Дон Алехандро и Тайное Убежище - Инди Видум

Хм… — сказала Исабель с таким видом, что я сразу вспомнил мнение Шарика о том, почему ее нельзя допускать до замка. Возможно, не занавески, но что-то донна уже там запланировала к изменениям.

— Может, и хорош, — задумчиво сказал Бельмонте. — Но эти земли были дарованы моему роду уже давно. И замок в том числе.

— Незаконно дарованы, поэтому вы вряд ли попадете дальше ритуального зала. А нет, и туда не попадете. Я в последний свой визит замок закрыл для посещений. У меня даже трофейный летучий корабль остался. Гравидийский, на котором привезли меня и вашу дочь, чтобы принести в жертву. Только не учли, что я — законный наследник, покушение на которого замок воспринял однозначно, убив покушавшихся.

Болуарте нехорошо усмехнулся.

— Болтать вы все горазды.

Неожиданно Исабель отошла от отца и грациозно опустилась на пол рядом со мной. И не просто опустилась, а положила руку мне на плечо, показывая, что мы вместе.

— Папа, он при мне входил и выходил из замка. И когда нас подключали к алтарю, принца убило, когда уложили Алехандро. И он тебе не сказал главного: он единственный наследник Рамона Третьего. И это совершенно точно.

— Неожиданно… Но это все меняет. Понимаете, дон Контрерас, ваши притязания на Сангрелар, они, как бы вам сказать помягче, не смехотворны, нет, а очень опасны и для вас, и для тех, кто рядом. Потому что если вы докажете, что являетесь наследником Бельмонте, то вас постараются убить быстро и необязательно безболезненно. Слишком много нехороших легенд ходят про это семейство. А вариант с троном хотя бы Мибии уже интересен. — Болуарте стал осматривать меня уже с совершенно другим видом — человека, которому выпал наконец тот шанс, к которому он шел всю жизнь. — И замок Бельмонте будет проще легализовать, если мы всех уверим, что это именно Болуарте нашли способ туда проникнуть.

Он уже мысленно приплюсовал сангреларские земли к своим активам и прикидывал, на что это повлияет. Разве что руки не потирал в предвкушении.

— Осталась самая малость. Клятва верности с вашей стороны.

— Хм… Клятва?

Я развел руками и бросил выразительный взгляд в ту сторону, где был портал: мол, если что, дон, уж не обессудьте.

— Только обоюдная, — отрезал он. — Вы даете клятву, что сочетаетесь браком с моей дочерью при первой же возможности.

— Папа… — страдальчески сказала Исабель.

— Ты против? — удивился он.

Признаться, я тоже удивился, потому что она ужа показала, что на моей стороне.

— Я против выходить замуж вот так, в чем попало, — пояснила она. — Потому что Алехандро может хоть сейчас открыть портал у храма.

— Это не так, — заметил Шарик. — Н ужно до следующего портала выждать хотя бы дня три, иначе можем лишиться Убежища и тех, кто в нем останется. Не предназначено это помещения для постоянного открытия порталов. Здесь слишком хрупкие чары.

— Если стоит выбор между свадебным платьем и короной, то ты знаешь, что должна выбрать. Итак, Алехандро, мальчик мой, между нами не осталось недоговоренностей?

Он выглядел слишком довольным, чтобы я не заподозрил, что меня пытаются обжулить.

— Клятва, — напомнил я.

— Какая клятва может быть между почти родственниками?

— Обоюдная. Портал отсюда нельзя будет открыть несколько дней, поэтому мы должны заручиться лояльностью друг друга.

— За несколько дней много чего может случиться, — недовольно сказал Болуарте. — Плохо быть оторванным от новостей.

В конечном итоге заболтать ему меня не удалось. Мы обменялись правильными клятвами, причем клятву верности мне принесла и Исабель. На мой удивленный вопрос девушка ответила:

— Я слишком много лишнего услышала, Алехандро. Такая клятва — гарантия, что от меня ничего не уйдет.

Выглядела она слишком грустной для счастливой невесты, и я бы мог переживать, если бы не понимал причины: отец заставит ее выйти замуж в том, что у нее есть, а в убежище дона Леона новое платье не сошьешь даже из занавесок, потому что их попросту нет.

Как только с формальностями было покончено, Болуарте отправился изучать помещение, куда его занесло. Кабинет я на всякий случай запечатал, обнаружив, что заинтересованные взгляды по сторонам бросает не только Оливарес, но и мой будущий тесть, который уже пытался наводить контакты.

— Дон Оливарес, если не ошибаюсь? Нас забыли друг другу представить.

Оливарес горделиво выпятил грудь и подтвердил:

— Молодежь страдает отсутствием манер, дон Болуарте. Я пытаюсь воспитывать Алехандро, но он занимается чем угодно, только не тем, чем нужно. А сейчас это особенно сложно. Нас тут недавно немного подвзорвали, и мы остались без жилья, вещей и средств к существованию, — трагически закончил он.

— Подвзорвали? Кто?

— Конкурирующая группировка, которая рассчитывает на теплые места при объединении Мибии и Гравиды.

— Хм… — сказал Болуарте. — До меня совершенно не доходили новости в последнее время. Мы сейчас где, дон Контрерас? — Он заворочал головой, поморщившись от боли в покрасневшей шее. — Я не вижу окон.

— Мы в пространственном убежище моего учителя.

— Дон Оливарес? — переадресовал Болуарте вопрос.

— Я тут ни при чем. Это первый учитель дона Алехандро сотворил: дон Леон Мурильо.

У дона Болуарте окончательно произошел разрыв с реальностью.

— Мурильо же все умерли?

— Именно так, мы недавно похоронили последнего.

— Дон Оливарес, а не расскажете ли мне раскладку при вашем дворе? Почему вдруг решили списать единственного наследника?

Оливарес начал рассказ, изобилующий незнакомыми мне фамилиями, а потому ужасно скучный, поэтому я решил, что Болуарте достаточно заинтересованное лицо, чтобы разобраться в этом без меня.

Интерлюдия 5

Герцог Болуарте пренебрежительно окинул взглядом спальню дочери. Она была отдельной, но на этом заканчивались все преимущество крошечного помещения с узкой кроватью. Толстенную перину Исабель сбросила на пол и спала на тонком тюфячке, совершенно не соответствующем ее высокому происхождению. Ни нарядов, ни украшений, одна чародейская хламида — можно было решить, что находишься в келье послушницы, увлекающейся самоограничениями. Но это было не так. Уж кто-кто, а герцог точно знал, что дочь любила удобства и роскошь, от которых сейчас отказалась пусть и на время, и ради кого?

— Чем он тебя зацепил?

Исабель даже уточнять не стала кто.

— Он совершил невозможное. И дважды спас меня от смерти.

— То есть это благодарность?

Исабель задумалась. Но анализировала она не свои чувства, а