Шале в горах - Ольга Морозова

Босс отправил меня за чем-то в город, а сам остался дома. Я притормозил у магазина, чтобы купить сигарет, вышел из машины и оторопел. Невдалеке, около уличного кафе, Лида, моя Лида взасос целовалась с каким-то парнем! Первым порывом было побежать туда и разбить ему морду, возить ею по асфальту, чтобы стереть с его губ её поцелуи, растоптать его, но я сдержался. Быстро сел в машину и уехал, чтобы они меня не заметили. Меня трясло от возбуждения, я еле доехал до места и вернулся обратно. Сначала я хотел бросить всё и отказаться от наших планов, но потом решил отомстить Лиде за коварство. Это было очень просто: я пошёл к её мужу и всё ему рассказал. Чтобы он не сомневался, я показал фото на сотовом телефоне, куда я успел их щёлкнуть – сказалась профессиональная привычка. Не нужно говорить о том, что босс пришёл в неистовство. Он просто рвал и метал.

Я видел в окно, как Лида лёгкой походкой шла к дому, размахивая сумочкой и содрогался от ненависти и отвращения. Эта сучка вздумала меня обмануть! Эта тварь хотела меня кинуть! Хотела моими руками убрать неугодного мужа и выбросить меня как ненужный хлам! Какая стерва! Мой мозг буквально взрывался от негодования. Но ничего, теперь она попляшет! Перехитрила сама себя, гадина! Бог шельму метит.

Андрей помолчал, взял сигарету и закурил. Выпустил в воздух порцию дыма и снова заговорил:

– Он уничтожил её… избил так, что на ней не осталось живого места… изуродовал ей лицо… отбил внутренности, от ударов по голове она потеряла память… короче, превратил её в овощ… я не ожидал такого, надеялся, он проучит её и выгонит без гроша, но было намного ужаснее, чем я мог представить.

Когда он насытился, напился крови, Лида была скорее мертва, чем жива… она перестала его интересовать, и он сдал её в клинику. Сказал, что выжила из ума. Там не стали ничего спрашивать, он им заплатил большие деньги за молчание. Скрывал следы преступления… Лида и теперь там… оболочка человека… жалкое подобие женщины…

Моего хозяина через некоторое время застрелили конкуренты, и я ушёл на другую работу. Такой вот грех…

Андрей опустил голову и сцепил пальцы рук. Он был похож на уголовника, сидящего перед следователем и ждущего приговора. Молчание нарушил Марк:

– Ну ты и сволочь! Ты знал, что он поступит с ней именно так. Ты надеялся, что он убьёт её. Ты этого хотел, признайся?

Андрей поднял глаза, они были как у больной собаки. Марк, увидев его глаза, осёкся и замолчал.

– Я не хотел, чтобы он её убил… хотя, может, и хотел… я сам запутался, ничего, кроме желания отомстить, не чувствовал… но я готов искупить вину… я хочу забрать Лиду и заботиться о ней остаток жизни. Если выживу, разумеется…

Марк пожевал губами:

– Простите… конечно… я не имел никакого права вас осуждать… мы все тут одним миром мазаны… как выяснилось… я не лучше вас… кто следующий?

Виталик бросил чистить пистолет, и резко, как в армии ответил:

– Я! Если нет других желающих.

Остальные молчали, не выказывая очевидного желания излить душу. Только Нина вскинулась:

– Где Стелла? Почему она не слушает наши исповеди? Я хочу услышать её грех! Мне кажется, что мы здесь именно из-за неё. Я просто кожей ощущаю. Эта стерва не может быть белой и пушистой по определению.

– Да успокойся ты! – Виталик махнул на Нину рукой. – Услышишь, не беспокойся. Лучше приготовь свою исповедь. Ты тоже в нашей компании, не забывай. В нашем круге обречённых, так сказать. А это значит, что тебе есть что рассказать. Думаю, твоему мужу будет интересно услышать.

Нина фыркнула и отвернулась, поджав губы. Виталик убрал пистолет в кобуру и скрестил руки на груди:

– Слушайте. Я накосячил будь здоров. Не хуже Андрюхи. Только это в молодости было. Всегда мечтал забыть об этом, но, видно, не судьба. Поэтому и в телохранители пошёл, чтобы адреналин в кровь пустить. Была у меня девчонка, любил – не любил, не знаю. Не помню. Но девочка была, что называется, первый сорт: красотка, при деньгах. При родительских, разумеется, но тогда это было неважно. Многие возле неё увивались, но она выбрала меня. Не знаю, из каких соображений. Баб вообще трудно понять. Короче, перспектива вырисовывалась, аж дух захватывало. Сразу после свадьбы – машина, квартира, престижная работа. Хотя мы о свадьбе не разговаривали, но я вбил себе в голову, что Люда никуда от меня не денется. Мои родственники тоже были людьми со связями, поэтому брак намечался взаимовыгодным.

Но неожиданно я стал замечать, что Люда вроде ко мне поостыла. Так, немного, но всё же. Мы стали реже видеться, она не брала телефон, когда я звонил, ну и всякие досадные мелочи. Я списывал это на усталость: она училась в институте, на депрессию: у Люды был переменчивый характер… но оказалось, дело совсем в другом. Добрые люди сообщили мне по секрету, что у Люды появился новый ухажёр. Я проверил, и это оказалось правдой. Выследил их, чтобы посмотреть на соперника, и был немало удивлён. Я – рослый, красивый парень, накачанный, спортивного телосложения, а он небольшого роста, хилый, в очках… я даже рассердиться не смог, до того он показался мне жалким и ничтожным. Ну как с таким разговаривать? Да он умрёт от первого же удара в челюсть. И что она в нём нашла?

Я попробовал поговорить с Людой, сказал, что всё знаю, но она как-то очень равнодушно отнеслась к этому. Пожала плечиками и сказала, что она свободный человек и может встречаться с кем хочет. А если мне что-то не нравится, это мои проблемы. Я вскипел, накричал на неё, но это не произвело никакого впечатления. В этот момент Люда спокойно красила ногти, и молчала, словно сфинкс. Потом просто-напросто выпроводила меня, сказав, что у неё встреча. Меня распирало от злости. Я пошёл к её отцу, сказал, что его дочь встречается с каким-то уродом, и наша свадьба под угрозой. Папаша пожал плечами: у него был роман с коллегой по работе, и амурные дела дочери его мало интересовали. Он даже пошутил тогда, что ему всё равно, из кого делать человека. Я почувствовал себя оскорблённым до глубины души.

Последняя надежда оставалась на мать Люды, которая, как мне казалось, относилась ко мне достаточно хорошо. Но и эта надежда рухнула. Мамаша была полностью занята романом своего мужа и собственным пошатнувшимся положением: очень переживала, как бы муженёк её не бросил без средств к существованию. Привыкла к сладкой жизни, не мыслила себя без роскоши. Так что ей тоже было не до дочери, она махнула на меня рукой и сказала, что Людочка вполне взрослая девочка, и в любовных делах разберётся сама. Ей жить, в конце концов. Насильно мил не будешь. Ну и что-то в таком духе.

Я ушёл полностью убитым. С тех пор Люда совсем потеряла ко мне интерес. Самым правильным в такой ситуации было смириться и уйти в сторону, найти другую девчонку и успокоиться. Но я не мог, жаба меня давила непрестанно. Я решил узнать кое-что о сопернике и натолкнулся на один немаловажный факт: возраст Димы (его так звали) был как раз призывным, но по состоянию здоровья он вроде как не пошёл служить. Это были годы, когда парней отправляли в Афганистан. Как я говорил, у моих родственников имелись связи. Я поговорил кое с кем по-свойски, и мне пообещали сделать всё возможное. Пришлось дать взятку, но дело было сделано – Дима отправился служить. В Афганистан. Я позаботился, чтобы его отправили именно туда. Наверное, надеялся, что он там и останется. После его ухода я думал, что Люда снова вернётся ко мне, звонил ей, умолял о встрече, но она оставалась непреклонна и видеть меня не желала. Сказала, что ждёт из армии жениха и наша встреча может быть неверно истолкована. Надежды больше не осталось никакой. Но я не успокоился. Узнал, в какой именно части служит Дима и через знакомых связался в его командиром. Попросил отправить Диму в самую горячую точку, ну, к чёрту в задницу… передал ему деньги через доверенного человека…