Интегральная духовность. Новая роль религии в современном и постсовременном мире - Кен Уилбер

Интересно, что в то время как Болдуин одним из первых стал заниматься подходом зоны 2, его современник Уильям Джеймс предложил одну из самых по-научному строгих концепций зоны 1, или феноменологию внутреннего сознания и его переживаний, включая феноменологию религиозного опыта («Многообразие религиозного опыта»). Там, где Джеймс закреплял модернистский подход, Болдуин засеивал семена постмодернистского подхода, создавая тот структурализм, который будет двигателем раннего постмодернизма, а затем и позднего постмодернистского постструктурализма.

Наконец, одна из новаторских форм структуралистского подхода к развитию (или генеалогии) в применении к коллективному «мы» и особенно к его лингвистически порождённым мировоззрениям была предложена Мишелем Фуко. Его теория помогла внести в структурализм наиболее свежие волны постмодернизма – как здоровые, так и не здоровые (или сильно гипертрофированные) их вариации – и стала доминирующей системой в академическом мире гуманитарных наук на протяжении последних сорока лет. И, тогда как эпистемология модернизма подтачивала великие традиции с одного конца (считая их ненаучными), эпистемология постмодернизма принялась с другого конца (находя их подавляющими, притесняющими, патриархальными и монологичными). Как мы увидим, есть противоядия для обеих критик, которые, однако, были крайне разрушительными и зачастую справедливыми.

Таким образом, любой, кто сегодня изучает стадии развития различных аспектов внутреннего мира человека, идёт по следам великих первопроходцев, таких как Джеймс Марк Болдуин. В 1950-е наступила пора временного ослабления ВП-позитивизма, доминирующего в американском (англосаксонском) научном сообществе, поэтому вновь возник интерес к общим методологиям зоны 2, сопровождавшийся исследовательским бумом и появлением целого ряда гениев исследований развития, таких как Эрик Эриксон, Абрахам Маслоу, Клэр Грейвз, Лоуренс Колберг и Джейн Лёвинджер.

Исследователи стадий индивидуального развития продолжают использовать различные варианты методологий зоны 2 (включая структурализм, но не ограничиваясь им) в ВЛ квадранте. В число исследователей входят Роберт Киган, Уильям Перри, Роберт Селман, Сюзанна Кук-Гройтер, Кэрол Гиллиган, Клэр Грейвз (спиральная динамика), Дженни Уэйд, Майкл Бассеше, Уильям Торберт, Патрисия Арлин, Джон Броутон, Курт Фишер, Говард Гарднер и множество других крупных учёных.

Отметьте значение, которое эти открытия незамедлительно обрели для созерцательных и медитативных традиций: эти подходы предоставляют информацию об аспектах сознания, которые невидимы для медитации, созерцания или центрирующей молитвы. Эти стадии попросту невозможно увидеть при помощи медитации, интроспекции, феноменологии или любого другого подхода зоны 1 – неважно, западный он или восточный. Вот почему можно много лет просидеть на коврике для медитации, так и не увидев уровней спиральной динамики, и вот почему эти уровни не упоминаются ни в одном духовном или созерцательном тексте мира.

Данный факт играет жизненно важную роль в принятии созерцательных традиций современным и постсовременным миром. Однако в настоящий момент нет ни одной ведущей школы медитации, созерцания или молитвы, которые бы учитывали такой тип стадий. То же самое касается альтернативных школ и подходов, большинство из которых и не подозревает об открытиях зоны 2, – опять же потому, что их нельзя увидеть в медитации или почувствовать в непосредственном опыте.

Другая проблема состоит в том, что горизонты любой зоны могут иметь дисфункции, и нельзя увидеть болезнь, если вы не видите зону, в которой она наблюдается. «Бумерит», или «плюралит», является дисфункцией некоторых стадий зоны 2, и такого рода болезни невозможно увидеть с помощью медитации, феноменологии или осознанного чувствования. И посему созерцательные традиции, стремящиеся освободить вас от разнообразных пут, лишь стягивают их узел (что было сразу же отмечено исследователями зоны 2). Таким образом, те, кто занимается сегодня созерцательными практиками, непреднамеренно наносят им наибольший урон.

Позвольте вкратце упомянуть, что помимо генеалогии, структурализма и их вариаций существуют и другие внешние подходы к внутренним феноменам. Возможно, одним из самых распространённых подходов является теория систем, изначально получившая наибольшую известность как метод, используемый такими исследователями, как Чарльз Тарт. Для интересующихся читателей я затрону роль системной теории в примечании, а здесь лишь отмечу, что, хотя теория систем и полезна в применении к верхне-левому квадранту, она доказала свою наибольшую эффективность в отношении нижне-левого (то есть, по ряду причин теория систем лучше всего применима к социальным, а не индивидуальным холонам[12]). Мы ещё вернемся к теории систем, когда будем исследовать коллективные квадранты (НП и НЛ) и их роль в духовном сознавании.

Оставаясь в рамках нашего внешнего, объективного или научного подхода к внутренней реальности – подхода, характерного для зоны 2 верхне-левого квадранта, – мы сразу же замечаем огромное разнообразие методов исследования, направленных на различные линии и уровни развития. Здесь мы оказываемся лицом к лицу со сложным вопросом: как разные линии развития, или «множество способностей», соотносятся друг с другом? Оказывается, этот вопрос особенно важен для духовного развития, как мы увидим ниже.

Ранние теоретики исследований развития, как правило, полагали, что есть одна вещь, называемая развитием, и что они изучали именно её. Они считали, что выделяемые ими стадии были картой «одного-единственного» процесса развития. Пиаже полагал, что его когнитивная линия является единственной фундаментальной линией развития, а все остальные были лишь гирляндами, свисавшими с рождественской ёлки. Клэр Грейвз думал, что его «системы ценностей» на самом деле представляют собой «уровни бытия», в которые можно было впихнуть абсолютно всё (несмотря на тот факт, что его изначальное исследование проводилось на белых американских студентах из среднего класса и состояло из их ответов на один простой вопрос: «Дайте определение поведению психологически здорового человека», – довольно поразительный обобщающий редукционизм!). И всё же едва ли ранние исследователи могли предполагать что-либо иное, если учесть, по какой неизведанной и загадочной территории они путешествовали.

Но теперь, спустя четыре десятилетия этих новаторских исследований, мы можем сложить вместе все результаты и окинуть их одним взглядом. И если мы так поступим, то увидим, как возникает безошибочный паттерн: все эти десятки моделей обрисовывают не одну линию развития, они скорее описывают примерно дюжину различных линий развития – когнитивную, моральную, межличностную, эмоциональную, психосексуальную, кинестетическую, линию самости, ценностей, потребностей и т. д. Все эти величайшие исследователи развития натыкались на какую-то одну линию, или поток, развития и затем изучали её во всех подробностях. Затем они нередко делали предположение, что исследуемое ими было единственным потоком, тогда как все остальные можно попросту упростить до чего-то, что происходит внутри их потока, – предположение, которое могли опровергнуть только история и дальнейшие исследования (мы называем это абсолютизмом потока или линии).