Больше чем друг - Полина Плетикоса

Внезапно мысли Ники, плавно текущие за речью диктора, оборвались от веселого возгласа его нового приятеля Вивьена.

– Решил приобщиться к истории? Не скучно тебе это? – мальчик покачал головой. – Тогда я могу открыть тебе секрет – раньше я мечтал стать историком, изучать прошлое, чтобы создать новое будущее, в котором не будет столько промахов и ошибок. И про этот древний Колизей знаю не меньше всяких там дикторов. Например, что его фасад облицован травертином, символизирующим сегодня античный Рим. Колизей имел форму эллипса высотой 48,5 метров с диаметрами 188 и 156 метров. Сооружение представлялось чудом архитектурной мысли тех времен. Зрители попадали в амфитеатр через арки первого яруса, откуда по лестницам поднимались к своим местам. Места расходились концентрическими кругами вокруг арены. На нижнем ярусе располагались ложи императора и свиты. На следующих двадцати рядах размещались городские власти, а за ними на 16 рядах – римские граждане. На скамьи рядов, поднимавшихся выше, усаживались зрители из низших сословий. А когда бывал дождь или становилось слишком жарко, над Колизеем натягивали огромные тенты из парусины. Тенты двигала команда матросов, управляющаяся с огромными полотнищами с помощью канатов и мачт.

– Ого! – Ники даже присвистнул от удивления. Да, такое не везде услышишь! – Как много ты знаешь, это здорово! Тебе стоит попробовать осуществить мечту, ведь они для того и даны людям, чтобы сбываться, понимаешь?

– Да конечно! А если это плохая мечта?

– Все равно она может исполниться. Но я не верю, что ты мечтаешь о плохом. Ты хочешь менять историю в лучшую сторону, значит стоит пробовать.

– Это верно. Но ведь случаются обстоятельства, через которые нельзя перешагнуть. То есть они мешают, не дают продвигаться. Что тогда? – Вивьен многозначительно посмотрел на друга, ожидая, что тот окажется в тупике. Однако Ники ответил очень неожиданно для своих восьми лет.

– Я не верю в ситуации и обстоятельства. Что бы ни было, нужно брать и делать, не смотреть назад и не бояться того, что впереди. Тогда все получится. Ты просто попробуй вместо того, чтобы предполагать, как это могло бы быть. Твоя история уже началась. Например, с этого представления. Ведь ты можешь писать о настоящем, в котором есть прошлое, а потом строить и представлять, что может случиться дальше. Я бы читал такую историю, в которой есть все! Слова Ники так здорово подействовали на Вивьена, что он захотел рассказать о том, что было еще с Колизеем, а потом пофантазировать о его будущем. Ники слушал с удовольствием: «В начале своей истории Колизей являлся для горожан основным местом увеселений. Здесь проводились гладиаторские бои, устраивались водные сражения, травли диких зверей в I и II столетиях, во времена правления императора Макрина, Колизей сильно пострадал во время пожара. Ремонтом сооружения занялись лишь в начале II века, при императоре Александре Севере. 1000-летие Рима в 248 году горожане пышно отпраздновали в Колизее. Император Гонорий запретил устраивать в Колизее гладиаторские бои, которые не согласовывались с принципами ненасилия главной тогда христианской религии. Однако травли диких зверей продолжались. Затем, пережив нашествия варваров, Колизей начал приходить в запустение. А вот уже в XI и XII веках амфитеатр использовали в виде бастиона, принадлежавшего многим знатным римским фамилиям по очереди. Последние из них – Аннибальди – вынуждены были отдать Колизей императору Генриху VII, который и вернул его Риму. Какое-то время в Колизее пытались возродить традиции былых увеселений, устраивая на его арене бои быков. Но древняя постройка начала разрушаться, и вскоре строение превратилось в гигантскую каменоломню.

При этих словах Ники вспомнилось, как отец говорил о том, что римские жители использовали для новых построек отвалившиеся самостоятельно, или выломанные намеренно фрагменты стен амфитеатра. Кажется, в XV и XVI веках даже папа Павел II использовал обломки Колизея в постройке венецианского дворца, а некий кардинал – при возведении дворца канцелярии, папа Павел III также не брезговал кусками травертина для строительства своего Палаццо Фарнезе. Еще два папы – Сикст V и Климент IX пытались наладить в помещениях Колизея производство сукна и селитры соответственно. Когда мальчик высказался, Вивьен дополнил его слова.

– Да, так и есть. Только папа Бенедикт XIV проявил больше уважения к древнему памятнику. В честь множества убиенных на арене христианских мучеников он приказал сделать из Колизея церковь, алтари которой сохранялись в амфитеатре вплоть до 1874 года. Все остальные папы поддерживали добрую традицию Бенедикта XIV заботиться о Колизее. Пий VII, Лев XII и Пий IX много сделали для сохранения Колизея до наших дней.

Друзья так увлеклись историей, что не обратили внимание, как быстро пролетело время. Зазвучала торжественная музыка, значившая, что представление вот-вот начнется. Сначала на арену вышли несколько важных людей (что они именно важные, ребята поняли по их костюмам и витиеватым речам). Это им было все равно. Ники ждал появления Барлоу, Вивьену хотелось посмотреть на гладиаторов, костюмы и орудия которых обещали быть настоящими, а та самая девушка, с которой Вивьен прошел в Колизей, Эльза, следила за каждой деталью как завороженная.

Вот, наконец, показались гладиаторы. Во время их величественного выхода голос рассказывал, что начали проводить такие бои не в Риме, но именно у римлян это кровавое зрелище стало популярно не только, как языческий ритуал. В это время на арене уже начинала разворачиваться бойня. Двое крепких мужчин использовали дубины, пращи и рапиры, чтобы создать эффект прошлого времени. Потом им дали стрелы. Ники знал, что все это просто игра, а вот бой собак будет настоящим. Он с содроганием ждал того поединка. А публика радовалась, возгласами подбадривала актеров. Диктор за кадром шутил, вставляя исторические справки. Оказывается, сначала для гладиаторских боев, как отдельного от ритуала погребения зрелища, отбирали только приговоренных к смерти, они даже сражались около вырытых могил. На вырученные в случае победы деньги выжившие осужденные могли выкупить свою жизнь. Сражались они без экипировки, имея в руках плохонькое оружие. Зрители не успевали насладиться зрелищем – так быстро гладиаторы умирали, поэтому бойцов стали одевать в защитную амуницию. И дали в руки оружие гладиус (отсюда и название гладиатор) – короткий обоюдоострый меч длиной около 40–50 сантиметров. Со временем гладиаторские бои стали очень популярны. Они и развлекали, и поддерживали воинственный дух у жителей Рима. «Panem et cicenses!» («Хлеба и зрелищ!») – требовала толпа, и политики устраивали кровавые зрелища для приобретения расположения народа и его голосов. К примеру, Цицерон был известным любителем гладиаторских битв. «Если рабы могут быть такими мужественными, то какими же должны быть римляне?!» – говорил он. К середине 1 века до нашей эры специально для гладиаторских боев стали строить амфитеатры, самым крупным из которых считается тот самый Колизей, в котором они теперь располагаются. Интересно, что вскоре в гладиаторы стали брать не только рабов и преступников, но и свободных жителей Рима (плебс из низших сословий или разорившаяся знать), мечтавших о славе и богатстве. За один бой гладиатор мог получить полугодовое жалование легионера. Кроме того, удачливый боец приобретал славу и всеобщее обожание, что привлекало на это поприще не только бедняков. Гладиатором стал брат полководца Марка Антония Луцилия, бывший судебный оратор Квинт Кальпен. Любил сразиться на арене император Коммод, обучавшийся в школе гладиаторов. Про этого императора даже Ники было известно, что однажды ему удалось убить из лука пять бегемотов. Другой император, Домициан, был настолько искусным лучником, что мог медведю вонзить стрелы в голову так, что они напоминали рога. Безрогих животных он убивал метким выстрелом в глаз. Гладиаторы, кроме призов от поклонников и устроителей боев, неплохо зарабатывали на тотализаторе, зачастую разгоряченные зрители бросали деньги прямо на арену. Известен в истории случай, когда император Нерон подарил знаменитому гладиатору Спикулу дворец. Кроме того, опытные гладиаторы становились тренерами, обучая новобранцев, за что тоже получали плату. Но такой способ заработать, к примеру, для Ники казался жестоким. Он бы никогда не решался на это, видя как сейчас соперники исхитряются, чтобы нанести пусть мнимый, но все же удар. Наверное, этим актерам, что изображают сейчас гладиаторов, тоже отлично платят. Однако Ники отдал бы любые средства, чтобы вернуть Барлоу. Больше ничего не нужно. А перед зрителями тем временем появились представители одной из классификаций гладиаторов со своим специфическим вооружением и тактикой. Прегенарии, которые только что выступили для разогрева и увеселения публики, сражаясь на деревянных мечах. Другие же орудия, которыми они пользовались, были как бы подготовкой для остальных гладиаторов, своего рода проверкой на прочность и остроту. Дальше пришла очередь для популярного раньше сражения между вооруженным тяжелым щитом и закованным в броню мурмиллоном в галльском шлеме с украшением в виде рыбы и легковооруженным подвижным фракийцем, у которого на шлеме было изображение грифона, а в руках – небольшой щит и фракийский кривой меч длиной 34 см. Они сошлись как неприятели, чтобы удивить народ. Удар, снова удар. Звяканье и бренчание бутафории, а в финале – клюквенная кровь пораженного гладиатора. Потом перед зрителями предстала другая пара бойцов с новыми видами орудий – сетями (ретиарии), и кнутами с лассо (лаквеарии и пегниарии). Были пешие бойцы и конные (эквиты, эсседарии и сагиттарии). Следом за ними вышли самые опытные – венаторы и бестиарии, сражавшиеся с дикими зверями. Тигр и лев, которых специально дрессировали таким обозом, чтобы они создавали видимость нападения на актера, вызвали особенно бурную реакцию. Сегодня это не так значимо, а вот раньше от настроения толпы зависело многое, даже жизнь. Если поверженный гладиатор был приятен публике и достаточно популярен, то поднятый вверх большой палец на вытянутой руке даровал «жизнь» побежденному. Опущенный вниз палец отнимал ее, означая «смерть». Есть, правда, мнение, что палец в принципе означал «смерть», невзирая на то, был он направлен вверх или вниз, а «жизнь» означал кулак с пальцем, спрятанным внутри. Если толпа желала смерти побежденному, то гладиатор должен был следовать закону чести и снять защитный шлем, подставляя горло под меч победителя. Если зрители симпатизировали гладиатору, то они могли настоять на вручении высшей награды для гладиатора – рудиса (деревянного меча), который означал, что его владелец освобождался от гладиаторской повинности. Для устроителя игр не было ничего невозможного. Против бестиариев на арену могли выпустить львов, слонов, медведей, пантер, кабанов, быков и бегемотов. Однажды на гладиаторские бои привезли даже белого медведя! Особенно зрителям нравилось, когда гладиатор-венатор убивал зверя практически голыми руками, накинув плащ на шею животному и заколов своим мечом. Популярны были бои между зверями (например, между собой стравливали слона и носорога) и трюки дрессированных животных.