Мой бывший враг - Наталья Берзина

– Мне это известно, тцар. Позволь мне пока изложить тебе наш план.

Выйдя из палаты, Воин, уже как полноправный ратник, отправился в оружейную. Как ни странно, там заправлял его недавний знакомый, все тот же палач, истязавший его двое суток подряд. Хмуро взглянув на вошедшего, он пробурчал:

– Чего еще? Снова на дыбу захотел?

– Злой ты. Меня тцар за оружием прислал. Тебе велел дать все, что выберу.

– На тебя доспех я не подберу, уж больно ты здоров, а что касается меча, то выбирай, этого добра хватает. Ратников нет, а мечей сколько хочешь, хоть по два сразу.

– Тогда я два и возьму. И еще секиру дай. Я к ней привык.

– Пошли, коли так, – с ноткой уважения буркнул оружейник и поковылял в просторный подвал. – Смотри, выбирай, пробуй.

Воин окинул взглядом просторное помещение. Оружия, самого разнообразного, и впрямь было много. На полках лежали охапки тяжелых мечей, у стен стояли двуручные секиры, шлемы разных форм и размеров громоздились в углу. В огромном сундуке поблескивали длинные, словно кинжалы, наконечники копий, в другом колючими ежами топорщились острые жала связанных пучками стрел. Длинные луки стояли рядом с ларем, доверху наполненным клубками с тетивой. Воин задумчиво подошел к стеллажу с самыми длинными мечами, взял один, вынул из потертых ножен, со свистом взмахнул, отложил. Покопавшись, нашел еще такой же. Проверил остроту клинка. Взяв по мечу в руку, внимательно посмотрел на оружейника.

– Сам-то умеешь с оружием обращаться?

– Ты, малец, еще сиську мамкину сосал, когда я уже был лучшим мечником! – с вызовом ответил оружейник.

– Пошли поглядим, – смиренно предложил Воин. – Только щит возьми покрепче.

Они вышли во двор, где уже толпились ратники. Общий сбор начинался. Предстоящий поединок вызвал немалый интерес. Мигом расчистили круг, стали плотно, закрывшись щитами. Под одобрительные крики оружейник потряс над головой зажатыми в руках щитом и невероятно тяжелым, широким и длинным мечом. Рослый, с необъятно выпуклой грудью, крепкими, достающими едва ли не до колен руками, он выглядел очень серьезным соперником. Из-за относительно коротких ног он навряд ли мог двигаться быстро, но широченные плечи вкупе с длинными, сильными руками делали каждый его удар нечеловечески сильным и неотвратимым.

Воин хотя и превосходил оружейника ростом, казался рядом с ним довольно щуплым. Пройдясь по кругу, он под смех собравшихся отбросил несколько камней, попавшихся на пути. Остановился. Чуть склонив голову влево, посмотрел на оружейника и, словно не слыша восторженных криков: «Убей чужака, Бер!» – негромко спросил:

– Тебя, что ли, Бером кличут? – Заметив утвердительный кивок, продолжил: – Готовься, Бер.

– Уже. Начинаем, – выдохнул Бер и, покачиваясь всем телом, двинулся вперед.

– Запомни, Бер, меня зовут Стерх, – крикнул Воин и шагнул навстречу.

Взметнувшиеся мечи встретились, пробуя силу соперников. Звякнули призывно и со следующим ударом обрушились со всей мощью. Искры прыснули в разные стороны, словно испуганные яркие рыбки. Закрывшись щитом, Бер рубил с чудовищной силой, каждый удар был смертельный, способный разрубить противника от макушки до самой развилки. Но всякий раз его меч только высекал искры из клинка Стерха и уходил в землю.

Стерх, похоже, не торопился атаковать, парировал удары, уклонялся, легко скользя по утоптанной земле. Лишь время от времени, будто невзначай, ударял по щиту Бера. Видя, что соперник начинает понемногу звереть от безуспешных попыток сразить его, Стерх, чуть отступив, вдруг взметнул оба меча и завращал ими с такой скоростью, что казалось, в руках его разом возникли два сверкающих круга. Через мгновение от щита Бера осталась дощечка величиной с небольшую тарелку, а меч вообще улетел к зрителям, с грохотом ударившись в выставленный щит.

– Все, пожалуй, – невозмутимо сказал Воин. – Ты хороший ратник, Бер. Только умения маловато.

Ошеломленный Бер стоял посреди разом примолкшего круга. С таким бойцом здесь еще никто не встречался. Слухи ходили, что далеко, за артанскими степями, живут иные народы, умеющие пускать стрелы на полном скаку, живущие на своих конях, никогда не ступающие на землю. А за полночным морем на неведомых островах есть странные северные люди, белые, словно снега, среди которых строят они свои каменные жилища. Они будто бы столь смелы и свирепы, что перед боем не надевают доспехов, а бросаются на врагов с открытой грудью, сжимая в каждой руке по длинному мечу. Убить их невозможно, ибо, даже будучи израненными, они продолжают сражаться, пока силы не оставят их и не спустятся к ним с небес прекрасные девы-валькирии и не унесут в небесные чертоги. Чужак же не был бел, как те северяне, но дрался как они, двумя тяжелыми мечами, волосом же был черен, словно вышел из того народа, что живет верхом на конях и зовется по-эллински кентаврами, конными таврами.

Воин стоял, опустив мечи, посреди замершей толпы, спокойный и невозмутимый, будто не он только что обезоружил лучшего и сильнейшего бойца.

…Бой начался перед рассветом. Воин вел свой десяток горцев прямо к шатру тцаревича Мигарда. Мигард, старший сын тцара Велигарда, уже успел прославиться как умный, расчетливый и непобедимый военачальник. Несмотря на молодость, он почти вдвое расширил пределы Куявии, подчинив себе часть Славии, большую часть Диких земель и надежно закрепился на левом берегу реки, потеснив доселе неукротимых артанцев. Теперь, заперев в горах Золтана и осадив Барбус, он готовил войска к решительному сражению. На стороне Мигарда были сила, решительность, напор и армия, уверенная в собственной непобедимости. Что мог противопоставить всему этому Золтан? Старые стены стольного града да еще пять тысяч решительных, неплохо вооруженных, но слабо обученных, не участвовавших раньше в настоящих боях горцев.

Если план Воина сорвется, потеря трона и в лучшем случае позорный плен ожидают Золтана. В безвыходной ситуации ему пришлось поставить на карту все. Острые струи ветра резали глаза, впервые за много лет Золтан перемещался не как обычно – в носилках или на роскошном возке, а на неудобном седле, на спине боевого дракона. Личная охрана, возглавляемая преданным Ксандром, окружала его со всех сторон. Полет был опасен, у Мигарда имелись огромные луки, способные поражать драконов в полете. Потому они и забрались так высоко. Холод и мрак окружали сотню драконов с всадниками, стремительно мчащихся выше облаков. Как возницы находили направление в кромешной темноте, ведомо только богам. Путь их, подобный стреле, вел вперед, к Барбусу. Всего тысяча ратников летела на помощь осажденному граду. Но и это была солидная сила, способная удвоить число защитников.

Там, позади, в предгорьях, уже шел ожесточенный бой. Все оставшиеся горцы прорывались на соединение с городской стражей и остатками армии, закрепившейся в граде. Золтан не знал, что десяток лично отобранных Воином бойцов уже пленил Мигарда и теперь, отбиваясь от наседавших куявцев, уходит в леса, выдерживая направление на Барбус. Пленение тцаревича и орудующая в стане полутысяча горцев посеяли панику. Оттого-то удар с гор оказался так страшен. Сметая выставленные на ночь посты, три с половиной тысячи горцев заставили рассеяться и бежать десятитысячную армию куявцев. Но праздновать победу не было времени. Собрав оружие и самое ценное из добычи, горцы двинулись на град. К вечеру, сметая на своем пути не готовые к бою тылы второй куявской армии, они прорвались к граду и закрепились в нем.