Жара - Кейт Петти

Джесса держалась близко к Кевину, когда мы садились в автобус. А Кевин держался довольно близко ко мне, пока я повсюду высматривала Донни — и нигде не видела. Кевин сел у окна, и Джесса прыгнула к нему. Я села от нее через проход, но тут пришла Адела и сказала, чтобы я подвинулась к окну, в результате я оказалась почти одна. По крайней мере, Адела сидит со мной, значит, она не сядет с Доном. Наконец я увидела его, он шел вместе с Сэмом, они увлеченно беседовали и сели впереди, вместе с Максом и Хорнами, Джоси и Хелен. Джемма тоже сидела где-то в начале, рядом с мисс Клэгган — в этом вся Джемма.

Адела тихонько усмехнулась мне и бросила на Кевина долгий взгляд.

— Ну, ты даешь, Дак. Надо же, охмурила Кевина! Бедняжка Джесса.

— Что ты такое говоришь? — воскликнула я.

Мне совершенно не хотелось всю поездку слушать подколы Аделы, но я не могла спустить ей это с рук.

— Не прикидывайся! Я же видела, как он мазал тебя кремом для загара вчера у бассейна, Дак! Мне было даже неловко подглядывать!

— Прекрати! Он и Джессу потом намазал, — я хотела добавить что-нибудь насчет Дональда, который крутился около нее, но побоялась выдать себя. К счастью, в этот момент автобус тронулся. — Все, поехали! Здорово! — Поездка обещала быть интересной.

— Как в школе, — сказала Адела. — Лучше бы мы поехали с малышней в Чессингтон. На лодке покататься было бы очень даже хорошо. Люблю это дело. Похоже на гондолу в Венеции. Впрочем, на гондоле я никогда не каталась — это занятие для туристов.

— А на лодке в Кембридже, значит, можно?

— Ну, там-то я буду туристом, правда? — Адела перегнулась через Джессу к Кевину. — Ты поедешь с нами на лодке, а, Кевин?

Джесса бросила на нее свирепый взгляд, но Кевин только улыбнулся.

— Очень может быть, Адела, очень может быть.

Я разглядывала мелькавший за окном пейзаж. Кукурузные поля стояли уже бледно-золотые, готовые к сбору урожая. Деревья казались мрачными по контрасту с золотыми полями и отбрасывали темные тени. Был знойный, жаркий день. Подходящая погода для сбора урожая и пикника! Хотелось поделиться всем этим с Дональдом. Боже, почему он не с нами? Адела как будто услышала мои мысли.

— Бедный Дон. Я пыталась развеселить его вчера, думаю, мне и сегодня придется за ним приглядывать.

— Ты что? — удивилась я, но тут же одернула себя: я хотела услышать, что скажет Адела, но сама своих чувств выдавать не собиралась. — Извини, Адела, я просто не заметила, что Дональд чем-то расстроен.

— Еще бы, я в этом и не сомневаюсь… Ведь тебя обхаживал великолепный Кевин. Кто же обратит внимание на грустного Дональда, если вокруг вьется классный Кевин?

— Да что ты такое говоришь, Адела? Я же объясняла тебе… — я понизила голос, чтобы Кевин не услышал. — Мне совершенно не нужно…

— Да, конечно, нужно! Именно это я и сказала Дональду, чтобы он не мучился понапрасну и не сходил с ума по тебе. Я сообщила ему, что он на самом деле тебе не нравится. Он так расстроился, и я, чтобы как-то смягчить удар, сказала, что это все из-за… — и она кивнула в сторону Кевина. — Ну, ты сама знаешь.

Я чуть в обморок не упала.

— Адела, — с трудом спросила я, — так ты добивалась Кевина просто назло Джессе?

Она спокойно посмотрела на меня. Глаза выдавали, что Адела была слегка навеселе…

— Нет, нет, — туманно ответила она, — он мне немного нравился, я даже расстроилась, когда Кевин сначала завлек меня, а потом бросил. Но я быстро поняла, что ему, должно быть, нравится кто-то другой. У него не могло быть иных причин отказать мне, ведь правда? Я была так несчастна тем вечером, когда Джесса наорала на меня, а Дональд был такой милый и добрый, когда мы вышли из музыкального корпуса. Мне показалось, что вы говорили о чем-то важном, когда мы ворвались к вам. Но я знаю, что ты не считаешь его привлекательным. Ханна, ты же помнишь, как сама мне это говорила?

У меня глаза на лоб полезли.

— Я оказала тебе услугу. Джесса пусть сама о себе заботится, но я пыталась помочь тебе.

Я открыла рот, чтобы ответить, но не издала ни звука. Бедный Дональд. Бедная я. Теперь многое стало понятным… Не понятно только, какие у Аделы планы относительно Дона.

— Не беспокойся, я присмотрю за беднягой Донни сегодня на экскурсии, — сказала она и проказливо посмотрела на меня. — Я-то всегда считала, что он очень даже ничего…

Я отвернулась к окну, еле сдерживая слезы. Это было хуже самого страшного ночного кошмара. Дональд думает, что он мне не нравится. Он уверен, что я люблю Кевина, и, наверное, сказал ему об этом. И теперь Дон старательно показывал мне, что ему все равно. Я глянула на Джессу и Кевина. У них, похоже, все было прекрасно. Кевин наконец-то сообразил, что я не отвечаю ему взаимностью… Господи, что за путаница! Я вдруг почувствовала себя такой беспомощной. Спасибо, Адела. Большое спасибо.

Мы приехали к мастерским, которые разместились в красиво перестроенных амбарах, примыкающих к фермерскому дому семнадцатого века. Теперь там выставочный зал. Позади амбаров бежала речка, на берегу росли ивы. Из автобуса нас вылезло более тридцати человек. Я высматривала Дональда, но он определенно держался на расстоянии. Сэм, который, как я знала, интересуется изготовлением инструментов, о чем-то оживленно беседовал с ним. Джесса увела Кевина как можно дальше от Аделы, и вот я снова вдвоем со своей старой подружкой Аделой. Я внезапно с болью осознала, что день пройдет совсем не так радужно, как я планировала.

Нас разбили на шесть групп, чтобы обойти шесть мастерских. Нечего и говорить, что мы с Аделой не оказались ни в группе с Джессой и Кевином, ни с Дональдом и Сэмом. Но мы были вместе с Хелен, Джоси и Хорнами, что меня вполне устраивало. В первой мастерской делали клавесины и клавикорды. Солнечный свет падал на ароматные деревянные стружки, усыпавшие пол вокруг двух мастеров. Все это напомнило мне картину, которую я однажды видела. Вообще весь сегодняшний день напоминал кадры то одного, то другого фильма. Меня до глубины души поразил маленький инструмент — клавикорды, с черными клавишами вместо белых и наоборот. Едва я прикоснулась к ним, инструмент издал мягкий серебристый звук. Почему мои родители не тратят деньги на нечто подобное, вместо покупки нового БМВ? Я тихонечко поиграла на клавикордах, пока Адела разговаривала с одним из мастеров. Я вспомнила несколько аккордов из песни Дональда о цветах и дожде… Клавикорды — такой личный и даже таинственный инструмент… Я представила, как Дон сидит за этими нежными клавикордами. Может, он как-нибудь узнает, что на них уже играли его музыку?.. О, Донни! Я не могу без тебя!

Пора было уходить. Поочередно посмотрев на то, как делают гитары, деревянные духовые инструменты, медные духовые инструменты, мы наконец пришли к мастеру по скрипкам — Вулфу Проссеру. Он работал над скрипками один. Проссер оказался хмурым старым джентльменом. Он вовсе не радовался тому, что толпы школьников отрывают его отдела, а сегодня утром мы были уже пятой группой. Мы немного отступили, боясь задеть что-либо. Но тут Адела увидела готовую скрипку в плюшевом футляре, взяла ее и быстренько настроила. Мы нервно наблюдали за ней, но мастер, казалось, ничего не замечал и продолжал работать. Адела заиграла Мендельсона. В стенах этого старинного амбара она казалась еще меньше и играла как ангел. Хорны, Джоси и Хелен, которые проявляли только вежливый интерес к процессу изготовления инструментов, в изумлении переглянулись. А у меня даже дыхание перехватило, в горле встал комок. Так происходит всякий раз, когда Адела колдует на скрипке. Я думала о Дональде, об этом прекрасном дне и о том, в какой кошмар этот день превращается. Слезы заволокли глаза, очки запотели. Я была не единственная, на кого игра Аделы произвела столь сильное впечатление. Адела закончила играть и положила инструмент на место, в футляр. Скрипичный мастер встал и подошел к ней — его глаза сияли. Он положил скрюченную руку ей на плечо.