Неродственные связи - Лина Манило

Сергей разворачивает меня, как послушную тряпичную куклу, к себе лицом и накрывает мой изнывающий по его губам рот жадным поцелуем. Момент и его руки отрывают меня от пола, и будто бы даже ветер гуляет в волосах. Мне остаётся только крепче ухватить его за шею и оплести ногами талию.

Мне неважно, где мы окажемся сейчас – хоть на вершине горы, хоть у подножия вулкана. Я просто хочу целоваться, словно делаю это впервые, а буквально через пять минут с работы вернутся родители.

– Сладкая, невыносимо сладкая… как мёд и карамель сразу, – хрипло шепчет между поцелуями. И паузы эти нужны, чтобы глотнуть немного воздуха, ибо задохнёмся же, если хоть иногда не будем останавливаться.

– Искуситель, – громко смеюсь, запрокинув голову, и что-то твёрдое упирается в мои ягодицы. Наверное, какая-то столешница. Точно, она.

– Первая остановка, – лукавая улыбка, а в тёмных глазах настоящий пожар. – Чёрт, у меня температура, наверное. Трясёт всего.

– Сейчас вылечим, – стягиваю вниз с его плеч тёмно-серый пиджак, он падает куда-то, и в другой ситуации мне было бы невыносимо жаль, что дорогая ткань помнётся, но сейчас ничего вокруг не имеет того же значения, что и глаза, губы, руки мужчины, скинувшего одежду.

Сергей с тихим шипением и явным удовольствием ослабляет узел галстука, снимает его через голову, а я треплю его волосы, запускаю в них руки, порчу идеальную укладку.

– Ты так на озорного мальчишку похож, – улыбаюсь и дую на упавшие на лоб тёмно-рыжие пряди, в полумраке комнаты кажущиеся почти чёрными. Лишь насыщенный медный отлив, как отблески костра в ночном лесу.

Сергей ловит мою руку и касается губами запястья. Легко и нежно, спускается всё ниже и ниже, пока не задевает волшебную точку на сгибе локтя. Я вздрагиваю, когда Сергей проводит языком по кругу, и цепляюсь свободной рукой за край столешницы, на которой сижу. Инстинктивно раздвигаю шире ноги, мой мучитель устраивается между ними и делает то, что обещал несколько часов назад: поддевает ткань платья. Тянет вверх, не сводя с меня хитрых глаз, и я задыхаюсь в этом моменте, но отчаянно хочу большего.

– Всё-таки чулки.

– Они самые, – выдавливаю из себя звуки по капле.

И хоть меня не назовёшь очень громкой любовницей, больше молчуньей, но Сергея мне хочется слушаться. И его недавняя просьба заставляет меня говорить.

– Смерти моей хочешь?

– Тебе нравится? Возбуждает? – задаю вопрос и смотрю на Сергея, а перед глазами дрожит радужная дымка, превращая мир в красивую сказку.

С каждой лаской Сергея, с каждым поцелуем в моих лёгких всё меньше кислорода, а голос становится чужим и очень хриплым, но… сексуальным. Даже мне это ясно, а Сергей…

– Ты ещё спрашиваешь, – усмехается и опускает мою руку ниже.

Ниже и ниже, между нашими телами.

– Чувствуешь? – ещё одна усмешка, когда кладёт мою руку на отчётливый бугорок в районе ширинки. Большой такой бугорок…

В моей жизни было не очень много мужчин, но я не робкая девственница или синий чулок. Мне не стыдно за свои желания, мне неинтересно скрывать свои намерения, потому сжимаю твёрдую эрекцию рукой и провожу вверх по отчётливо выделяющемуся под тканью стволу. Снова вниз и после вверх.

Сергей дёргается, словно ему за шиворот всыпали щедрую пригоршню ледяных кубиков, и, пытаясь избавиться от рубашки, рвёт тонкую ткань и пуговицы. Они летят в стороны, звонко осыпаются на пол, и уже через мгновение Сергей передо мной голый по пояс и невероятно красивый.

– Ты как гибкий дикий зверь, – говорю, с восхищением рассматривая стройное тело с отчётливым рисунком мышц, венами, оплетающими руки, и тёмной дорожкой волос, спускающейся к ширинке. И кожа сейчас кажется золотистой, идеальной, словно гречишный мёд, который хочется лизнуть.

– Предупреждаю, – тяжёлое дыхание с присвистом, и дрожащая улыбка в уголках губ, – если ты продолжишь смотреть на меня с таким восхищением, я зазнаюсь и сразу кончу. От чувства собственного превосходства.

– Я не могу иначе, ты очень красивый.

– Нравится?

– Нравишься, – киваю и снова сжимаю член через ткань брюк, а Сергей упирается руками в столешницу по обе стороны от моих бёдер и зарывается носом в мою шею.

– Как же ты пахнешь, какая ты сладкая… я уверен, там ты ещё слаще. Как сахарная вата.

Там? Ох, нет… или да?

– Коснись его, – просит, практически умоляет. Или приказывает? Не разобрать, да и неважно, потому что мне хочется слушать и слушаться.

И я расстёгиваю его брюки. Они падают на пол, Сергей отбрасывает их пинком. Я же смотрю как светло-серые боксеры натягиваются спереди, а крупная головка оттягивает резинку. Если присмотреться, её даже увидеть можно.

– Он… большой, – замечаю, сглатывая слюну и напряжение, а Сергей тихо смеётся.

– Ну, такой… не маленький.

Тихий смешок, и Сергей заводит свои руки мне за спину и расстёгивает молнию на платье, лишает меня последней иллюзии защиты перед ним. И платье падает куда-то, но мне не хочется прикрываться, робеть и краснеть. Не зря же я столько лет на танцы угрохала.

– Честно, я весь вечер мечтал его порвать, но мне слишком нравится, как ты в нём выглядишь. Это его спасло.

Я проникаю под резинку его боксеров, обвожу большим пальцем по кругу головку, чуть надавливаю на уретру, оглаживая природную впадинку, а Сергей впивается руками в мои бёдра. До синяков, до алых отметин, и притягивает к себе. Ближе и ближе, и лишь тонкая ткань нашего белья отделяет от волшебства.

– Я даже так чувствую, какая ты влажная, – его дыхание шевелит самые тонкие волоски на шее, приподнимает их, разгоняет толпу мурашек.

И когда его рука оказывается на моей груди, сжимается на ней, мне кажется, я могу получить оргазм только от этого. Снова.

– Расслабься, моя Сирена, – просит и, качнув бёдрами назад, заставляет отпустить свой член.

И после, пока я ещё не задала себе миллион вопросов, рывком раздвигает мои ноги и опускает взгляд.

– Мне вот прямо сейчас нужно проверить ещё одну теорию, – говорит, поднимая на меня мутный взгляд. – Приготовься, я собрался долго исследовать один вопрос.

Сергей опускается передо мной на колени и закидывает на свои плечи мои ноги. И это самое восхитительное зрелище в моей жизни, невыносимо сексуальное, и разряд тока покалывает на набухшем от возбуждения клиторе.

– О да, – щекочет раскалённым, словно пустынный ветер, дыханием внутреннюю поверхность моих бёдер. – Чёрт возьми, Алиса, это ещё одна ожившая мечта этого вечера.

И накрывает губами ткань атласных трусиков. Боже мой, это невероятно…

– Да, ты именно такая, как я и представлял, – доносится снизу урчание мартовского кота, и весь мир сужается до размера глаз Сергея. Только их и вижу, лишь в них и хочу смотреть. – Горячая, мокрая, вся для меня.