День ангела - Павел Комарницкий

И даже обнять ее я не могу.

- Ладно. Без крыльев я смогу, Рома, а вот без тебя нет.

Мы молчим, и меня душит нежность.

Она вдруг фыркает, смеется в голос.

- Ничего, скоро я стану большой. Ты хочешь большую и мягкую женщину, Рома?

Я молчу.

"Неужели ты не понимаешь? Я хочу тебя, саму тебя, как бы ты не выглядела. Правда"

Она смотрит мягко, нежно, как тогда, утром.

"Я знаю. И всетаки, имея возможность выбрать, глупо отказываться"

"Я приму тебя любой"

Она в раздумье. Закусила нижнюю губку, тряхнула кудряшками.

- Ладно. Беру командование на себя.

Вот уже вторую неделю я живу странной, двойной жизнью. Днем я слоняюсь по московским улицам, всматриваясь в мысли множества прохожих. Нарабатываю навык.

Господи, чего только не роится в головах людей! Поначалу я просто оглох и ослеп от наплыва мыслеобразов множества людей, толпы, заполняющей московские улицы. Это выглядело так, будто смотришь кино, где сумасшедший киномеханик запустил сразу десятки киноаппаратов, заряженных кусками лент сюжетов из разных фильмов. Ничего невозможно разобрать!

Лишь постепенно я начал выделять из хаоса мыслей отдельные связные отрывки. Вскоре я понял, что надо сосредоточиться на комто одном, ведя его глазами и мыслью. Дальше пошло легче. Как езда на велосипеде стоит только научиться держаться в седле, а дальше мозг сам запомнит, что и как надо делать.

Хуже было с эмоциями. Эмоции у обитателей нашей славной столицы явно преобладали над связными мыслями, часто просто забивая всякую способность мыслить. Оно понятно жизнь давит, прессует, и на работе нелады, и дома проблемы, инфляция, мафия, коррупция да мало ли отмазок у человека, не желающего понять, кто он на белом свете, сесть и подумать зачем это все?

"…Маринка, сука, так и рвет за карман. Не баба акула, ейбогу. И развестись сейчас никак нельзя тесть сидит в кадрах, он и с директором васьвась, нагадит, вся карьера псу под хвост…"

"…Да, если Данилов пролезет, всем нам крышка, и тему прикроют. Надо препятствовать, подключить старика, пусть поколышет мозгами…"

"…Хату брали они, это точно. Васька еще не опросил жильцов, чего тянет? Ладно, пока этого сучонка от…здим, расколется. А может, и ту хату навесим им же…"

"…Ладно, Коленька, я это тебе так не оставлю. Нет, и чего он в ней нашел? Швабра шваброй. Да нет, и шваброй ее не возьмут та хоть прямая, а у нее ноги кривые смотреть страшно. И очки на полморды…"

На третий день я научился брать мысли людей, не видя их глазами. Это было не труднее, чем езда на велосипеде без рук привычка брала свое.

Еще немного погодя я начал различать ауру людей размытые, переливающиеся прозрачные коконы. Они были разного цвета, и кроме того, в них вспыхивали сполохи сильных эмоций.

Дополняли ощущения инфракрасное и ультрафиолетовое зрение, стараниями доктора нет, мамы Маши приобретенное мной. Плюс я видел биение сердец, даже спрятанных под одеждой.

Я пока не знал, что мне делать с этим внезапно свалившимся на меня богатством ощущений. Да, я видел, но многое понять не мог. Все существа, в сущности, видят не глазами, а мозгом. Вот у совы зрение куда лучше человеческого а толку? Все, что может понять сова из бесконечного разнообразия и богатства окружающего мира определить, где прячется мышь.

Переполненный впечатлениями, я возвращался домой, падал на диван и какоето время просто дышал, пытаясь распрямить деформированные мозги. Чужая злоба давила особенно, и я иной раз даже промывал желудок, чтобы както избавиться от горькой кислятины, грозившей перекинуться на душу.

А потом у меня начиналась другая жизнь. Главная.

"Ау, любимый! Как ты?"

"Плохо. Мне без тебя плохо, понимаешь?"

Я ощущаю ее эмоции сострадание и нежность. Одновременно в мозгу всплывает образ кот, уныло сидящий перед пустой миской.

"Ну потерпи. Я же терплю? Вот и ты терпи"

"Тебе хорошо, ты тренированный агент. Мясо сырое можешь есть. А я плохо переношу пытки"

"Я стараюсь, Рома, делаю все, что могу. Еще три дела добью так сказала? и буду готовиться. Да, папа вернулся, и ты приготовься будет визит"

Я чувствую некоторый мандраж, но того страха нет я верю моей Ирочке. Она сказала, что сломать нашу любовь можем только мы сами.

"Успокойся, папа очень умный, он считает на много ходов вперед. Сказать поправде, я больше боялась мамы"

"А как он нанесет визит?"

"Я не знаю. Думаю, будет видеосвязь. А может, посетит во плоти он такой"

"Мне оставить дверь балкона открытой? Или будет телепортация?"

Шелестящий, бесплотный смех.

"Ни о чем не беспокойся, папа сделает все сам. Больно тебе не будет"

Я сидел на кухне, чистил картошку. Отпуск кончался, а я все еще не решил, как жить дальше. То есть главное я знал мы с Ирочкой должны быть вместе, всегда вместе, и мы будем вместе. Но вот детали…

Я чувствовал, что не могу больше заниматься такой работой. Не буду. Не хочу тратить свою жизнь на обслуживание бездушных механизмов, когда кругом столько боли и зла. Я должен делать чтото для людей, помочь им избавиться от дерьма. Но как? Я не знаю.

"Роман, здесь Уэф. Могу я посетить твое жилище?" раздался в голове бесплотный голос.

Я бросил недочищенную картофелину на стол. Руки неистово дрожали.

"Не слышу ответа"

- Проходите, пожалуйста почемуто в голос сказал я.

Прямо посреди кухни из ничего мгновенно возник ангел, сидящий потурецки в воздухе на какойто пушистой штуковине. Может, ковер, или кушетка? Определить точно не представлялось возможным круг изображения отрезал края.

- Здравствуй, Рома. Это кухня? Очень удачно. Деликатные вопросы удобней всего решать на кухне.

Странно, в тот раз у него был другой голос. Да, точно переливистосеребряный голосок, я еще подумал, что говорит девушка. Сейчас он разговаривал совсем другим голосом мужественноуверенный баритон.

- Я могу разговаривать любым голосом, какой понравится. Кстати, и другие тоже. Сейчас такой голос полезней. Тебе проще, психологически.

Он огляделся. Я уловил мелькнувший мыслеобраз тесная деревянная клетка, пол устелен грязной соломой, на полу сидит потурецки оборванный лохматый человек я.

- Здравствуйте, папа Уэф я старался держаться. Чего он так сразу, в самом деле? Вы не правы, солома свежая, и я моюсь каждый день. В остальном чем могу.

Он усмехнулся.

- Я вижу, ты здорово продвинулся, за такой короткий срок поздравляю. Давай на ты, раз уж я папа.

Изображение внезапно передвинулось, и он оказался за столом, напротив.