Лжешь или любишь?.. - Дэй Леклер

— А где комната Роуз? — спросил Хантер, словно читая мысли Лии.

— Внизу. Когда мой отец женился, она распорядилась, чтобы для нее было пристроено отдельное крыло к дому. Роуз говорит, что большая семья может жить дружно только при одном условии — если каждое поколение живет отдельно.

Хантер неохотно улыбнулся.

— Пожалуй, мы с ней еще можем поладить…

Он опустил Лию, и улыбка исчезла с его лица, а в глазах появилось почти незнакомое, мрачное и напряженное выражение. Помедлив, он снял с ее головы серебряный обруч и осторожно поднял фату. Тонкая ткань медленно скользнула, упав на темно-красный ковер, словно облачко серебристого тумана.

Хантер отступил на шаг назад.

— Сними платье сама. Мне бы не хотелось помять или порвать его.

Чувствуя, какими неуклюжими стали вдруг ее пальцы, Лия нащупала пряжку пояса, расстегнула цепочку на талии и положила ее среди цветов на бюро орехового дерева. Шагнув из туфелек на высоком каблуке прямо на ковер, она мимоходом успела подумать о том, что каждый раз, когда она снимает обувь на каблуке, она чувствует себя особенно маленькой и беззащитной. Наконец Лия взялась за подол платья и медленно подняла его.

Через секунду она почувствовала, что руки Хантера бережно помогают ей стянуть платье через голову. Опустив его на стул, он повернулся к Лии. Она стояла посреди комнаты, с необыкновенной ясностью сознавая, что на ней сейчас лишь блестящее шелковое белье, отделанное тонкими кружевами.

— Хантер… — прошептала она, — мне кажется, я еще не совсем готова к…

— Успокойся… — прошептал он, — расслабься. Нам некуда торопиться. У нас впереди целая жизнь. — Он приблизился и нежно обнял ее. — Ты помнишь, как хорошо нам было раньше?

Лия судорожно ухватилась за лацканы его смокинга.

— Но ведь все изменилось, и мы теперь уже не те. И наши… наши чувства тоже переменились.

— Есть вещи, которые никогда не изменятся. И наши чувства относятся как раз к таким вещам. — Глаза его потемнели, казалось, в них вспыхивает голодный огонь, и каждая черточка его смуглого лица источала желание. Он еще ближе привлек Лию к себе и провел большим пальцем по ее щеке.

Едва он прикоснулся к ней, Лия почувствовала, что ее начинает охватывать дрожь. Он и раньше всегда был с ней невероятно нежен, был любовником, которому удается сочетать знание всех мелочей, доставляющих женщине неизъяснимое наслаждение, с неистовой страстью, и благодаря этому Лия так и не смогла забыть их любовь. Вот и сейчас она поняла, что совсем не трудно уступить ему, сдаться на волю победителя, поверить, что он действительно любит ее, — слишком уж сладостно-манящей казалась такая иллюзия.

— Тебе будет хорошо со мной, — тихо произнес он, прикасаясь губами к мочке ее уха и проводя языком все ниже, туда, где, как ниточка, бился пульс. — Позволь мне показать тебе. — Он нащупал застежку ее бюстгальтера и расстегнул крючок, осторожно снимая шелковую полоску.

Лия закрыла глаза, и дыхание ее стало неровным и сбивчивым. Он говорил правду. По опыту прежних дней она понимала, что его любовь может стать самым прекрасным ощущением на свете. Но больше всего Лию сейчас тревожило завтрашнее утро, тот неизбежный момент, когда ей придется признать, что Хантер сделал еще один шаг к достижению своей цели — к завоеванию и ранчо, и ее самой. Рука Хантера прикоснулась к ее груди, и Лия почувствовала, как сердце забилось еще быстрее, едва его теплая ладонь принялась ласкать ее. В это бесконечное мгновение Лия попыталась решить, что же ей следует сейчас сделать: уступить ли властному зову желания, нахлынувшего на нее, и признать таким образом свое полное поражение или же начать бороться за то, что для нее дороже всего на свете. Нет, она должна бороться, потому что, если она сама не в силах противостоять этой нежной атаке, как же она может надеяться защитить и ранчо, и всех, за кого она в ответе?

Вздохнув, она попыталась высвободиться из объятий Хантера.

— Все слишком скоро, — тихо проговорила она.

— А мы не будем спешить. — Хантер провел шершавой ладонью по ее телу, и кожа ее, казалось, загоралась везде, где он притрагивался к ней. — Мы же всегда сможем остановиться. — Но нам этого не захочется, продолжил он про себя, но слова слышались так явственно, словно Хантер только что договорил свою фразу, и Лия вздрогнула.

Сделав шаг назад, Хантер быстро снял пиджак и галстук. Расстегнув пуговицы рубашки, он подхватил Лию на руки и, перенеся на усыпанную лепестками цветов кровать, бережно опустил ее на пружинящий матрас и присел рядом.

Его пальцы ласкали ее волосы, нежно перебирая длинные золотистые пряди.

— Я мечтал об этом с того самого момента, как увидел твою фотографию, — пробормотал он.

Лия беспокойно пошевелилась.

— Какую фотографию?

Он не отвечал, и на какое-то мгновение оба они напряженно застыли. Вопрос Лии явно застал Хантера врасплох, и сейчас она лихорадочно пыталась сообразить, в чем же дело, почему он так странно реагирует на простое любопытство. Очевидно, где-то он видел ее фотографию, сделанную совсем недавно. Мысль об этом промелькнула в ее голове, и Лия слегка отстранилась от Хантера, смутившись от множества вопросов, которые неожиданно пришли ей в голову. Где, когда он мог видеть эту фотографию?.. Может быть, в кабинете? Если так, то почему он смутился?

— Фотографию на столе твоего отца, — спокойно произнес Хантер. — Ту, на которой ты с распущенными волосами.

— Они были короче, когда ты работал здесь.

— Да, пожалуй. Но так мне еще больше нравится.

Однако настроение минуты исчезло, и Лия поспешила отодвинуться от Хантера, инстинктивно поднимая колени к груди. В этих небрежно произнесенных словах, судя по всему, было больше смысла, чем у нее хватило бы сейчас сил осознать.

— Хантер, — тихо произнесла она. — Я… не могу.

— Вполне естественно, что ты слегка нервничаешь, — холодно отозвался он, не делая, однако, попыток прикоснуться к ней.

— Это не только нервы. — Лия натянула на себя простыню, старательно закрываясь тонким полотном. Откинув волосы назад, она встретилась глазами с настороженным взглядом Хантера. — Ведь ты получил все, что хотел, Хантер. Мы обвенчаны, и пути назад уже нет. Ты сам только что сказал, что у нас впереди вся жизнь. Тогда зачем такая спешка? К чему нам рисковать и ставить под угрозу наши отношения?

На его щеке дрогнул мускул.

— Полагаешь, если мы займемся любовью, этим мы можем поставить наши отношения под угрозу?

Лия прикусила нижнюю губу и кивнула.

— Можем, если оба не будем готовы к этому. И, если уж по правде, я не готова.

— А когда же ты подготовишься? — резко поинтересовался он.

Лия неуверенно пожала плечами.

— Как я могу тебе ответить?

— Постарайся догадаться. В конце концов моему терпению тоже может прийти конец.