Полигон - Денис Ратманов

class="p1">— Я видел гадюку. — Эристан присаживается на нагретый камень и вытягивает правую ногу. — Можно поймать, выдавить яд и смазать наконечник копья. Яд долго не разрушается, а для врага это гарантированная смерть. Змею потом можно съесть.

— Насколько быстрая смерть? — интересуюсь я, пытаясь добраться до интересующей меня ветки.

— Не мгновенная, но…

— Понял, с тебя змея.

Исцарапавшись и разорвав майку, я ломаю три подходящие палки с расчетом на Лекса и Надану, обламываю их так, чтобы концы были острыми, получается не очень, но хоть от гиен будет проще отбиваться.

Жара выматывает и лишает сил, стараюсь не рвать жилы, чтобы не терять влагу, но все равно жутко потею. Выиграв поединок с деревом, нагребаю колючек, предполагая, что их можно использовать как гвозди, делаю два глотка из фляги, и мы продолжаем путь.

Благодарный за то, что я взял его в группу, парень комментирует все, что видит, рассказывает, как ловить змей и выдавливать у них яд, как строить ловушки для зверей и людей, добывать огонь и собирать утреннюю росу — доказывает свою полезность.

Когда солнце касается горизонта, Эристан останавливается на вершине холма и вглядывается в долину, перечеркнутую руслом высохшей реки. Поверхность долины бугристая, и по ней протянулись тени, добавляя контрастности и окрашивая холмы и торчащие из земли гребни скал в яркие красно-оранжевые тона. Прищуриваюсь и вижу вдалеке нечто, напоминающее развалины древнего города, вокруг которого в изобилии темнеют заросли предположительно кактусов.

В какой именно части Полигона находимся, мы не знаем. Если нас занесло на восток, а Полигон по протяженности сорок километров, то нам до другого его конца еще пилить и пилить.

— Надо искать убежище, — хрипит мой новый союзник. — Потому что с темнотой выйдут гемоды, в некоторых предыдущих сезонах они тоже были, их минимум двое, у них огнестрел, но хуже всего, что у кого-то из них способность ненадолго парализовывать жертву.

— Это как? — Ловлю себя на мысли, что поперся на Полигон неподготовленным, не зная элементарного, и один бы точно окочурился.

— Смотрит на тебя, и ты не можешь сдвинуться с места. Ну, на экране это выглядело так. В общем, их жертвы замирали и не сопротивлялись. Им перерезали горло, увозили в логово, подвешивали на крюк, свежевали и жарили на костре.

Может, гемоды и правда обладают гипнозом или сверхсособностью, но скорее используют дротики с нейротоксином. Оставляю мысли при себе, помня о том, что дроны постоянно нас снимают, и лучше не показывать, что я верю во что-то сверхъестественнок.

Пить хочется безбожно, а воды осталось на дне фляги. Указываю на развалины и переключаю парня с одной темы на другую.

— Идем туда. Если это древний город, там должен быть колодец.

— Который тысячу лет как пересох. Нужно найти оазис, он тут точно есть, и окопаться там первыми.

— Окопаться не проблема, проблема — удержать его. На него, поверь, найдется много желающих, — говорю я и делюсь стратегией: — В конфликты не вступаем, других игроков по возможности избегаем, нам нужно сохранить силы. Объединяемся со второй частью команды, шныряем по Полигону, максимально усиливаясь. Пусть идиоты крошат друг друга, нам останется меньше работы в конце.

— Я тоже думал так действовать, — признается Эристан, ковыляя за мной. — Наверное, так поступит любой, у кого есть мозги. Самые ссыкливые забьются в норы и будут ждать, пока шоу закончится, надеясь, что их выпустят. Но они тут и останутся на прокорм гемодам.

— То есть выживут пятеро, — констатирую я.

А сам думаю о том, что они убьют тысячу человек, чтобы потешить публику и заработать, хотя могли бы помиловать хотя бы тех, кто прошел спарринги. Зачем? В чем смысл такой жестокости? Больше крови на жертвенных алтарях?

В долине действительно разрушенный город, причем очень странный. На поверхности — вытесанные из камня торчащие над землей округлые крыши, кое-где треснутые и проваленные, кое-где целые. Поселение засыпало пылью и песком, но кое-где видны колонны и остатки фундаментов. Больше всего мне интересны утопленные в грунте дома. Внизу — колодец двора, вокруг строения из цельного камня. Не бетон, не кирпич — монолит. Эдакий зиккурат наоборот. Если найдем ход внутрь, в таком можно укрыться на ночь.

— Колодец должен быть на центральной площади, — говорит Эристан, — пойду поищу.

И ковыляет дальше, опираясь на дубину, скрывается за развалившейся каменной стеной. Поглядев в засыпанный грунтом колодец двора, иду за напарником и вдруг получаю уведомление:

Внимание! Зафиксировано приближение условно опасного объекта!

На реальность накладывается картинка, показывающая, откуда движется противник, Эристан теперь обозначен желтым. Ясно. На руинах кто-то окопался, заметил травмированного парня и спешит к нему навстречу, меня пока не видит. Зато вижу я, оббегаю развалины, где он предположительно находится, захожу ему за спину.

Раскачанный бугай прячется за грудой камней, наблюдая за Эристаном, и в руках у него самый настоящий лук. Наверное, обнаружил и распотрошил схрон. Зовут бугая Райолай. Немного поерзав, он пытается занять позицию, чтобы удобно было стрелять. Не вижу смысла убивать хромого Эристана, он не конкурент на Полигоне. Разве что ради того, чтобы научиться стрелять по движущейся цели.

Лук очень пригодился бы моей команде и дал нам преимущество.

Поудобнее перехватив тупоконечное копье, на цыпочках крадусь к бугаю, сосредоточив взгляд на его затылке, на впадине, где череп переходит в шею. Силы должно хватить, чтобы вогнать туда заточенный кол, раздробить позвоночник и убить бугая мгновенно.

Короткий замах. Удар… Но черт дернул Райолая повернуть голову, и кол обрушивается на мышцу, смягчившую удар, наталкивается на позвонок, но не крошит его, а соскальзывает вбок и пробивает шею насквозь. Взвыв от боли, Райолай отшатывается, разворачивается прыжком вместе с торчащим из шеи колом.

— Ах ты ж сука!

У него хватает опыта не вытаскивать кол, ведь тогда хлынет кровь из разорванных артерий. Ругнувшись, он сразу же наводит лук на меня, но успеваю юркнуть за колонну, и о белый мрамор чиркает стрела с железным наконечником. «И запас стрел есть, — думаю я. — Отлично!»

Эристана не слышно, зато появляются три наших дрона: следящий за мной, за моим напарником и Райолаем. Носятся над местом схватки, снимают сюжет.

— Падла, урою! — ревет скрытый развалинами бугай и топает, видимо, спускаясь по насыпи, чтоб до меня добраться, шуршат камни под его берцами.

Я не жду, пока он до меня доберется, выбегаю на площадь, где минуту назад стоял Эристан, прячусь за разваленной стеной, но Райолай меня не преследует. Камни еще шуршат, осыпаясь под его ногами, но ругательств не слышно, топота тоже.

Сдох или затаился? Поднимаюсь, делаю обманное движение в сторону и тут же прячусь, но никто не стреляет. Перебегаю на другую сторону улицы, прямо под насыпь, где прятался Райолай, выцеливая Эристана. Огибаю развалины…

Труп Райолая скатился по насыпи и лежит, воткнувшись мордой в пыль у ног Эристана. Мой псевдосоюзник целится в меня из лука, причем делает он это вполне профессионально, я уверен, что он не промахнется.

Время будто бы останавливается. Между двумя ударами сердца замирает вечность.

Эристан смотрит на меня в упор, на его лице проступает удивление, и он медленно-медленно опускает лук, улыбается:

— Хорошая штука. У меня в детстве такой был.

Криво усмехаюсь.

— Я уж думал, ты собрался меня пристрелить.

— Что ж я — идиот? Мне одному не выжить. — Он протягивает мне лук.

Беру его, верчу в руках и понимаю, что не знаю, с какой стороны к нему подступиться, возвращаю его Эристану.

— Оружие должно быть в умелых руках. Как понял, стрелять ты умеешь, — протягиваю стрелу, валяющуюся возле колонны.

Глаза парня вспыхивают, он натягивает тетиву, выпускает стрелу в только ему понятную цель.

— В общем да, надо потренироваться, восстановить навык, давно это было!

Он убегает за стрелой, а я обыскиваю труп Райолая, обнаруживаю полупустую флягу, выпиваю ее за раз, считая, что заработал. Забираю хлеб с сыром — не себе, Эристану, когда у него после моего лечения проснется зверский аппетит.

Вдвоем мы лазаем по городу, находим распотрошенный схрон: круглое почти целое здание с нарисованной над входом головой льва. Теперь хоть будем знать, как выглядят знаки, о которых писали в памятке.

Колодец тут если и был, то за столетия его засыпало грунтом, даже следа не осталось.

— Нам лучше заночевать здесь, — предлагает Эристан.

Смотрю на запад, где гаснет небо над холмами, меняет цвет с кроваво-оранжевого на трупно-серый. Я был уверен, что Надана уже ждет меня на западе, и останется на месте до пяти вечера завтрашнего