📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыЗамок Менфрея - Виктория Холт

Замок Менфрея - Виктория Холт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 77
Перейти на страницу:

— Но… он, по-моему, вообще не способен на такие чувства.

— Ну, во всяком случае, по поводу этой белобрысой дурочки он их испытывает, говорю вам.

— Фанни, я ничего подобного и представить себе не могла.

— Я так и думала. Потому и предупредила вас. Вы должны подготовиться… так мне казалось.

Фанни взяла мою сумку, и мы направились к карете.

— Фанни, когда это случилось? — спросила я, когда мы устроились на сиденье.

— Три недели назад.

— Но отец ничего об этом не говорил.

— Он ведь никогда не считал нужным посвящать вас в свои планы, разве нет, уточка моя?

— Это все произошло неожиданно… да?

— Ну, я думаю, какое-то время он за ней ухаживал. Он изменился. Одна из горничных утром слышала, как он поет. Когда она нам рассказала, мы решили, что она тронулась. Но это была правда. Любовь — удивительная штука, мисс Хэрриет.

— Вот уж действительно, если она пришла даже к моему отцу.

Фанни взяла меня за руку.

— Он изменился, — предупредила она.

— В любом случае это к лучшему, — отозвалась я. — Потому что хуже уже быть не может, верно?

Я потом и правда заметила, что отец изменился. Но, впервые увидев свою мачеху, я могла только поразиться нелепости этого союза.

Едва мы подъехали к дому, миссис Трант, выйдя нам навстречу, велела мне немедленно подняться в библиотеку, где меня ожидают мой отец и леди Делвани.

Ступив на порог этой комнаты, я ощутила, как изменилась атмосфера в доме. «Ничего, — подумала я, — уже не будет как прежде. Прежние времена ушли безвозвратно». Леди Делвани сидела у камина в кресле. Это была молодая женщина, миниатюрная, со светлыми пышными волосами, румяным круглым личиком и светло-голубыми глазами — такими большими, что она все время казалась испуганной. Возможно, она и правда испугалась — при виде меня. Она была одета в белое и розовое, и я в первый же момент подумала, что она похожа па кусок роскошного торта, вроде тех, которые наша кухарка готовила, когда отец устраивал очередной прием. В ее волосах красовалась розовая лента, по платью шла белая и розовая отделка; если добавить к этому напудренное лицо и осиную талию, то я никогда еще не встречала дамы, которой эпитет «фарфоровая куколка» подходил бы больше.

Но отнюдь не она представляла самое потрясающее зрелище в этой комнате. Его представлял мой отец. Я и подумать не могла, что когда-нибудь увижу его таким. Его глаза стали синее и сияли, как в те минуты, когда он упражнялся в остроумии со своими друзьями-политиками.

— Хэрриет, — сказал он, поднимаясь и подходя ко мне. Он взял меня за руку, а другую положил мне на плечо — выражение нежности, которой он никогда не позволял себе в отношении меня. — Я хочу познакомить тебя с твоей… мачехой.

Очаровательное создание закрыло лицо руками и пробормотало:

— О, это звучит так ужасно.

— Ничего подобного, моя любовь, — отозвался отец. — Вы с Хэрриет станете друзьями.

Дама встала и подняла на меня свои огромные голубые глаза — она была даже ниже меня ростом.

— Вы так думаете? — дрожащим голосом спросила она.

Я поняла, что она боится меня! Или притворяется, что боится.

— Разумеется, — сказала я. Никогда мне не удавалось порадовать своего отца, а теперь он нежно улыбался мне.

— Я так рада, — пискнула дама.

— Ну вот! — воскликнул отец. — Я же говорил, что бояться нечего, ведь так?

— Да, Тедди, ты говорил.

Тедди? Вот это новость. Тедди! Какая нелепость! Но больше всего меня поразило, что отцу это нравилось! Что за чудо совершила эта куколка?

— И я оказался прав.

— Тедди, дорогой, ты сам знаешь, что ты — всегда прав.

Она улыбнулась, показав ямочки на щеках, и он улыбнулся ей в ответ, глядя на нее так, словно она была чудом света. Мне казалось, что я попала в один из своих снов: они были так счастливы друг с другом, что позволили частичке своего блаженства излиться и на меня.

— Ты удивлена…Хэрриет. — Он словно застеснялся, произнося мое имя.

— Я понятия не имела… Это для меня такой сюрприз.

— Ты не предупредил ее! О, Тедди, какой же ты непослушный! Я ведь действительно мачеха. Ты представь только! Считается, что мачехи — ужасные создания.

— Но вы наверняка будете доброй мачехой, — сказала я.

Похоже, отца тронули мои слова. И я подумала: как же могло случиться, что я совсем не знала его раньше?

— Спасибо тебе…Хэрриет.

Отец всякий раз делал паузу, прежде чем произнести мое имя, словно боялся его выговорить.

— Вот уж действительно мачеха! — воскликнул он. — Ты старше Хэрриет на шесть лет.

Она слегка надулась и сказала:

— Ну, я изо всех сил постараюсь быть хорошей мачехой.

— На самом деле, — заметила я, — я уже взрослая, и мне не нужна мачеха, так что лучше вместо этого станем друзьями.

Дама в экстазе всплеснула руками, а мой отец выглядел польщенным.

— У вас будет время получше узнать друг друга, пока у Хэрриет каникулы, — сказал он.

— Это, — провозгласила Дженни, — просто чудесно.

Оказавшись в своей комнате, я закрыла дверь и осмотрелась, ожидая, что и здесь все изменилось. Но тут все осталось по-прежнему: те же стены, которые видели так много моих детских страданий; сюда я пришла, подслушав те жестокие слова тети Клариссы, и строила планы побега; здесь я частенько плакала перед сном, потому что искренне считала, что я — уродлива и никто меня не любит. Здесь же висела картина с изображением мученицы, которая всегда меня пугала, когда я была маленькой: молодая женщина, по грудь в воде, прибита к столбу; ее руки связаны вместе так, словно она молится, а глаза устремлены к небу. Зачастую эта картина становилась причиной моих ночных кошмаров, пока Фанни не объяснила мне, что женщина на картине счастлива умереть, потому что она умирает за свою веру, и что скоро, когда поднимется прилив, все будет кончено, потому что вода покроет ее с головой. Остались на месте и маленький книжный шкаф со старыми книжками, которые я в детстве так любила, и даже копилка, из которой я вытряхивала шиллинги и шестипенсовики, чтобы купить билет в Корнуолл. Это была все та же комната, где меня держали на хлебе и воде в наказание за очередной проступок и где я старательно учила задания или переписывала строчки из Шекспира в качестве епитимьи.

Та же комната — но дом стал другим. Печали моего отца, тоска, терзавшая его на протяжении многих лет, которые окутывали все здесь, словно спали — или, точнее, их сорвали и отбросили ловкие пальчики легкомысленного вида девушки, похожей на кусок торта, которая была моей мачехой.

1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 77
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?