Свадьбе быть! - Елена Малиновская

От столь резкой перемены темы у меня как-то закололо сердце. А Фредерик-то тут при чем?

– И чем тебе Фредерик не по нраву? – дрожащим от обиды голосом вопросила я. – Он, между прочим, считается самым перспективным художником в Аррасе! А как обставил он сцену помолвки! Снял столик в лучшем ресторане, подарил мне кольцо…

– Кольцо у тебя с собой? – невежливо перебил меня Густав.

– Да, – растерянно подтвердила я.

Густав повелительно протянул мне руку ладонью вверх, видимо, предлагая показать ему эту ценность.

Что-то не хочется, если честно. С этого неадекватного типа еще станется выкинуть кольцо в окно. Ищи его потом в траве.

– Кольцо, Мелисса, – медоточиво проворковал Густав. – Честное слово, я только гляну на него – и тут же верну. Просто хочу увидеть, что же такое удивительное тебе подарил безработный художник, что мигом запудрил тебе мозги. Ты ведь умная девушка. Ну, по крайней мере, кажешься такой. И весьма рациональная.

Прозвучало это с известной долей насмешки, поэтому я по-прежнему не торопилась исполнить его просьбу.

– И вообще, может быть, я подыскиваю кольцо для Клео, – попытался подойти с другого бока Густав. – А мужчины в этом плохо разбираются. Вот, проверю свое чувство прекрасного.

– Да дай ты ему кольцо, – вмешалась Маргарет. – Честное слово, если что – я ему опять скалкой в лоб дам. Обещаю!

И многозначительно постукала ею по раскрытой ладони.

Густава аж передернуло от этой демонстрации. Он с болезненной гримасой потер шишку и вновь протянул мне руку.

Я пожала плечами и достала кольцо из внутреннего кармана жакета. Надевать его на палец я поостереглась. Это бы вызвало ненужные вопросы у семейства Одрон. Кто же тогда знал, что жених-то мне попадется со своим бурным и богатым прошлым в виде собственной возлюбленной.

И все-таки мои пальцы немного дрожали, когда я привстала со стула и вложила кольцо в ладонь Густава.

Честно говоря, после того как Фредерик сделал мне предложение, я не приглядывалась к нему особо. Лишь успела оценить величину и чистоту бриллианта. Сначала, по вполне понятным причинам, мы поторопились покинуть ресторан и переместиться в мою квартиру. А затем… Затем все так закрутилось, что вопрос совершенной помолвки вообще ушел на второй план.

– Угу, – буркнул себе под нос Густав. Осторожно взял кольцо и поднес его камнем к магическому шару, плавающему под потолком. Повинуясь его быстрому жесту, тот спустился ниже, и огонь ослепительно заиграл в многочисленных гранях бриллианта.

Я нахмурилась. Что-то в этой картине было неправильно, не так.

Не выдержав, я встала и подошла ближе. Присела рядом с Густавом, пристально глядя на кольцо.

Бриллиант пропускал свет. Он не просто играл на его гранях, но проходил сквозь, ложась светлым полукругом на кожу мужчины.

Это было неправильно. Очень неправильно.

Густав покосился на меня. И сделал немыслимое! Вскочил, в пару стремительных шагов достиг окна и приложил к нему бриллиант. С силой провел им по стеклу.

– Осторож… – Крик застрял в моем горле, потому что в следующее мгновение камень разлетелся на множество блестящих осколков.

– Любопытная разновидность бриллианта, – с иронией проговорила Маргарет. – Я-то испугалась, что ты мне стекло исцарапаешь.

Я молчала. У меня в душе бурлило слишком много эмоций, поэтому это казалось наилучшим выходом. Боюсь, если я скажу сейчас хоть слово, то непременно расплачусь. Слезы и так опасно подступили к моим глазам.

– Говоришь, ты специалист по камням? – с сарказмом поинтересовался Густав, вернувшись на свое место.

Я резко встала. Отошла к окну, за которым еще клубился лиловый сумрак позднего вечера.

Да, возвращаться в дом Северина нам придется в темноте. Впрочем, полагаю, Маргарет не будет против, если мы позаимствуем из ее дома один магический шар.

О небо, какие глупости мне сейчас лезут в голову! Не могу поверить, что Фредерик обманывал меня. Зачем, ну зачем? Я прекрасно знаю, что у него проблемы с деньгами. И мне не нужно было от него шикарное кольцо. Демоны, я бы даже серебряному перстеньку обрадовалась. Да даже медному, из проволоки. Зачем так-то?

– Не ехидничай, Густав, – раздался позади сочувствующий голос Маргарет. – Видишь, девочка переживает. Ты сейчас разбил не бриллиант. Ты разбил ее надежды и мечты.

– Этому всему должно быть объяснение, – глухо проговорила я. – Фредерик обязательно даст мне его. Видимо, произошла какая-то ошибка. Его самого могли обмануть.

– А я скажу тебе, какое этому есть объяснение. – В отражении стекла я увидела, что Густав подошел ко мне. Остановился за моей спиной.

На какой-то миг мне почудилось, что он собирается обнять меня за плечи. Даже руки приподнял. Но в последний момент передумал и продолжил нарочито равнодушным тоном: – Мелисса, прости за откровенность. За обедом я услышал о тебе достаточно. Да, живешь ты самостоятельно от родителей. Но, насколько я понял, особых отношений с противоположным полом у тебя не было. Идеальная мишень для афериста. Единственная дочь богатых родителей, вздумавшая продемонстрировать самостоятельность. Но все прекрасно понимают, что в случае чего – родители с радостью примут тебя обратно под заботливое крылышко.

– Фредерик не такой, – прошептала я, силясь не разреветься.

Нет, я не заплачу. Ни за что не заплачу перед этим ехидным и невыносимым типом! Не хочу, чтобы он увидел мою слабость.

– Я верю, что ты веришь в это, – как-то замысловато выразился Густав. – Но, заметь, что за весь день он ни разу не показал нам ни одного наброска. С колен блокнот не убирал, но ревниво следил, чтобы в него кто-нибудь случайно не заглянул. Ты когда-нибудь видела его картины?

– Я знаю, что он недавно закончил портрет для одной богатой семьи, – сухо сказала я. – Собственно, поэтому и сумел пригласить меня в лучший ресторан Арраса. Но картины… Фредерик, как и любой художник, наверное, суеверен. Он не любит показывать незаконченные творения. А законченные сразу же отправляются новым владельцам.

– Понятно. – К моему величайшему удивлению, это прозвучало не язвительно, а вроде как с сочувствием. Я покосилась на Густава, которого по-прежнему видела в отражении, но он глядел куда-то поверх моей головы, явно задумавшись о своем.

– Но он настоящий художник! – упрямо повторила я. – Наше знакомство началось с того, что он подарил мне рисунок. Мой портрет, пусть и набросанный второпях, но вполне профессиональный.

«Не подарил, а продал, – ехидно напомнил мне внутренний голос. – И он вполне мог заказать этот портрет у какого-нибудь студента художественного училища. Благо стоит это не так дорого. И его задумка сработала. В итоге вы разговорились и познакомились».

Я с усилием тряхнула головой, отгоняя эти мысли подальше. Не хочу думать о Фредерике такие гадости!