Не родись красивой - Марта Раева

Катя пришла домой поздно, желая застать тетю спящей. Не знала, какая будет реакция на произошедшее днем. Но та не спала и сразу вышла из своей комнаты. Катя решила не раскладывать диван, стала стелить вынутую из шкафа постель — завтра рано вставать. С волнением ждала, когда тетя начнет разговор. Наконец она заговорила:

— У твоего молодого человека серьезные намерения?

— Не знаю, тетя. — Катя подумала, что лучше не говорить о Костиных планах.

— Ну, он же назвал себя твоим женихом.

— Значит, так считает. Пока.

Тетя, нахмуренная, с вызовом в позе, продолжала допрашивать:

— Зачем ты его привела?

— Он хотел… посмотреть, где я живу.

— Ну, значит, ты ожидала, что он увидит? Почему же ты захотела показать Маринину комнату?

— Да, я была не права.

— Заставила меня повести так, как не должна была. Это ты виновата!

Катя соглашалась на обвинения, понимала, что тетя, как всегда, докажет свою правоту и укажет на очередной ее проступок. Действительно, почему она не поступила, как собиралась поступить? Поумала, что от неожиданности, посчитала, наверно, что будет обычное знакомство, разговоры, чаепитие…

— И почему ты не предупредила, что придешь с ним?

И здесь тетя была права. Как прав был и Костя, обижавшийся на нее, — на протяжении их посиделок в кафе она остро ощущала это его состояние. Исчезла куда-то его радость от первой встречи после разлуки.

«Какая же я глупая неумеха!» — ругала Катя себя и после ухода тети, с трудом заставляя себя уснуть. Уснула с тяжелым сердцем.

И снова наступила разлука. Правда, как обещал Костя, — последняя. Перед отъездом он постарался устроить официальную помолвку — познакомить с родителями, надеть на ее палец кольцо. Помолвка получилась совсем не такой, какой хотел Костя. Видел, что Катя в их большом доме на тихой улочке, рядом с парком, чувствовала себя неуверенно. Его любимые родители особой радости не испытывали от знакомства с Катей, особенно его мама. Слышал, как она потом горестно сокрушалась, обращаясь за сочувствием к его отцу и к Наташе, которую давно прочила ему в жены: ну что за выбор он сделал — сирота без роду-племени, бывшая санитарка, не о такой невестке она мечтала! И понимал, что она не оставляла надежды на то, что этот выбор еще можно переиграть.

Косте было жаль свою амбициозную маму, но ничего поделать он не мог. Его мечта сбылась: наконец они с Катей были вместе по-настоящему. В отсутствие родителей остались в его спальне наедине. Оба были поражены той желанной близостью, которая превзошла все их ожидания. Наконец Катя получила, все, о чем мечтала: было и жуткое волнение, и восторг, и наслаждение, которое она дарила своему Косте, и свою благодарность ему, когда он посочувствовал причиненной ей боли.

Теперь Кате тот день вспоминался как невероятное чудо. Она стала женщиной! А любимый Костя — ее первый мужчина и, как она надеялась, единственный. И она была благодарна за это своей судьбе, такой часто невезучей, но способной с лихвой одарить однажды настоящим счастьем.

Заканчивался очередной, второй год ее учебы и полуторагодичный срок работы в журнале, который был преобразован в издательский дом. Теперь ею были довольны и ждали ее на практику, чтобы закрепить покладистую и, главное, способную девушку в членах небольшого коллектива. Сама Катя тоже была довольна своей работой — ей уже поручали не только редакторскую работу, но даже попробовала себя в роли рецензента в новом еженедельнике.

В общем, было чему радоваться, когда была сдана сессия. Катя жила в напряженном ожидании приезда Кости, разговоры по телефону уже не удовлетворяли обоих, так мечталось снова испытать волнующее чувство необыкновенного единения с любимым человеком, когда они ощутили себя одним целым, когда поверили, что ничто их не сможет разъединить. Это незабываемое чувство жило с них вместе с ожиданием его повторения.

Однако Костя приехал только к новогодним каникулам — пришлось задержаться по совету отца и завершить дела, связанные с образованием целого издательского дома-холдинга, который наращивал свои обороты за счет филиалов в других городах.

Отец очень ценил то, что удалось Косте в сочинской подразделении — ни на кого он так не надеялся, как на него, очень надежного, умного, в общем, отличного менеджера. В своих планах он относился к нему как к наследнику. Жаль только, что он не соединил две семьи, возглавляемые двумя владельцами их маленькой империи. Но, как и Лидия Ивановна, его жена, он питал надежду, что связь сына с девушкой Катей ограничится ничего не значащей помолвкой. И еще он беспокоился о его здоровье.

И все-таки свадьба состоялась, несмотря на сопротивление родителей. По приезду Костя планомерно вел работу — тут и навык двигаться к своей цели пригодился, к тому же ему надоело переживать разлуку с Катей уже в Москве. Иногда они не виделись по нескольку дней, не говоря уже о том, чтобы провести вместе ночь, — и это было его единственным огорчением. Он делился с Митей своими переживаниями, что даже в уикенды не удается быть с Катей, а тот только усмехался про себя: да, его друг не был бы сыном своих родителей да еще с приобретенным опытом руководителя, чтобы не добиться своего.

Катя сдерживала нетерпение своего жениха, как могла, и ее уверенность в нем, в его чувстве все время крепла. «За что мне такое счастье — встретить своего мужчину, убедиться в его любви и загадывать планы на будущее?», — часто вопрошала она. Этим делилась с Лизой, подругой, болевшей за нее, радующейся за то, что ей так крупно повезло с будущим мужем.

В новогодние каникулы, которые они провели во все том же доме отдыха ВТО (конечно же, Митя заранее договорился с путевками и составил им компанию), она поняла одно: их счастью может помешать только вселенская катастрофа.

Неожиданно почувствовала в Косте очень сильную волю, которая распространялась и на их личную, интимную жизнь. Так, он очень серьезно отнесся к предупреждению беременности, которая могла бы отвлечь ее от учебы, говорил, что надо повременить, не торопиться с заведением ребенка, пока она не получит диплом бакалавра. К ее работе относился снисходительно, тем более, по поводу чего часто шутил, что она работает у их с отцом конкурентов.

Решили играть свадьбу в мае. Катя наотрез отказалась от помощи Мити в покупке свадебного платья. Она уже накопила за год сумму, достаточную, чтобы вместе с Лизой выбрать то, в чем было бы не стыдно предстать перед Костей и его родителями.

Костя, наконец, переговорил с отцом, попросил принять его выбор, если они хотят видеть его счастливым. Кстати, пересказал недавний разговор с Катей.

— Костя, хочу показать тебе книгу, где есть родословное древо моего рода по маминой линии.

— Ничего себе, какая солидная книга.

— Ну, ей много лет, издана еще в советское время. Здесь о моем пра-пра-прадеде Малышеве. Он был офицером, декабристом, ссылку проходил в Тобольске. Да, был лишен дворянского звания. Но после, уже при другом царе, ему разрешили вернуться в Москву и вернули прежний статус. Вот его предки и потомки. Здесь есть и линия моих мамы и тети. Вот их родители — еще дети, вот родители бабушек и дедушек. Много было печального в их судьбах. Но потомков достаточно много. Тетя и сестра общаются с ними, есть у потомков декабристов сообщество, выезжают по юбилейным датам коллективно в места их каторги и поселений.