Перст судьбы - Марианна Владимировна Алферова

а Лиама считали всего лишь хорошим другом и поверяли ему секреты своих сердец.

В ту осень, когда мне исполнилось восемнадцать, всё переменилось.

Механический Мастер сказал как-то, что в одном из кодексов Домирья Судьба изображена с колесом в левой руке и с песочными часами в правой. Время от времени она переворачивает стеклянную колбу часов, и тогда все вокруг летит кувырком. Счастливчик познает всю глубину падения, а тот, кого никогда не любили, влюбляет в себя первую красавицу королевства.

Глава 10. Вианово королевство

Время текло. Иногда мне казалось, что я забываю о нем. Очнувшись, я вдруг обнаруживал, что миновала зима. Весна возглашала о себе пением соловьев и цветением яблонь. Лето манило в Элизеру теплой озерной водой, катанием на лодках, поцелуями в сумерках на берегу. В Ниен из маноров везли корзины яблок и груш, из-за моря шли корабли с пряностями, пурпурными тканями и мехами. Мы отправляли за море изделия наших кузнецов и стеклодувов, тончайшее сукно, лучшие во всей ойкумене лютни и флейты, вина и масло.

К востоку от Ниена лежит торговая республика Гарма. На западе раскинулось Вианово королевство. Царство виноградников, отечество виналий. До наших дней жители Вианова королевства верят, что в Домирье их королевством правил сам бог Виан. Красавец и женский угодник, способный любой гордячке вскружить голову. Он принес на землю из подмирья виноградную лозу, научил людей возделывать виноградники и делать вино. Поздней осенью жрецы Виана откупоривали бочки, и все пили молодое вино, эликсир Виана. Пять дней длились виналии, вино текло рекой, не оставалось ни одного трезвого человека на улицах города. Женщины влюблялись в Виана, и ни одна не могла устоять. Каждую ночь он проводил с новой красавицей, и каждая вспоминала свою ночь как высший дар. Но те, кого он отверг из-за вздорного нрава или безобразной внешности, таили злобу. И однажды утром несколько отвергнутых проскользнули в дом Виана, когда тот крепко спал в саду после бурной ночи, и перерезали ему горло. Кровь пролилась на песок, и там, где упали ее капли, родилась новая лоза – самого сладкого крупного черного винограда.

Горю многочисленных жриц Виана не было предела. Тело убитого бога умастили бальзамическими маслами, три дня оплакивали его возделыватели виноградников, а потом отнесли в гробницу. Там пролежал он всю зиму, и женщины, которых он любил, каждый день приходили к нему и целовали холодное лицо. Тлен не тронул его прекрасное тело, оно лишь окоченело и стало напоминать мрамор. Но едва дохнуло теплом, брызнуло весенней радостью солнце, как Виан поднялся. Распахнул бронзовые двери гробницы, украшенные серебряными розами, вдохнул сладкий живительный воздух полной грудью и крикнул:

– Как же долго я спал!

– Но ты же умер! – воскликнули сбежавшиеся к его усыпальнице жители королевства.

– Я умер? Я просто выпил слишком много. Так что теперь повелеваю: в последние пять дней последнего месяца осени напиваться всем мертвецки в мою честь.

Так и пошло с тех пор. На виналиях пять дней подряд все пьют до мертвецкого состояния в честь Виана, бога Домирья, в знак благодарности за его дар – виноградную лозу. И мы с Эдуардом и Лиамом на этих праздниках веселились от полудня до рассвета. Днем и в сумерках город пах жареным мясом, пирогами, сладкими винами, а утром, когда просыпался, – блевотиной и мочой. Люди спали прямо на помостах или под столами на площадях, а смуглые рабы и рабыни мыли мостовые. Воды в городе имелось вдосталь – с горной гряды ее доставлял древний виадук Домирья. Но говорили, что вина в Виане все равно больше, чем воды: в каждом доме имелся погреб с огромными бочками, где хранились столетние вина. А в подвалах королевского дворца можно было заблудиться и никогда уже не найти дорогу назад.

Виан – город маленький. На крутом холме – королевский замок, окруженный зубчатой стеной с десятком сторожевых башен, у подножия – плотно застроенные кварталы, разрезанные широкими, мощенными серым камнем улицами. Повсюду таверны, винные лавки, винные склады. А вокруг града с пологих холмов сбегали к Виану зелеными ручьями шпалеры драгоценных виноградников. Судьба хранила Виан. От холодных ветров – грядами гор, от засухи – бегущими с предгорий ручьями и речками, от алчности Игера – отсутствием удобных перевалов в горах, от бедности – секретами изготовления драгоценных вин, от посягательств Ниена – выгодой торгового союза.

Глава 11. Соединение нитей

Поздней осенью три года назад мы в очередной раз направились в Вианово королевство на карнавал.

Веселье виналий в этот раз сделалось воистину безумным. На ратушной площади стояли огромные столы, и с утра до вечера народ пировал, веселился, а магики выпускали мираклей на улицы – танцоры на ходулях, фокусники, жонглеры, сладкоголосые стихопевцы развлекали пирующих, сменяя друг друга. Что-то мрачное чудилось мне в этом неудержимом веселье. Я создал десятки мираклей в виде полуистлевших скелетов, они носились по улицам, хватали прохожих, лезли целоваться к испуганно визжащим девчонкам. Эд сбросил свои охранные браслеты и целовал подряд всех девчонок, пока наконец не утащил какую-то румяную служаночку в просторный шатер, где утром готовили горячий эль и шоколад, на мешки с припасами и утиральными полотенцами.

* * *

Я добавил еще мертвяков к прежним мираклям и ушел в таверну напиваться горячим глинтвейном в одиночестве, потому что Лиам куда-то с самого утра исчез. Я зажег в светильниках магические они. В камине веселился настоящий огонь – день выдался не из теплых. И вдруг дверь распахнулась – и я увидел Лару в шуршащем платье цвета взбитых сливок и накинутом поверх легком шелковом плаще с капюшоном. За нею вошел Лиам в лучшем своем пурпурном колете, расшитом золотом. Талия его была перехвачена широким поясом с драгоценной пряжкой, а на перевязи висел церемониальный меч с рукоятью из слоновой кости с изумрудом в навершии. На темных волосах сверкал золотой венец королевского дома.

Я смотрел на них, еще не понимая, что сейчас произойдет.

– Кенрик, ты должен соединить наши нити!

Лара провела ладонью по волосам, капюшон шелкового плаща упал ей на плечи. Я не видел ее два года, и, наверное, не узнал бы – встреть на улице в толпе. Девушка улыбнулась, тряхнула каштановыми кудрями и глянула на своего спутника. В свете магических фонарей она была чудо как мила. Магический свет тем и хорош, что любого человека делает краше, а юницу с нежной кожей и карими глазами превращает в одну из богинь со старинных картин Домирья.

– Связать нити? –