахнутыми, а на доске объявлений не висело ни одной бумажки. Во время учебного года эта доска, покрытая шелушащейся серой краской и изрешечённая дырочками от кнопок, пестрела от объявлений, которые учителя писали на ярких разноцветных листочках, и от «образцовых ученических работ», вывешенных на всеобщее обозрение.

Аннабель с мамой подошли к кабинету миссис Слоан и уселись на скамью у двери. Здесь обычно томились в ожидании наказания провинившиеся школьники.

Аннабель снова вспомнила первый визит в кабинет директрисы. Летом перед шестым классом. В те времена Аннабель ещё позволяла маме выбирать ей одежду, а в особые дни – даже зачёсывать волосы на косой пробор. На приём к миссис Слоан она пришла в бледно-жёлтом платье и балетках с блёстками. И, сидя в этом коридоре в ожидании, когда позволят войти, Аннабель считала блики от блёсток.

Она послушно выучила ответы на вопросы, которые, как предполагала мама, ей зададут на собеседовании. Твой любимый предмет? Что любишь делать в свободное время? Твоя любимая книга?

Но ни о чём таком миссис Слоан не спросила. Большую часть их встречи она изучала сквозь очки табель Аннабель за пятый класс, а также результаты её вступительных тестов в Академию. Единственный вопрос, который она задала: готова ли Аннабель к тому, что придётся очень много работать. И Аннабель ответила, что готова.

Сейчас, глядя на её табель за седьмой класс, миссис Слоан, наверное, подумает, что она тогда соврала.

Дверь в директорский кабинет резко открылась, и скрип разнёсся эхом в пустом коридоре.

– Рада, что у вас получилось приехать, – сказала миссис Слоан, пожимая руку сначала маме, потом Аннабель.

– Спасибо, что нашли возможность уделить нам время, – ответила мама. – Для нас учёба Аннабель – основной приоритет. Очень важно обсудить прошедший год именно сейчас, когда есть время что-то изменить перед восьмым классом.

Мама присела на краешек жёсткого серого дивана, стоявшего вдоль стены, в нескольких метрах от загромождённого стола директрисы, и вынула учебный план Аннабель. Школьный психолог составил этот план зимой шестого класса, когда на Аннабель посыпались пересдачи тестов и она, проучившись в Академии всего несколько месяцев, уже начала заметно отставать от остальных. Миссис Слоан пошла к своему стулу, а мама всё говорила и говорила. О репетиторах, дополнительных занятиях и результатах годовых тестов.