📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыРецепт от Фрейда - Ирина Градова

Рецепт от Фрейда - Ирина Градова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 70
Перейти на страницу:

– Вы же ничего не знали.

– Не важно! Ведь ясно было, что Арина что-то скрывает, но мы думали только о себе, о проекте и о «предательстве» Макса. А ведь это совершенно на него не похоже – вот так, на полпути все оставить, подвести друзей и партнеров, отказаться от идеи, которую вынашивал много лет! Но как Макс оказался в психушке?!

– Честно говоря, я думала, вы мне скажете! – разочарованно пробормотала Неля.

– Я?! Да я в жизни бы не подумал… – дальше он добавил что-то по-фински – ругательство, судя по тону. – Погодите, а что у него за диагноз?

– В истории болезни написано «острый параноидальный психоз».

– Что это, черт подери, означает?!

– Ну, с научной точки зрения, параноидальный психоз – разрыв с действительностью, беспокойство и галлюцинации, сопровождающиеся интенсивным страхом. Это может заставить пациента рассматривать любого пытающегося помочь с подозрением. К примеру, доктор может стать вражеским агентом или член семьи покажется одержимым злыми духами.

– Это опасно? – нахмурился Аарне.

– Если пациент верит, что окружающие представляют опасность, он может предпринять шаги, чтобы защитить себя.

– В голове не укладывается! – развел руками финн. – Характер у Макса не сахар, но он ни разу ни на кого не поднял руку. Он скрипач, а не боксер, понимаете? Он всегда следил за здоровьем, ходил в тренажерный зал, но применять к кому-то силу – это не про него! Как он заполучил такой диагноз?

– Паранойя – общая черта многих расстройств психики, возникших как под воздействием внутренних факторов, так и внешних – приема сильнодействующих препаратов, наркотиков…

Неле показалось, что при этих ее словах на лицо финна набежала тень, однако он ничего не сказал, и она снова заговорила:

– Вот вы говорите, характер у Макса уравновешенный?

– Так и есть.

– А вы знаете, что он пытался покончить с собой?

– С чего вы взяли?

– Во-первых, об этом написано в его истории болезни. Во-вторых, я сама видела шрамы!

– А-а, – протянул Аарне. – Что ж, это не то, что вы думаете.

– То есть? – удивилась Неля.

Как психиатр, она отлично знала, что означают порезы на запястьях пациентов.

– Это не попытка суицида, – хмыкнул Аарне. – Максу тогда было лет десять, и они с сестрой смотрели какой-то фильм ужасов по телевизору. Там героиня перерезала себе вены, и Макс спросил, почему она сделала это в ванне. Арина ответила, что без воды раны быстро затянутся, а в воде вытечет больше крови. Макс не поверил.

– И что?

– И они решили проверить эту теорию.

– То есть они… вскрыли себе вены?

– Ну да – дети, что тут скажешь? Отец тогда их здорово избил – особенно Арину, ведь она старшая и должна была пресечь нездоровый интерес брата, а не помогать ему!

– Он избил девочку?!

– Марк Рощин отличался тяжелым характером, и рука у него тоже была тяжелая.

– А во второй раз?

– В какой еще «второй»? – вытаращился на Нелю Аарне.

– Макс, судя по отметинам на руках, дважды вскрывал вены, и повторно – не так давно. Те надрезы, что он сделал в детстве, – поперечные, а недавние – продольные. Обычно так поступают люди, готовые к смерти и не ожидающие, что их спасут.

– Я не видел у него никаких других шрамов!

– Может, вы чего-то не знаете? – предположила Неля. – Сами же сказали, что со времени трагедии не встречались с Максом.

– Да какая разница! То, что случилось с отцом Макса, не могло так на него повлиять, вы просто не понимаете!

– Тогда расскажите, чтобы я поняла. Возможно, я смогу что-то сделать, чтобы помочь Максу. Вы хотите этого?

– Господи, да о чем вы говорите?! – Снова несколько финских слов, о значении которых Неля смогла легко догадаться. – Давайте-ка я кое-что расскажу вам о Максе. Его отец преуспел в девяностые, как и многие российские бизнесмены. Не знаю, чем он занимался тогда, да и не мое это дело – главное, что он сколотил приличное состояние и выгодно его вложил. Мать Макса танцевала в балете Кировского… то есть Мариинского театра. Когда она вышла за Марка Рощина, ей пришлось все бросить.

– Мать Макса так легко распрощалась с карьерой балерины? – не выдержав, перебила Неля.

– Не знаю, – пожал плечами Аарне. – Макс в подробности не вдавался, а сам я с его мамой знаком не был: она умерла, когда ему исполнилось пятнадцать. А в шестнадцать он ушел из дома.

– Как это?

– Да очень просто – разругался с отцом в пух и прах. Марк не хотел, чтобы Макс профессионально занимался музыкой. Он не противился его увлечению, пока считал, что это блажь, которая с возрастом пройдет. Мать, напротив, всячески поощряла детей – возможно потому, что сама так и не добилась успеха и мечтала о нем для сына или дочери. Она отдала в музыкальную школу сначала Арину, а потом и младшего. Но только у Макса оказался талант. Когда Марк понял, что для сына скрипка – не просто хобби, он поставил ему условие: занимаешься своей «пиликалкой» до совершеннолетия, а потом поступаешь в институт. Получаешь высшее образование и работаешь в одной из моих компаний. Марк мечтал передать бизнес сыну, но в планы Макса это не входило. Только мать стояла между ним и отцом, и, пока она была жива, Макс получил отсрочку.

– Разве отцу не льстило, что его сын – виртуозный скрипач? – удивленно спросила Неля. – Ему, тогда еще ребенку, рукоплескали самые престижные сцены мира!

– Льстило, конечно, – невесело усмехнулся Аарне. – Но, поверьте, трудно представить себе человека, более далекого от искусства, чем Марк Рощин! Возможно, он даже не понимал, что в его семье родился гений, которого надо лелеять, а не вставлять палки ему в колеса. Когда умерла жена, Марк решил прибрать сына к рукам. Старшая дочь всегда делала то, чего требовал отец, и он вполне мог бы удовольствоваться этим, однако Марк ни в какую не соглашался с позицией сына в отношении будущего. В тот момент в жизни Макса наступил сложный период. Его карьера пошла на спад: мальчик-скрипач возбуждал у публики огромный интерес, но уже почти взрослый, шестнадцатилетний парень не имел такого успеха. Тогда Макс решил, что ему не помешает еще поучиться. У него уже был диплом Петербургской консерватории, но Макс считал, что ему требуется попробовать заграничную школу. Его соглашались принять многие учебные заведения, но он выбрал Королевскую академию музыки в Лондоне – в основном потому, что во время многочисленных гастролей хорошо изучил этот город и понимал, что не растеряется в нем. Но существовало два препятствия. Во-первых, отец отказывался дать Максу разрешение на учебу за границей. Тогда Макс потребовал, чтобы тот оформил опекунство на его старого друга, известного дирижера.

– И отец согласился? – не поверила Неля.

– Надо знать Макса: для него не существует слова «невозможно», и если уж он что-то вбил себе в голову, то ни за что от этого не откажется!

1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 70
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?