Искушение герцога - Александра Хоукинз

— Разве мы с вами знакомы?

— Нет, — ответила она, не сомневаясь, что это прозвучало искренне. В одном уж точно можно было не сомневаться: герцог Хантсли понятия не имел, кто она такая. — Как я уже сказала, у вас очень громкая, причем худая слава. А Порция служит доказательством того, что слухи о ваших похождениях нисколько не преувеличены.

Она могла не одобрять методов Фроста, но он все же сделал доброе дело. Возможно, она даже скажет ему за это спасибо, прежде чем уедет из Лондона.

— Порция не имеет ко мне никакого отношения, — сказал герцог раздраженно. — Мы просто старые друзья. Она замужем за лордом Клифтоном.

Грейс отвела взгляд. С лордом Клифтоном ее познакомили. Это был уже немолодой джентльмен, на вид ему было за пятьдесят. Интересно, догадывается ли он о том, что его жена влюблена в другого?

— Понятно. Однако я уже и так вас чересчур задержала, а мне пора вернуться к моим друзьям. — Она надеялась, что карета леди Нетерли уже стоит у парадного подъезда. — Желаю приятно провести вечер.

Не успела она сделать и шага, как герцог оказался рядом с ней.

— Вы все время ускользаете, но я не прочь поймать вас, — воскликнул он и в доказательство своих слов схватил Грейс за запястья.

— Отпустите! — надменно произнесла она.

Герцог наклонился, и их лица оказались на одном уровне.

— Назовите хоть одну серьезную причину, по которой я должен это сделать.

О! Такая причина имелась, и уж она наверняка испортит герцогу остаток вечера. Грейс презрительно скривила губы:

— Меня зовут леди Грейс Киэрли. Из всех женщин в Лондоне до меня вам хочется дотронуться меньше всего.

Хантсли отпрянул, будто ее кожа жгла ему руки. Это стало последней каплей.

— Так я и думала. — Она выдохнула сквозь сжатые зубы, развернулась и вышла из гостиной, пока он не отважился на какую-нибудь безумную выходку.

— Грейс!

В голосе звучала ярость, но Грейс не собиралась оставаться здесь, чтобы выяснить, что его так разозлило. Он на нее сердится? Да ведь это она застала его, когда он любезничал с другой женщиной.

С замужней женщиной!

Ее передернуло от отвращения. Фу, и он еще дотронулся до нее! Когда она вернется в свое жилище, придется принять ванну, чтобы смыть с себя эту грязь.

— Не смейте уходить!

— Мне больше нечего вам сказать, — крикнула ему Грейс, уже добежавшая до лестницы. Она невольно вспугнула все еще сидевшую на скамье парочку.

Юбка стесняла ее движения, но по лестнице она спустилась очень быстро и не удивилась, увидев Фроста у балюстрады — там, где его и оставила.

— Вас что-то огорчило, милая?

— С вами я тоже не собираюсь разговаривать! — бросила Грейс на ходу.

С Фростом можно разобраться позднее. Или даже можно будет позволить Джулиане самой отмерить ему наказание, какое та сочтет справедливым.

— Милая? — повторил Хантер, услышав обращение к ней своего друга. — И давно вы знакомы с Фростом?

Ответа он не заслужил, но Грейс развернулась и дала ему этот ответ:

— Достаточно давно, чтобы целоваться с ним в саду.

Вот так. Это было самое меньшее, чего заслужили оба за то, что так смутили ее.

— Так ты целовался с ней!

Она расслышала грозный рык герцога, хотя была уже на значительном расстоянии от джентльменов.

Грейс не стала задерживаться, чтобы услышать ответ Фроста. Если на свете существует справедливость, то Хантсли собьет спесь с графа.

Они ведь оба сделали из нее дурочку.

Грейс только тогда сообразила, что говорит сама с собой, когда из тумана, застилавшего глаза, выплыло лицо Реган, которая загородила ей дорогу. Рядом с Реган стоял высокий светловолосый и сероглазый мужчина. Похоже, ее муж, хотя в Лондоне все было не таким, каким должно быть.

— Что случилось? — встревоженно спросила Реган, оглядываясь на мужчину в поисках поддержки. — Нашли вы Хантера?

— А! Нашла, — выговорила Грейс сквозь стиснутые зубы. — А где леди Нетерли?

Следовало срочно уехать отсюда. Грейс готова была и пешком идти, если придется.

— Она уже вышла. — Реган нахмурилась. — Ждет вас в карете. Так можете вы сказать, что произошло?

— В другой раз. — Грейс покачала головой. — Я...

— Леди Грейс Киэрли, я еще не закончил говорить с вами! — прогремел голос герцога, перекрывая стоявший в бальной зале гомон. Правда, после его невероятного заявления все притихли.

Обеспокоенные Реган и ее муж замерли на месте. Грейс съежилась. Из-за этого ужасного человека теперь пойдут сплетни о том, чем они с герцогом занимались вдали от бальной залы.

— Если вы хоть капельку любите Хантсли, то задержите его и дайте мне уехать, — прошептала она супругам. — Иначе я за себя не ручаюсь.

— Езжайте, — коротко кивнула ей Реган.

Грейс не стала ждать ни секунды — она выбежала из залы, не сомневаясь, что новые друзья сумеют хоть немного утихомирить разъяренного герцога.

По дороге к себе она не плакала.

И не хотела давать волю слезам, пока не уедет негодующая леди Нетерли. Розмари и старая маркиза бормотали, что надо приготовить чай, но на самом деле они вышли, чтобы обсудить происшествие на балу.

Впервые герцог Хантсли увидел ее.

Встреча получилась не такой романтичной, как грезилось ей в детстве. Не было и исполненного ледяной вежливости представления, которое она старательно репетировала перед зеркалом.

Оставшись одна в своей гостиной, Грейс свернулась калачиком на краешке дивана. Такая поза открывала взорам ее ноги, но смотреть на горюющую девушку было некому.

В его взгляде ясно читалась антипатия.

Грейс закрыла глаза, стараясь прогнать это назойливое видение. Такое его отношение задело ее за живое, но чего можно было ожидать от человека, который делает любовницами замужних женщин?

Она тихонько фыркнула от отвращения — не к герцогу, к себе самой. Уже много лет назад она должна была потребовать для себя свободы!

Далеко внизу кто-то колотил в дверь. Наверное, это кучер леди Нетерли, который ждет ее распоряжений. Маркиза настояла на том, что поедет к Грейс, — бедняжка не могла себе простить, что вечер закончился так неудачно.

В холле послышались голоса. «Точно, кучер», — подумала Грейс. О чем говорили, она разобрать не могла, но, похоже, маркизе не хотелось уезжать. Грейс приподняла голову, опираясь на локоть, и прислушалась. Вместо того чтобы погоревать как следует, она должна теперь спуститься и заверить всех, что у нее все чудесно!