Веселое заведение - Сандра Даллас

— А что? Неплохо бы смотрелось. Когда я жил на ферме, мои сестры всегда сажали цветы, — сказал Нед. — А если Эмма и впрямь установит здесь статую собаки, ее можно будет назвать Рио. У меня была когда-то собака по кличке Рио. Лохматая черно-белая псина таких вот примерно размеров. — Нед чиркнул по воздуху рукой на уровне колена.

Эдди с любопытством на него посмотрела.

— Не припомню, чтобы ты раньше говорил о доме. За исключением того, что с радостью его оставил.

— Я и сейчас этому рад, — протянул Нед, лениво созерцая двор. — Потому-то и вспоминаю о доме редко. Но я хотел бы снова увидеть Рио. Правда, он, скорее всего, уже сдох. Если же нет, ему сейчас должно быть лет двадцать пять.

— А почему ты вообще вспоминаешь о тех давно минувших днях? — Эдди отложила веер, достала платок и вытерла шею. Потом она просунула руку с платком за вырез платья, чтобы промокнуть выступившую на плечах и на груди испарину. — На мне можно яичницу жарить — так я нагрелась.

Нед повернулся к ней и стал с улыбкой наблюдать, как она оттягивала на своей пышной груди и плечах платье, пытаясь хоть немного охладиться.

— Быть может, потому, что у меня с некоторых пор появилась сестра, о существовании которой я даже не подозревал.

— Принеси мне водички попить, ладно?

Нед поднялся с места и лениво побрел к колодцу. Пока он поднимал ногу, сгибал ее в колене, ставил на землю и поднимал другую, хватило бы времени, чтобы просвистеть мотивчик популярной песенки. Подняв ведро, Нед зачерпнул ковшом воду и, расплескивая ее во все стороны, отнес Эдди. Она напилась, после чего отдала ковш Неду. Он сделал несколько глотков, а оставшейся водой аккуратно полил розовый кустик — один из тех, что Эмма посадила вокруг дома.

— И с чего это тебе взбрело в голову сказать ей, что мы — родственники? Что-то я не припомню, чтобы ты прежде придавала такое значение респектабельности.

Эдди взяла веер и с шелестом погнала им прочь от себя горячий воздух. Честно говоря, она и сама не знала, почему не сказала Эмме правду, и была немного удивлена, что эта женщина даже не заподозрила, как все обстоит на самом деле. Возможно, впрочем, она во всем уже разобралась и молчала из опасения, что Эдди потребует у нее назад свою спальню.

— Когда в воскресенье утром ты влез к ней в окно, она пребывала в убеждении, что находится в пансионе. Возможно, в тот момент я не хотела, чтобы она знала, что я сплю с преступником. У меня, знаешь ли, тоже есть гордость.

— Да ладно тебе, Эдди! «Гордость» — скажешь тоже. Когда это тебя заботили такие вещи? — Нед снова присел на ступеньку. — Тебе надо сказать ей правду — и теперь же. Тогда мы сможем забрать у нее спальню.

Эдди обдумала его слова. Ей ничего не хотелось так сильно, как снова оказаться в постели рядом с Недом. Он был на редкость привлекательный мужчина. Когда он вот так едва заметно ей улыбался, а взгляд его зеленых глаз скользил по ее телу, Эдди казалось, что все ее женское естество начинает таять, подобно оставленной на солнце карамельке. В жизни Эдди было много мужчин, и кое-кто из них ей очень даже нравился, однако не так, как Нед. Ха! Да стоило ей только посмотреть на этого человека, как у нее становилось легко на сердце.

Когда Эдди впервые его увидела, все у нее внутри затрепетало; надо сказать, он тоже был разбит ею наголову в первую же минуту. Помнится, тогда она открыла парадную дверь «Чили-Квин» и неожиданно обнаружила на ступеньках нового посетителя. В одно мгновение охватив его взглядом с ног до головы и оценив по достоинству ладную фигуру и привлекательное лицо, она предложила ему войти. Ей не пришлось напоминать ему о правилах приличия и говорить что-нибудь вроде: «Быть может, вы все-таки снимете шляпу, сэр?» — как она делала, обращаясь к большинству ковбоев. Нет, он снял шляпу прямо у двери и вошел в ее заведение с непокрытой головой. Эдди провела его в гостиную и представила девицам, но он даже на них не посмотрел. Вместо этого он присел на диван и стал разговаривать с Эдди. Когда появлялся очередной посетитель, Нед терпеливо ждал, пока Эдди, представив его одной из своих девушек и получив с него деньги, вернется к нему. Когда последний клиент покинул заведение, Нед отправился вместе с Эдди в ее спальню. Это было четыре года назад. С тех пор он стал регулярно посещать «Чили-Квин», где его всегда принимали с распростертыми объятиями, вне зависимости от того, оставался ли он на ночь или на две — или, как это бывало, проводил здесь несколько недель. За первую ночь Нед не заплатил; с того времени Эдди никогда не заводила с ним разговор о деньгах. Эдди позволяла ему оставаться, что называется, жеребцом без узды, который скачет, куда ему вздумается, и всегда с радостью встречала его, когда он возвращался. Она никогда не спрашивала его, где он был, хотя обычно знала об этом. По правде говоря, несколько грабежей он совершил с ее подачи, воспользовавшись информацией, почерпнутой ею из разговоров не в меру болтливых клиентов. Разумеется, продумывал и приводил в исполнение такого рода планы Нед. Его ничуть не задевало то обстоятельство, что Эдди содержит публичный дом. Он никогда не относился к ней пренебрежительно и не упрекал за то, что она спала с другими мужчинами, а это чего-нибудь да стоило.

Из-за душевной склонности к Неду Эдди не вышла бы замуж за своего приятеля из Канзас-Сити, даже если бы тот и сделал ей предложение. Возвращаясь домой, она немало размышляла о замужестве и семейной жизни; но, надо признать, с Недом они на эту тему никогда не разговаривали. Правда, как-то раз она поведала ему о своей мечте вернуться в Сан-Антонио и открыть закусочную в мексиканском стиле, а может быть, и ресторан. Возможно, если бы ей удалось собрать достаточно денег для переезда, Нед бы с ней и поехал — в качестве ее мужа. Так, во всяком случае, она думала, а пока… Пока же она, как могла, заботилась о Неде. Она не заставляла его работать, и он работал только в том случае, если сам этого хотел; но Эдди не сомневалась, что работать ему не хочется. Он устал от необходимости постоянно скрываться от властей и стал поговаривать, что не прочь отойти от дел с теми деньгами, которые достались ему при последнем ограблении. Тогда он взял чуть больше пяти тысяч долларов, которые на этот раз не спустил, как обычно, а приберег. Так, по крайней мере, он сказал Эдди. Женщина этих денег никогда не видела и не имела ни малейшего представления, где Нед их прячет. Но не это ее заботило. Она видела проблему в другом — не знала, захочет ли Нед на ней жениться. Быть может, необходимость провести несколько ночей в сарае в одиночестве заставит его наконец понять, до какой степени она ему необходима. Нет, она не скажет Эмме, что они с Недом — любовники.

— Она долго здесь не задержится. Только до тех пор, пока брат не пришлет ей денежки, — сказала Эдди. — Кроме того, где же ей еще спать? В комнате мисс Фрэнки ее не положишь, в сарае — тем более. А если уж тебе так приспичило — заходи к нам в качестве клиента.

— А если зайду — прикажешь мисс Белли позвать, что ли? — спросил Нед.

Эдди, однако, его уже не слушала: все ее внимание было сосредоточено на дороге. По направлению к «Чили-Квин» медленно ехали двое верховых. Один из них указывал пальцем на Эмму, которая в этот момент, налегая на лопату, копала очередную яму под рассаду. Мужчины рассмеялись и проехали мимо.