Убийство по-китайски: Смертоносные гвозди - Роберт ван Гулик

— Нет, — быстро ответил Чжу Да-юань. — Я знал всех его учеников, они все брились налысо, как сам Лань. Небеса праведные — борец, сильнейший человек, и убит ядом! Так мог поступить только трус!

Все молчали. Дао Гань задумчиво наматывал на палец пряди волос. Неожиданно он сказал:

— Да, трус — или женщина.

— У Ланя никогда не было женщин, — презрительно откликнулся Чжу Да-юань. Но Дао Гань, покачав головой, ответил:

— Вот именно поэтому его могла убить женщина. Лань мог отказать ей, а месть отвергнутой женщины страшна.

— Насколько я знаю, — вступил в разговор Ма Жун, — на господина Ланя заглядывались танцовщицы, и они обижались, что он не обращал на них внимания. Они сами рассказывали мне. Женщин привлекала его застенчивость, не знаю уж, почему.

— Глупости, — отрезал Чжу Да-юань.

Судья Ди, до этого молча слушавший, сказал:

— Должен сказать, что эта мысль кажется мне разумной! Худенькой женщине нетрудно притвориться юношей-татарином. Но тогда эта женщина — как раз отвергнутая любовница Ланя. Ведь когда она вошла к нему в комнату, он даже не попытался прикрыться, полотенце висело на стене…

— Нет, это невозможно! — вскричал Чжу. — Любовница — у Ланя! Да нет, этого просто не может быть.

— Я припоминаю, — медленно произнес Цзяо Дай, — что вчера утром он в разговоре с нами высказался неожиданно резко. Он сказал, что женщины отнимают у мужчин все силы. Никогда раньше я не слышал от него таких слов.

Чжу снова принялся горячо возражать. Судья Ди достал найденный в бане листок, на котором Дао Гань зарисовал фигурку, и комплект «семи кусочков».

Судья положил лист перед собой, выложил из шести кусочков такую же фигурку и некоторое время молча пытался приладить последний треугольник.

— Если Ланя убила женщина, — сказал он в конце концов, — эта фигурка, быть может, наведет нас на ее след. Но, падая, Лань смахнул кусочки, а последний даже не успел положить. Короче говоря, задачка не из легких… — Судья отложил кусочки и продолжил: — Но так или иначе, мы должны сейчас допросить всех, с кем общался Лань. Господин Чжу, если вы действительно хотите помочь суду, разделите эту работу с Ма Жуном, Цзяо Даем и Дао Ганем и начните сегодня же. Хун, пойди на рынок, найди тех молодых людей и поговори с двумя, которых я не допрашивал. Пусть они тоже попробуют вспомнить, как выглядел татарин. Расспрашивать их лучше в дружеской обстановке. Зайдите куда-нибудь, выпейте вина, — это поможет им вспомнить и рассказать как можно больше. Да, по дороге скажи Го, чтобы он пришел сюда, я хочу узнать побольше о яде, которым воспользовался убийца.

Чжу и четверо помощников судьи вышли вместе. Судья выпил несколько чашек чая подряд, думая об одном: почему не появляется Е Дай? Неужели он о чем-то догадался? Судья отставил чашку, встал и нервно заходил по кабинету. Ни убийство жены Баня, ни убийство борца не раскрыты. Распутать бы хоть дело Ляо Лень-фан, и то бы гора с плеч..

Вошел Го. Судья Ди тепло поздоровался с ним, усадил его напротив стола и сел сам.

— Как врач, вы, должно быть, представляете, где убийца мог достать яд. Это ведь не очень распространенный препарат?

Го откинул со лба волосы и подпер голову руками.

— К сожалению, ваша честь, этот яд может быть получен без особого труда. Его используют в малых дозах как лекарство от сердечных болезней, так что найти его можно в любой аптеке.

— Значит, здесь ничего не получится, — констатировал судья Ди с глубоким вздохом. Он снова придвинул к себе лист с изображением «семи кусочков» и недостающий треугольник и сказал: — Но, может, вот эта фигурка послужит ключом к разгадке? Ведь может же так быть, что Лань, когда понял, что умирает, специально начал собирать кусочки, чтобы как-то указать на убийцу?

— Вряд ли, ваша честь, — печально сказал Го. — Этот яд вызывает страшную боль и почти мгновенную смерть.

— Но ведь Лань обладал необыкновенной силой духа, — продолжал настаивать судья Ди. — И он очень хорошо умел выкладывать фигуры. Он понял, что не может ни открыть дверь, ни крикнуть, и вот он решил рассказать о своем убийце таким способом!

— Да, — согласился Го, — Лань действительно великолепно выкладывал фигуры. Он часто приходил к нам в гости и развлекал нас с женой тем, что выкладывал любую фигурку за несколько секунд.

— И все-таки я не могу понять, что бы эта фигурка значила, — сказал судья.

— Лань был удивительно добрым человеком, — задумчиво продолжал между тем Го. — Он узнал, что меня задевали негодяи на рынке, и специально для меня разработал приемы самозащиты — с учетом того, что у меня слабые ноги, но достаточно сильные руки. Лань потратил время, чтобы научить меня этим приемам, и с тех пор никто не решался на меня нападать…

Судья Ди и лекарь Го

Но последних слов судья Ди не услышал. Все время, что они разговаривали, судья вертел «семь кусочков», складывая их то так, то эдак, и внезапно у него получилась фигура кошки.

Он поспешно перетасовал кусочки.

Корень змеиного дерева. Цветок жасмина. Кошка. Нет, судья Ди отказывался что-либо понимать.

Заметив удивленный взгляд Го, судья торопливо заговорил, чтобы скрыть растерянность:

— Знаете, я сейчас почему-то вспомнил об одной странной встрече. Прошлым вечером я вышел пройтись и увидел маленькую девочку, которая потерялась, и отвел ее домой. Ее мать накричала на меня. Эта женщина — вдова, и из лепета девочки я заключил, что она тайком принимает у себя любовника.

— А как зовут эту вдову? — заинтересованно спросил Го.

— Ее фамилия Лу, она хозяйка лавки тканей.

Го резко поднял голову.

— Это ужасная женщина, ваша честь! — раздельно сказал он. — Мне пришлось иметь с ней дело месяцев пять назад, когда скончался ее муж, причем при весьма загадочных обстоятельствах!

Все еще поглощенный мыслями о кошке, судья Ди отметил про себя, что Лань действительно часто заходил в «Коричную рощу» к Го.

— А что там произошло? — машинально спросил он.

Го помолчал немного, прежде чем ответить.

— Прежний судья, который был до вас, ваша честь, не уделял особенно много внимания этому делу. Это понятно, ведь тогда как раз участились атаки татар на Северную Армию, в город стекались толпы беженцев, уходящих на юг, и у судьи была масса забот. Так что вникать в чью-то смерть от сердечного приступа он не стал.