Глубина - Борис Орлов

– Пей. Это разбавленный сок лианта. Тонизирует, восстанавливает силы и утоляет жажду.

Виктор жадно припал к горлышку фляги. Женщина наблюдала за ним с живейшим интересом.

– Знаешь, – произнесла она наконец. – Если бы сама не видела – не поверила бы. Ты прошёл три уровня класса «экстра». Без подготовки. И выиграл… – она вздохнула. – Если… Если бы моя группа… тогда… Если бы у меня было хоть десяток таких, как ты, то допрашивала бы я, а не меня.

И она ласково погладила его по лицу.

– Топай в душ, и пойдём обедать.

Так прошёл месяц. С утра – развод сборщиков и охотников на работы, потом – долгие занятия с Мийрой и на тренажёре. Женщина старалась вывести Виктора на такой уровень развития, чтобы он не выглядел бы белой вороной ни в компании местных фермеров, ни среди офицеров Управления, ни на рауте в высшем обществе. Поэтому пограничник старательно заучивал детские стишки и романтические сонеты, запоминал массу анекдотов, шуток, острых и солёных словечек, идиом, цитат и оборотов. Ну а в свободное время в качестве отдыха они вместе отправлялись на охоту: Афанасьев заявил, что работа по реальному, пусть и менее опасному противнику куда лучше в плане поддержания нужной формы, нежели занятия на любых, пусть и самых совершенных тренажёрах.

Поразмыслив, Мийра согласилась с этим утверждением, и теперь они вдвоём почти каждый день рыскали в океане в поисках добычи. Заодно решалась проблема с питанием: выигрыш Гошши мог получить только Гошши, а Виктору, по понятным причинам, сделать это было затруднительно.

Кроме этого, они чуть не каждый день сходились в учебных схватках, и тут Мийру ждало жестокое разочарование: оказалось, что её подготовка по «рукопашке» и «холодняку» значительно уступает знаниям и умениям Виктора. Поэтому в тренажёрном зале частенько раздавалось:

– …Ты как нож держишь?! Нет, я не спрашиваю, какой недоумок тебя учил, мне просто интересно: ты сама не чувствуешь, что так неудобно?!! Вот так, и руку здесь чуть доверни…

– …Зачем вес на левую ногу перенесла?! Чтобы я вот так сделал?! Вставай-вставай, не сиди на полу…

– …Когда встретишь того, кто поставил тебе этот удар, передай ему от меня вот это! Вот, сама видишь: так легче и эффективнее!..

И всё чаще после таких тренировок Мийра задумывалась: кто же все-таки такой этот странный пришелец? Нет, Виктор спокойно и ничего не скрывая рассказывал ей о своей жизни, но это с равным успехом могло быть и чистой правдой, и гениально подготовленной легендой. И день за днём, декаду за декадой она пыталась расшифровать своего ученика, учителя, друга, любовника, защитника…

В этот день им особенно повезло: они наткнулись на гнездо р’эц. Радужношкурые хищники бились отчаянно, но против пары бойцов, для которых спецназ – не просто красивое слово, шансов у них не имелось. От слова «совершенно».

Уже позже, в «Торваре», Мийра мечтательно произнесла:

– Мы с тобой сегодня тысяч сто никоха нарубили… – она удовлетворённо потянулась и вытянула ноги. – Если бы остался фермером – быстро бы выбился в богачи…

– Если бы я остался фермером, – хмыкнул Афанасьев, – то в богачи выбиться бы не успел.

– Почему?

– Куда быстрей бы повесился, – сообщил Виктор.

Мийра рассмеялась и снова потянулась:

– Не успел бы…

– Что «не успел бы»?

– Повеситься. Я бы тебя сама раньше прикончила бы…

Заложив красивый вираж, пограничник загнал субмарину в шлюз словно истребитель в ангар. Мийра тут же умчалась в душ и прихорашиваться к ужину, а Виктор пригнал обоих охотников и двух роботов разгружать добычу. И в этот момент раздался зуммер вызова. Кто-то просил разрешения войти.

Афанасьев щелчком пальца открыл голографическое изображение с камер внешнего обзора. У ворот шлюза замерла в ожидании маленькая – едва крупнее «Шайра» – одноместная подлодка, местный аналог дорогого спорткара.

«Эта хрень – одно-, много – двухместная. Третьего туда не воткнуть, даже если первые двое – дистрофики», – рассудил Виктор и спокойно нажал клавишу, открывавшую ворота.

Субмарина легко проскочила внутрь. Вскипела вода от мощного реверса винта, и лодка остановилась, чуть покачиваясь у пристани.

Сдвинулся в сторону люк, и на металлические мостки легко выпорхнула женщина. Дорогое платье, короткий высверк чего-то блестящего и, видимо, сильно драгоценного в ушах и на шее, на красивом лице капризное выражение. Эдакая скучающая светская львица.

Вот только пограничник сразу заметил холодный блеск умных глаз. Малюсенькие хищные складки у рта тоже не ускользнули от внимания. «Б…! Киллершу прислали!..»

Он незаметно напрягся и скользнул к нежданной гостье. Но как Виктор ни старался, та все же заметила его движение. Обернулась и, лениво растягивая слова, обронила:

– Глат, проводи меня к своей хозяйке. Живо.

– Прошу прощения, – Афанасьев придвинулся ещё на пару шагов. – Как прикажете доложить о вас, госпожа?

– Никак, – упало в ответ. – Я хочу сделать сюрприз моей дорогой подруге.

«Давай-ка пойдём опять в зал, спрячемся за дверью, сынок, и устроим Билли сюрприз, обрадуем Билли, благослови его бог!»[4] – вспомнилось Виктору, и он невольно усмехнулся. Заметил, как чуть шевельнулись удивлённо брови незнакомки, и усмехнулся уже в открытую:

– Госпожа, я вынужден просить вас показать мне вашу сумочку и отдать оружие. Всё, какое у вас есть при себе.

– Что?! – женщина выглядела так, словно кто-то изо всех сил саданул её дубиной. – Что ты говоришь, глат?! Да как ты посмел?!! Да я…

Дальше разговор не получился: Виктор качнулся в сторону, перехватил начавшую движение руку и, резко подшагнув, взял её на излом. Женщина было дёрнулась, но тут же сообразила, что своим трепыханием ничего не добьётся, а только сломает себе руку. Её взгляд скользнул вниз, и тут же тонкий длинный каблучок ударил в основание стопы пограничника. Вернее, в то место, где она только что находилась: Афанасьев мгновенно упал на колено, заваливая женщину на пол, лицом вниз.

– Прав! Ремень! – скомандовал он.

Охотник, чья койка стояла справа от входа, мгновенно подал ему тонкий, но прочный пластиковый ремешок, который тут же стянул локти агрессивной гостьи.

– Лев! Возьми её сумочку и подай мне!

Тот, что обитал слева от дверей, мгновенно бросил своё занятие и поднял с пола сумочку. Виктор раскрыл её и в изумлении уставился на содержимое. Ни одного знакомого предмета! Понять, что здесь может оказаться оружием, пограничник решительно не мог, а потому просто обвязал женщину поданным ему буксирным тросом и подвесил её на крюк, на который вешали туши для разделки. После чего быстро обыскал странную гостью, забрал два тонких стилета и миниатюрный сарбакан[5], снял с неё все драгоценности и отправился к Мийре.