Не дерзи! - Хельга Дюран

Да ни хуя с ней не сделалось! У нее же оружие массового поражения с собой было. Всем желающим напшикает, будьте уверены!

Я же просто ее успокоить хотел, угомонить, чтобы попрощаться на хорошей звучной ноте, но только еще сильнее напугал. Что было не так? Я уже сто раз прокрутил вчерашние события, но повода так несуразно себя вести, так и не увидел.

Ох, девочка! Дай мне только в себя прийти! Я обязательно выясню, чем тебе не угодил. Я поднес ее платье к лицу и вдохнул его запах. Член снова задергался. Встал, как по команде. Я уже подрочил на эту ароматную трофейную тряпку дважды, а мой хер так и не успокоился. Снова начал мастурбировать, вспоминая, как его трогала Настя, как поглаживала и сжимала в руке.

Она же после этого домой засобиралась? Вот, что ее напугало? Неужто, хуй не видала?

Да, ну! Быть того не может! На девственницу она совсем не похожа. А на кого похожа? На психованную идиотку, хамку, выскочку, но не на целку. А откуда мне знать, как выглядят девственницы? У меня такого «счастья» не было. На хуй оно мне надо? Я люблю ебаться по-взрослому: грубо, пошло, без запретов и комплексов. Дефлорация – это не из моей вселенной. Пусть этим новички и любители занимаются! Я профессионал! В постели зверь! Нежным целкам на моем хую не место!

Это же стрериотипная поебота, что девственницы должны смущаться, падать в обморок при слове «член», вести себя скромно и учтиво с мужчиной? Это сами бабы и придумали. Одни хуячат в своих романчиках сопливых это вот все, а другие читают взапой.

Нет такого в жизни! Были бы целки такие пугливые и скромные, вообще бы никому не давали. Ах да, пардон, там же еще должна обязательно присутствовать невъебенная любовь! Только все девушки теряют свою невинность у одноклассников на даче или за гаражами. Вот это любовь, блять!

Кончаю! Уф, сука! Давно я так сладко не дрочил, да еще и с утра пораньше. Хорошая девочка! Ух, и повезло же ей, что я жив остался! Так ее выдеру, на других смотреть не захочет! Во все щели напихаю! В жопу мне уже два раза задолжала, сучка бешенная!

А что если она и, правда, девочка? Вот будет облом! Я обламываться не люблю. Я и так в пролете в последнее время. Какая-то полоса невезения пошла. Миланка порчу на меня навела? Все с того мотоциклиста долбанутого началось.

Надо как-то узнать за Настину дырочку, да поскорее. А как узнать? Я же не могу подойти к ней и спросить:

– Дорогуша, скажи-ка мне, а не целка ли ты часом?

Никто так не делает. А как делают? А если каким-то образом выяснится, что так и есть? И че мне с ней делать? Ждать, пока ее еще кто-то первее меня оприходует? Хуйня какая-то получается, вам не кажется?

Да с этой Настей одна хуйня и получается! Одной хуйней больше, одной меньше...

Я не могу теперь на нее забить, и забыть, и хуй положить. Я хочу его в нее засунуть. Чем она меня зацепила? Тем, что не дала? Красивая, конечно, зараза! Сочная, свежая! Но не это в ней главное. Живая она, настоящая. Всю голову я себе выебал уже, думая о ней. Вот зачем оно мне надо?

Входная дверь пикнула – это Людмила пришла.

– Люся, который час?

– Девять часов, две минуты, – отвечает Люся. – Доброе утро, Антон Викторович!

– Охуеть, какое доброе! – ворчу я, натягивая на себя одеяло.

Щас Людмила прийдет сюда первым делом. Стучится? Ну, ничего себе! Прогресс в этикете!

– Заходи, Люда! – разрешаю я.

Щурясь, вижу ее красноголовый силуэт, который двигается к моей кровати.

– Дарова, барин! – басит женщина. – Эт чёй-то с тобой? Никак, пчелы покусали?

– Это, Людмила, перцовый баллончик! – ставлю я ее в известность. – Ты можешь сегодня подзадержаться? Мне помощь нужна.

– Ну, не знаю... – Садиться на край кровати. – Может, в скорую, а? Антон Викторович?

– Не, мне уже лучше. Найди мне капли глазные в аптечке. Только смотри не напутай! А не то я совсем слепошарым останусь и тебе платить уже не смогу.

– Да я чо тебе дура какая? – фыркает Людмила. – Есть-то будешь? Я щас сготовлю!

– Ты задержишься? Нет? – Люда молчит, вздыхает только. – За премию! – добавляю я волшебные, заветные слова.

– А? Да, конечно! – тут же подрывается она с постели. – Не бросать же тебя в таком состоянии!

Люда ненадолго выходит и возвращается с каплями и чайными пакетиками. Я не верю в народную медицину, но мне так хуево, что я готов весь подорожниками облепиться, лишь бы отпустило.

Людмила снова садится рядом и лечит мои глазоньки.

– Так че случилось, барин? Фулюхганы напали? А я тебе говорила, чтобы ты по клубам не шастал? Там, никого не найдешь, только голову потеряешь! Говорила же? Ходил бы по другим местам, где нормальные люди ходют, давно бы девчонку какую нашел!

– Ой, блять, Люда, я нашел! – вздыхаю я . – Не в клубе. По твоему сраному бесплатному совету!

Сам не знаю, зачем я это все ей рассказываю. Больше некому. Люсе похуй. А Людмиле? Неужели, ей интересно? С Танькой своей перетрут потом, как барин лоханулся.

– Платные советы по тыще! – ржет она. – Так и че она? Вы с ней на прием ходили? Наверное она ваще нереальная, раз ты чуть не ослеп от ее красоты!

Люда закатывается от хохота, и я тоже не могу удержаться от смеха. Если отбросить мою злость, разочарование и плачевное состояние, смехота, да и только.

– Это она меня и "поперчила"!

– Ты че с ней сделал, что ей отбиваться от тебя пришлось? – ухохатывается Людмила.

– Ничего особенного! Главное, что мы Милану вчера до истерики довели!

– Да ладно?

– Ага! Я Насте вчера колье подарил. Дорогое! На глазах Миланы. Она его себе хотела, а ее ебарь денег зажопил.

– Вот бы мне хоть одним глазком взглянуть на лицо Миланы в этот момент! Настенька, значит? Ты ей колье, а она тебе перцу? Что-то ты не договариваешь, Антон Викторович!

Люда ждет подробности. Не дождется! Да я в жизни никому эту историю позорную рассказывать не буду. Уж тем более в подробностях. И уж точно не домработнице.

– Ладно, я пошла готовить, – разочарованно говорит женщина. – Лежи смирно, чаем постель не забрызгай. А то потом мне же и стирать!

Люда оставляет меня в одиночестве. Мой телефон пикает, но я не могу посмотреть, что там за смс. У меня же глаза чаем залеплены намертво, мне было приказано не шевелиться. Через полчаса телефон пищит снова. А затем еще два раза.

– Лю-ю-юда-а! – ору я.

Вдруг, это Настя мне пишет? Я уже весь измаялся от предчувствия. Уже чесаться начал.

– Чаво? – раздается рядом со мной.

– Снимай с меня всю эту хрень и телефон подай! – с нетерпением командую я.

Люда выполняет мои требования, и о, чудо! Мне, действительно, стало лучше! По крайней мере я все вижу, только не четко, отечность спала и резь в глазах прошла. Я готов Людмилу расцеловать, но она предпочитает брать благодарности денюшкой.