Почти карнавальная история - Марина Порошина

Тогда, в те времена, и брали первое попавшееся, то, что давали. Нравится, не нравится – дело второе, другого все равно до конца месяца не завезут, дома подгоним по фигуре или стельки подложим. Теперь стало еще хуже – приходилось выбирать. А как выбирать, если глаза разбегаются и мысли вслед за ними?

Из «Гименея» Ирина и Юлька вышли притихшие, вполне осознав трудность поставленной задачи, из «Юноны» – немного ошалевшие от разнообразия фасонов и тканей, из «Флер д’оранжа» – озадаченные ценами.

– Ма-ам, я больше не могу, – как маленькая, ныла Юлька. – Мне все эти тряпки вот уже где!

Наглядно показала, где именно, и в неузнаваемо преобразившемся «Салоне для новобрачных» решительно уселась на диванчик и объявила, что согласна «напялить на себя то, что выберет мама». Ирина, как человек ответственный и привыкший доводить начатое дело до конца, отправилась бродить среди одетых в белое манекенов в гордом одиночестве. Это было вполне ностальгическое путешествие. Тогда в магазине было два отдела – для женихов и для невест. Девочки – налево, мальчики – направо. В правой стороне, вспомнила Ирина, тогда пять размеров одного фасона были развешены по всему залу, и общий тон был траурно-черным. Очевидно, предполагалось, что именно с таким настроением будущий супруг должен переходить от просто свободы к осознанной необходимости.

В отделе для невест было повеселее: все же, как ни крути, женщины во все времена извлекали из мероприятия под названием «свадьба» больше положительных эмоций. Здесь все было белое, с цветами и кружевами. И даже двух или трех фасонов. Впрочем, у Ирины с Валентином тогда денег было негусто, поэтому мама Риты, которая была тогда директором Дома моделей, сшила ей свадебное платье. Точнее, не платье, а длинную юбку и блузку, что было гораздо практичнее: блузку Ирина еще несколько лет надевала в торжественных случаях, но уже с черной юбкой. А вот фата была из магазина – красивая, почти до пола, двухслойная, с ободком из мелких белых цветочков. Шикарная была фата. Ирина хранила ее для дочери, но теперь уж не пригодится – плохая примета, раз родители расстались. «Найду при случае – выброшу», – подумала Ирина. Куда бы выбросить воспоминания… А вот Ритке, помнится, ее жених купил «настоящее» платье, дорогое и шикарное, и Ритка была неподражаема!

Занятая своими мыслями, Ирина ходила между манекенами, улыбалась, задумчиво трогая платья. Из этого состояния ее вывела продавщица с вечным «вам помочь?». «Мне не мешать», – всегда хотелось ответить Ирине, но вместо этого она вежливо улыбалась, кивала и послушно смотрела то, что ей предлагали.

– Да, давайте померим вот это и это, – решилась Ирина. – Размер сорок шестой.

Продавщица проволокла блестящий и шуршащий ворох в сторону примерочной. Туда же со вздохом потащилась и Юлька. А Ирина с чувством выполненного долга в свою очередь устроилась на диванчике, вздохнула, вытянув уставшие ноги, и стала смотреть в окно, за которым все шли женщины с цветами и дети, наверное, со второй смены, а солнце уже уходило за крышу соседнего дома…

В первом платье Юлька была похожа на Наташу Ростову на первом балу: струящийся от лифа силуэт, открытые плечи, трогательная шея и ключицы в овальном вырезе. К платью прилагались диадема и перчатки выше локтя. Юлька смотрела на мать укоризненно. В ней не было ни грамма от любимой героини графа Толстого, скорее уж от Пеппи Длинныйчулок, так что платье не подходило совершенно.

Еще десять минут шуршаний, колыхания занавесок примерочной, ойканий и тяжких вздохов… Солнце село окончательно, сразу стало сумеречно и зябко, как бывает только осенью. В торговом зале включили свет, и когда продавщица с довольным видом отдернула шторки примерочной, Ирина ахнула. В центре небольшого подиума, в полусфере зеркал стояла… нет, не ее своенравная и смешливая дочь. Это была незнакомая красавица, царственная и уверенная, сияющая красотой и великолепием. Белоснежное платье с пышной юбкой и узким расшитым корсажем сидело на ней как влитое, как единственно возможное. Оно торжествовало и покоряло, это было платье-заговор против мужчин, платье-месть за все неудачи, платье-триумф. Из-под длинной мерцающей фаты с вуалью до половины лица Юлька смотрела загадочно и странно, немного печально, как будто уже издалека.

Даже довольная продавщица как будто что-то поняла и отступила молча. Ирина подошла к дочери, повернула ее к зеркалам, где немедленно отразились три красавицы в сказочных платьях. Ирина и Юлька встретились глазами в зеркале, и Ирина увидела, что Юлька плачет – только слезы не проливаются, а стоят в глазах, и тоже мерцают, как мерцают стразы на платье. Ирина почувствовала, что у нее тоже подступает ком к горлу. Дурацкий спектакль, и как не вовремя!

К счастью, в полной тишине пустого торгового зала зазвонил телефон. Юлька, шурша платьем, метнулась из примерочной к диванчику, нашла телефон, кивнула матери – Алан – и включила громкую связь.

– Hi! Julia, what are you doing? Can you speak now?[12]

– We are looking for a wedding dress, – доложила Юлька совершенно обычным голосом. – We can’t make the choice. I don’t fit for such a dress at all, you know…[13]

– That’s wonderful![14]– обрадовался далекий Алан.

– What’s wonderful?[15]– недоверчиво переспросила Юлька.

– I’ve just bought a dress for you! You’ll like it very much![16]

– Могу себе представить, – в сторону пробормотала Юлька, однако в трубку сказала: – Thank you! One problem is solved[17].

Ирина слушала, понимая отдельные слова, следила за выражением лица дочери. Кажется, все в порядке.

– The only real problem is that I’m in Switzerland, and you are in Russia. But I’m going to solve it too. I love you from the first look, Julia![18]

Алан замолчал, как будто чего-то ожидая.

– By, – тихо попрощалась Юлька.

– Ну что, что он сказал? – поторопила ее Ирина, сразу испугавшись интонации.

– Сказал, что платье купил. Что мне понравится. И что любит меня. С первого взгляда.

– А ты ему просто «бай» – и все?! – возмутилась Ирина.

Продавщица слушала, открыв рот.