Телепаты: глубинная связь - Патрик

значениями, — выдал робот, разрушая волшебную иллюзию.

Я крепко проматерился.

— На время сеанса отключен протокол цензуры. Пропустить.

— Ты — тупой! — сказала Грета голосом Алисии и я с силой вошёл на всю длину своего ствола.

Я стал входит остервенело, с таким острым желанием, что сам испугался своей реакции. Будь на месте Греты живой человек, ничем хорошим бы это не закончилось. Но Грета — робот, и при прикосновении к ней под пальцами чувствовалась твердость железа, хоть и глубоко внутри.

— Скажи это ещё раз! — закричал я, утопая в наслаждении.

Я выкладывался по полной, весь вспотел.

Грета сказала это ещё раз и мой мозг был готов взорваться от удовольствия.

— Да, детка, я тупой!

Кажется, от моих безумных движений у Греты полетели динамики, и теперь стоны Алисии не походили на ее стоны, а были всего лишь набором звуков. Пофигу, я уже подходил к концу.

Оргазм.

Я изливался по полной, такого яркого пика я не помнил уже очень, очень давно — с пубертатной юности.

Поднял веки, выдыхая опустошение и удовольствие — в глаза ударил яркий свет. Что за херня?

В паре-тройке метров от меня стояла дюймовочка. НИХРЕНА СЕБЕ. Я замер в полном шоке, глядя на не менее шокированную девушку, которая открыла рот и смотрела на меня таким взглядом, будто на ее глазах развернулась третья космическая бойня.

Она пару раз хлопнула глазами и икнула. Я резко отстранился от Греты, она опустила взгляд. От полнейшего шока все ее ментальные барьеры просто растаяли.

«Я думала, его лбом можно забивать гвозди. Нет! Если чем и забивать гвозди, то только этой огромной штукой!» — в отчаянии подумала Алисия, глядя на мой внушительных размеров член генсолдата. У всех генно-модифицированных были приличные размеры — побочка вмешательства в генетику.

Я прочитал ее мысли без особого труда и она взглянула на меня, поняв это.

«Бежать!», — донеслось в следующую секунду и Алисия резко развернулась. Сиганула к двери, запуталась ногами в скинутой во время стриптиза одежде Греты и полетела вниз. Все случилось буквально за мгновение.

Девчонка ударилась головой о косяк двери и упала без чувств.

— Черт! — в сердцах вскричал я, — Да что это за хрень происходит?!

Подскочил к ней, закрыл движением руки дверь, чтобы никто не заглянул внутрь, навис над бесчувственной девушкой и осмотрел ее лоб. Будет шишка.

Потом вдруг осознал, как все выглядит: девушка лежит на полу, а над ней навис потный мужик со всё ещё стоящим колом членом. Некрасиво. Неловко — если сказать очень, очень мягко. Ситуация — полное блядство, если быть совсем точным.

Я вскочил, влетел в одежду, попутно дав Грете приказ:

— Сброс всех настроек, самоочищение. Подготовка к следующему сеансу.

— Настройки приняты, — Грета тряхнула головой уже без конского хвоста, потому что я растрепал его, когда впивался пальцами в блондинистую шевелюру.

Грета прошла в индивидуальную ячейку, на нее накатило стекло стерилизационный камеры. Она загудела, начав самоочищение. В воздухе запахло озоном и ещё какой-то химией.

Но мне было плевать. Я поднял лёгкую, словно пушинка Алисию, все ещё находящуюся без чувств, и понес ее в лазарет.

Глава 14. Алисия. Ошибка новичка

Ох… свет… он бьёт в глаза с такой силой, что боль сразу пронзает мозг. Голова кружится и трещит по швам, а вокруг ничего, кроме этого слепящего света…

— Не двигайся, дюймовочка, иначе будет шрамик, — услышала я до боли знакомый бас и вздрогнула. — Ну вот… я же предупреждал… ну ничего, ты и так у нас красивая, даже если на тебе будет тысяча маленьких шрамиков.

Ко лбу прикоснулось что-то мокрое и холодное, потом послышалось шипение, затем я почувствовала запах регенерирующей пены. У меня на голове рана?

— Болит… — прошептала я пересохшими губами. — Свет… убери.

— Не должно болеть, — задумчиво ответил Морган. Свет исчез, даруя облегчение взгляду.

Повернула шею, изучая окружающее. Морган принес меня в лазарет, положив на медицинское кресло. На кушетке у дальней стены спиной к нам лежал врач. Видимо, спал.

Вздохнула, села. Прикоснулась ко лбу — на пальцах осталась пена.

— Сильно я ударилась? — еле промямлила.

— Не так, чтобы сильно… скорее, больше перепугалась, — мне показалось, или Моргану неловко?

Он стоял рядом, всё ещё вспотевший, футболка прилипла к телу и пропиталась потом, взгляд его был хмурый. Злится. На меня? На ситуацию? Или на того, кто это все устроил? Ох, лишь бы не на меня… если и есть жертва во всей этой ситуации, то это прежде всего я.

Страх — вот что от меня шло. Как хорошо, что Морган не эмпат.

Проверила свои мыслительные барьеры. Держатся не очень. Но Морган и не делал попыток проникнуть внутрь моей головы, он старался залечить мою рану.

— Будто лоб распиливают пополам, — снова пожаловалась.

— Я всадил в тебя лошадиную дозу обезбола, — Морган взглянул мне в глаза и показал два пальца, — Говорю же, не должно болеть. Сколько пальцев?

— Два…

— Правильно, — удовлетворенно кивнул он, — Проверил тебя по приборам: сотрясения нет, переломов тоже, сосуды в порядке. Не сильно приложилась. В рубашке родилась.

— Это не из-за удара… — каждое движение мышц челюсти отдавало в голову болью, — Это из-за аборигена… я пыталась прочитать его мысли. Он…

— Понял. Молчи, — приказным тоном ответил Морган, — Сиди здесь и не уходи никуда. Хотя в таком состоянии ты даже не покинешь этого чертового кресла. Любая тряска будет восприниматься как удар битой по голове.

— А медик?

— Борис? Он опять в отключке. Туземцы его совсем споили. Растормошу его позже, сейчас я за него. Жди.

С этими словами Морган вышел из кабинета, а я осталась один на один со своей болью. Хотелось бы разозлиться, но просто не находилось сил. Вдох, выдох… куда он ушел? А вдруг бросил меня? Ох… и что же тогда делать?

Вдруг меня накрыла паника. Настолько остро почувствовалась собственная беспомощность, что на глаза навернулись слезы. Может, где-то здесь есть таблетки глюкозы? Но как их найти? Не могу двинуться… Испуг. Что будет дальше? Ситуация серьезная, а я неспособна ни на что, словно новорожденный младенец!

Попробовала позвать спящего врача, но тот спал крепко и на мои молящие стоны не реагировал. Попыталась покинуть кресло, но Морган оказался прав — каждое движение отдавало острой болью в мозг.

Я закрыла ладошками лицо и заплакала. Легче не стало — от рыданий голова стала болеть сильнее.

— Ты чего потоп устроила, дюймовочка? — вдруг услышала я удивленный голос Моргана.

— Ты… ты пришел, — рыдала, — Я думала, ты меня брооосил…

— Сказал же жди, а это