Тайный знак - Лина Баркли

Эва изо всех сил старалась не поддаваться своим чувствам, но ее не оставляло щемящее чувство вины за то, что произошло в лесу, и оно охватывало ее при одном виде Лоринды, чье не слишком завуалированное предостережение заставило Эву испытать отвращение к самой себе. Как можно было попасть в такую глупую историю? Синие глаза Кенита не оставляли ее в покое.

Она вошла в дом, направилась прямо в спальню и сердито сорвала с себя одежду. Но стоило ей ощутить мягкую теплоту постели, как злость куда-то ушла, оставив после себя лишь болезненную пустоту. Эва свернулась под одеялом калачиком, тесно прижав колени к груди. Итак, завтра… Завтра она уедет и никогда больше не увидит Кенита Уолкера, что бы он ни говорил. Правильно сделала, уйдя из бара. Интересно, насколько Лоринда связана с Кеном? Противно сознавать, что все козыри на стороне соперницы. Сейчас он с ней, и в будущем будет так же, а она, Эва, быстро превратится для него в смутное воспоминание.

Сон не шел, а так хотелось, чтобы он избавил от мучительных мыслей. Наконец она услышала, как открылась дверь дома и вошел Уолкер. Посмотрела на часы — два тридцать ночи, и тут же вздрогнула, увидев на пороге спальни освещенной ночником мужской силуэт.

— Ты не спишь, Эва? — тихо спросил Кенит.

Она ничего не ответила, стараясь дышать тише.

— Когда спят на самом деле, дыхание совсем не такое, — проговорил он своим обычным, насмешливым тоном.

— А у меня как раз такое. Не мешай спать, — выпалила она, подавив порыв швырнуть в Кенита лампой.

Да, шалят нервишки. Пора домой.

Будильник зазвонил в семь утра. С трудом открыв глаза, Эва поднялась с постели и подумала: если в мире есть справедливость, то Кенит должен чувствовать себя еще хуже, чем она. Тут же из ванной раздалось пение, и ей захотелось выругаться. Положив сумку на кровать, она принялась запихивать в нее свои вещи.

— Может тебе и весело, — пробурчала она за наспех приготовленным завтраком, — но вовсе незачем еще и петь.

— Предвкушение моей короткой поездки в Чикаго подняло настроение, — как ни в чем не бывало, сказал Кенит. — У вас там так красиво, на набережной Мичигана.

Эва уставилась на него с разинутым ртом.

— Незачем тебе ехать!

— Ошибаешься, — возразил он. — Если верить документам, которые ты привезла, у меня в одном славном городишке теперь недвижимость. Надо на нее посмотреть.

Эва только сейчас заметила бумаги, лежащие на столе.

— Где ты их взял?

— В твоем портфеле утром, — спокойно ответил Кенит. — Не будить же тебя из-за них.

Глаза Эвы сверкнули.

Кенит посмотрел на нее невинным взглядом.

— Верно, извини. Но так интересно было читать все это.

Девушка стиснула зубы.

— Я не могу запретить тебе ехать в Чикаго.

— Не можешь, — согласился он.

— Но если это какой-то глупый замысел, чтобы нарушить мои планы, то лучше тебе еще раз подумать. Я выйду замуж, что бы ты ни говорил.

— У тебя всегда такое настроение по утрам?

— Не уходи от разговора! — заорала Эва. — Я…

— Что ты? — тихо спросил он, взяв ее за руку.

— Ничего, — пробормотала она, — ничего.

— Ну, тогда нам пора ехать, чтобы не опоздать на самолет.

Эва бросила на него сердитый взгляд.

— Знаешь, ты, должно быть, самый вредный мужчина из всех, кого я встречала.

— Хуже твоего жениха?

— Куда хуже.

Кенит злорадно ухмыльнулся.

— Это внушает надежду.

Выйдя во двор, девушка растерянно остановилась, увидев, как он кладет в багажник джипа ее сумку, а потом укладывает свой чемодан.

— Это просто глупо, — раздраженно пожала она плечами, — не можешь же ты лететь со мной.

— А я и не еду с тобой, это ты едешь со мной.

Эва молча забралась в джип. Поехали почему-то в сторону загонов и конюшни — дорога в город находилась в противоположном направлении. У Кенита, должно быть, остались какие-то неотложные дела.

Остановившись у загона, он вылез из машины и стал доставать из багажника вещи. Эва поспешила к нему.

— Только не говори мне, что собираешься добраться до Грейтона верхом, — с сарказмом проговорила она.

— А что, неплохая мысль, — усмехнулся Кенит. Затем он переговорил с вышедшим из-за конюшни здоровым рыжим парнем. Тот направился к джипу, а самодовольный хозяин подошел к ограде загона и оперся на нее. — Сейчас здесь никого нет, — сказал он. — Большинство парней на пастбищах или возят туристов.

Эва посмотрела на буланую кобылу с крохотным жеребенком за оградой.

— Нравится? — спросил Кенит.

— Красивые лошади.

— Я занимаюсь разведением. Знаешь, таких, которые выступают на родео.

— В большом городе этого не увидишь, — сухо ответила девушка.

— Вот чего вам не хватает. В жизни нужно немного острых ощущений.

— Ты, кажется, настроен на то, чтобы в Чикаго страдать от их недостатка. А у меня таких ощущений достаточно.

Кенит внимательно посмотрел на Эву. Она начала неудержимо краснеть, повернулась и быстро прошла в полутемную конюшню. Куда угодно, лишь бы скрыться от его глаз, которые видели все насквозь.

— Эва, — тихо позвал он.

Девушка обернулась и увидела темный силуэт на фоне открытой двери.

— Что? — ответила она, изо всех сил пытаясь скрыть волнение.

Кенит подошел к ней, и кровь забурлила в ее жилах. Эва хотела проскочить мимо него к выходу, но сильные руки поймали ее. На какое-то мгновение ей показалось, что сердце остановилось. Он посмотрел на нее и страстно поцеловал. Она не могла, да и не хотела сопротивляться.

Все в нем казалось теперь таким же знакомым, как ее собственное тело. Эва жадно вдыхала терпкий мужской аромат. Кенит вынул из ее волос заколки, и волосы рассыпались, сияя в полумраке; его руки скользнули ей под рубашку, гладя спину, и девушка изогнулась, прижимаясь к мужчине.

Где-то рядом послышался храп лошади. Даже если бы грянул гром, Эва все равно не могла бы оторваться от Кенита. Он был как наркотик, который неудержимо хотелось принять.

— Босс! — эхом прокатился по сараю мужской голос.

Кенит замер и, опустив руки, отошел в сторону.

Девушка стояла в полутьме, приглаживая волосы дрожащими руками. Потрясенная тем, что была готова отдаться, она упала на колени.

— С тобой все в порядке? — Кенит присел рядом, положив руку ей на плечо.

— Думаю, да, — ответила Эва дрожащим голосом. Она попыталась сделать несколько глубоких вдохов и, собрав остатки самообладания, пристально посмотрела на него. — Кен, мы не должны, — прошептала она. — Мы не можем. Подумай о Лоринде.