Великий Китайский Файрвол - Джеймс Гриффитс

В 1994 году Самдуп снова приехал в Индию и привез с собой три компьютера. Их он установил в новом компьютерном центре и подключил к государственной индийской научно-образовательной сети (ERNET).

На тот момент на весь полуостров Индостан приходилась одна 128-килобитная выделенная линия, которая подключалась к хабу в Европе. Пропускная способность линии для миллиарда жителей полуострова была примерно такой же, как у обычного домохозяйства на Западе. У большинства жителей страны, впрочем, даже компьютеров не было177.

Несколькими годами позже Хэйга особенно поразило, как кустарно было настроено подключение в компьютерном центре. Простая операция – отправка электронного письма – превращалась в бесконечные пляски с бубном с помощью очень древней программы Pegasus. Инструкция по ее использованию была написана на бумажке и лежала рядом с компьютером, а без нее работать с программой было невозможно. Сначала надо было написать письмо, потратить немало сил и энергии, чтобы его отправить. Оно передавалось по телефонной линии на другой компьютер в Дели и попадало в очередь на отправку вместе с другими письмами за последние пару дней. Потом системный администратор центра в Дели, действуя по одному лишь ему известному расписанию, подключал компьютер к интернету – и только тогда письма отправлялись получателям. В обратном направлении письма иногда шли дольше, чем телеграмма в начале XX века. Они накапливались на компьютере в Дели, затем пересылались в Дхарамсалу, а уже там работник компьютерного центра распечатывал их и выдавал получателям. Для человека, который своими глазами видел зарю и расцвет технологической революции в самом ее сердце, все это было невыносимо.

Хэйг решил, что надо что-то делать. В Дхарамсале он долго и основательно подготавливал инфраструктуру, замерял расстояния между зданиями. Потом вернулся в США за материалами. В апреле 1997 года он с четырьмя товарищами приземлился в аэропорту Дели с объемным грузом: сотни метров стального кабеля, несколько штабелей сетевых плат, роутеры, модемы и блоки питания. Со всем этим добром они отправились в сорокачасовой поход до Гималаев. Друзья горели желанием сразу приступить к работе, но сначала им пришлось встречаться со множеством чиновников, объяснять, что представляла собой каждая деталь. Чаще всего те так и не понимали, в чем заключался смысл начинания, но успокаивались: явной опасности проект вроде бы не представлял.

В конце концов их принял сам Далай-лама. Он засыпал американцев вопросами и даже надел специальные очки, чтобы рассмотреть трехмерную татуировку на руке у приятеля Хэйга Рика Шнайдера, инженера по телекоммуникациям из Сан-Франциско. Получив благословение Далай-ламы, друзья больше не встретили на своем пути никаких препятствий и приступили к работе.

Вскоре обнаружилось множество других сложностей. Самая серьезная: в Индии не существовало никакого понятия о безопасности на производстве. Всякий раз, когда Шнайдер осматривал проводку в зданиях, он приходил в ужас. Скакало напряжение, отключалось электричество – когда по плану, а когда и нет. Как-то раз Хэйг и Шнайдер зашли в банк обменять валюту и увидели, что там стоит водонагреватель, из задней стенки которого торчат два оголенных провода, ведущих куда-то в окно и наружу. Друзья проследили, куда ведут провода. Находка повергла их в шок: провода шли прямо к связке кабелей, подвешенных к высоковольтной линии.

Хэйг с друзьями установили компьютеры с сетевыми платами во всех административных зданиях тибетского анклава и поменяли Pegasus на самый продвинутый тогда email-клиент Eudora. Затем помощники вернулись в Америку, а Хэйг еще несколько месяцев провел в Дхарамсале, в компьютерном центре обучал сотрудников и волонтеров, писал документацию на установленное оборудование. После себя он оставил десять компьютеров с подключением к интернету. Пройдет год-два, их будет уже более 100, а пропускной способности в Дхарамсале будет не хватать на всех желающих. Компьютерному центру даже пришлось нормировать время работы пользователей в интернете. Тем не менее к началу нового тысячелетия у тибетских эмигрантов в Индии был выход в интернет не хуже, а может, и лучше, чем у других. С этого и начались настоящие неприятности.

В августе 2001 года за столом пышно отделанной переговорной в комплексе «Западная гора», правительственном здании с видом на Бэйдайхэ, сидели и беседовали издатель New York Times Артур Окс Сульцбергер-младший и китайский лидер Цзян Цзэминь178. Вот уже более четырех десятков лет Бэйдайхэ, курорт к востоку от Пекина на берегу залива Бохайвань, оставался излюбленным местом отдыха партийной элиты. Именно здесь в 1958 году Мао вынашивал замысел «Большого скачка». Здесь же тридцатью годами позднее верховный лидер Дэн Сяопин отправил в отставку генсека-реформатора Чжао Цзыяна, подготовив тем самым почву для масштабных репрессий после событий на Тяньаньмэнь.

Иностранцы в правительственном комплексе Бэйдайхэ появлялись редко, не говоря уже о журналистах. Даже представителей государственных СМИ пропускали туда только для официальных фотосессий. New York Times отправила на интервью целый отряд: Сульцбергер появился в сопровождении свиты журналистов, колумнистов и переводчиков. Цзян был в своих неизменных квадратных очках и темном костюме. С интервьюером он разговаривал прямо и откровенно, иногда переходя в контрнаступление. Непринужденность в общении с прессой он вывел на уровень, которого так и не достиг ни один из его преемников179.

На вопросы о системе противоракетной обороны США, Тайване и Далай-ламе Цзян отвечал пространно, то и дело вставляя цитаты из древнекитайских поэтов и английские фразеологизмы. В тупик его поставил разве что вопрос непосредственно о New York Times. Колумнист Том Фридман спросил, почему сайт газеты заблокирован Великим файрволом: «Как для вас соотносится прорыв Китая в области информационных технологий с практикой блокировок крупнейших информационных ресурсов, в частности сайта нашей газеты?»

«У всего на свете есть две стороны: достоинства и недостатки. Достоинства интернета заключаются в том, что с его помощью людям легче общаться, делиться передовым опытом и информацией о науке и технологиях. Но при всех достоинствах в интернете есть и весьма пагубная сторона, – начал Цзян, но затем о чем-то задумался. – Вы спрашивали конкретно о сайте New York Times. Я не могу ответить на этот вопрос. Но могу сказать, что я думаю о New York Times. Это очень качественное издание – вот мой ответ».

Как рассказывает Крейг Смит, глава Шанхайского бюро издания, который присутствовал на встрече с Цзяном вместе с Фридманом и Сульцбергером, через несколько дней сайт nytimes.com снова был в свободном доступе в Китае.

Так продолжалось почти десять лет. Когда же газета выпустила репортаж о личных финансах китайской партийной верхушки, включая членов семьи Цзяна, сайт снова заблокировали.

Для начала нового тысячелетия это было неслыханное достижение. В июле 2001 года, когда в Китае почти 26 миллионов человек имели доступ в интернет, Цзян сетовал, что действовавшее тогда законодательство непригодно для решения проблем, связанных с интернетом. На пленуме ЦК КПК он заявил, что интернет во многом способствовал экономическому росту Китая, но развитие информационных технологий принесло и новые проблемы, в частности распространение суеверий, порнографии, насилия и опасной информации, которая может нанести вред психическому здоровью населения, в особенности молодежи180. Так началась первая из многих кампаний по борьбе с порнографией и другой тлетворной информацией, в результате которой цензоры приобрели множество новых технологических возможностей и законных полномочий.