Голая королева - Татьяна Гармаш-Роффе

– Почему? – не поняла Аля. – Он купил это все сам, на заработанные деньги. На дачу, правда, Алекс кредит брал в банке…

– И разорился?

– Нет… Отчего же…

– Так что ты мне тут заливаешь, что на вашем счету денег нет?!

Алина наконец поняла, чего от нее добивается Марго.

– Это на нашем – нет. На нашем общем счету.

– И где же твой муж хранит свои денежки?

– В банке, разумеется… Только на другом счету. Отдельном. И этот счет только на его имя, я не могу оттуда снимать деньги.

– Ты мне голову морочишь, да? – бросила испытующий взгляд Марго.

– Слушай, Марго, я тебе уже предлагала: поехали в банк, я тебе покажу свои счета. Или – хочешь, я в банке сниму все, что там есть, и отдам тебе? И ты меня отпустишь.

Марго, не шевелясь, смотрела на нее.

– Марго?

Марго словно застыла.

– Марго? Ты меня слышишь? Я тебе предлагаю все деньги, которые у меня есть на счету.

«Что я говорю? – с ужасом подумала Аля. – Что я делаю! Если она согласится, деньги придется заказывать, такую сумму не выдадут сразу… Сегодня пятница, значит, придется ждать до следующей недели, в лучшем случае до понедельника – они меня не отпустят до понедельника! Нет, нет, это тоже не годится!»

– Или, лучше, давай, я тебе куплю бриллиант на те деньги, – торопливо заговорила она вслух, – которые у меня есть на счету. Это, конечно, не то же самое, что за сто тысяч, но тоже очень красивый…

Марго по-прежнему не произносила ни звука и задумчиво смотрела на Алю.

– Лучше, чем ничего, правда? – продолжала убеждать ее Аля.

– Хуже, – вдруг сказала Марго. – На кой ляд нам твои восемь тысяч? Мы их прогуляем в три месяца… Фил, сделай-ка нам всем кофейку, – распорядилась она. – А вы что там столпились? – обратилась она в сторону дверей. – Не видите, как дело повернулось? Сядьте. Мотай в свои апартаменты, – это уже к Але, – подождешь, нам надо кое-чего обсудить.

Делать было нечего. Аля пожала плечами и отправилась на чердак.

– Можно, я окно открою? – спросила она, поднявшись.

– А? Что? – подняла сосредоточенное лицо Марго.

– Окно можно открыть? А то мне Филипп запретил…

– Открывай, – отмахнулась Марго. – Если выпрыгнешь – ноги переломаешь.

Бреясь, Кис обдумывал план действий. Заглянуть в книжный клуб, расспросить: вдруг романчик на стороне проклюнется? Опросить соседей по даче, хотя шансов немного: в дачных поселках люди живут в пределах своих участков, и заборы разъединяют обитателей дач с прочим неспящим миром… Проверить благотворительные общества, с которыми имела дело Алина: вдруг все же кто-то приезжал забрать вещи; поискать такси, на случай если она все-таки вызвала такси.

Он дал распоряжения своему помощнику Ване, хотя и то, и другое представлялось Алексею столь маловероятным, что вряд ли стоило терять время на проверку: факт, что Алина организовала свой уход из дома, был очевиден. Никто ее не похищал, и никакие вымогатели Мурашову не позвонят. Ясное дело, «честный» Мурашов крутит дела и теперь боится, что что-то сделал не так или не вовремя – и его «партнеры по бизнесу» решили его наказать и припугнуть: похитили его жену – вот чего он боится. Но на самом деле все куда проще и тривиальней: его «ангелочек» махнул крылышками и упорхнул. Вот куда и почему – другой вопрос.

Масло на дороге… Если не такси (а я уверен, что это не такси) – то кто? Какая другая машина – старая машина с протекающим баком – увезла Алину и кто был в ней за рулем? Бывший любовник?

Ладно, этим займемся позже. Пока что у Киса в планах были два визита: к Всеволоду Владимировичу, то бишь заместителю Мурашова Севе, который пытался навести справки о секретаре-охраннике, и к подруге детства Кате.

Но первым делом Кис, освежившись душем, занялся проявлением оттиска письма, оставшегося на чистой бумаге. Письмо, несомненно, было написано Алиной и могло оказаться важным для расследования. Кис настрогал лезвием грифель карандаша и растер его пальцем по поверхности белого листка. Проступили буквы.

Когда он прочитал текст, то даже рассмеялся: можно никуда больше не ходить, можно спокойно лечь спать. Все стало ясно, как белый день: «…разойтись, дав друг другу свободу и тем самым шанс быть счастливым, то есть любить и быть любимым».

Бедняга Мурашов. Это будет удар для него. Позвонить ему? Нет, сначала поспать немного. Потом, на свежую голову.

Алексей растянулся на кровати.

«Что-то в этом не то», – сквозь наплывающий сон подумал он вдруг. Письмо не закончено и не подписано. И не оставлено. И в мусорной корзинке письма нет. Значит, Алина забрала его с собой. Передумала? Решила избежать любых объяснений с мужем, даже посредством письма? Могла передумать, конечно. И все же человек, который так старательно пытался объяснить свое поведение, решил не объяснять вообще ничего? Кто знает… Но что-то тут царапается.

Есть в этой истории еще какие-то мелочи, совсем мелкие мелочи, которые тоже царапаются.

Сначала разорванное письмо от неизвестного (или неизвестной) – тому два месяца. Задумчивость, которую заметила домработница. Допустим, это прежний любовник объявился…

И еще что-то, что он сейчас сообразить не может. Но оно есть, это «что-то»… Надо навестить ее подругу. Кто знает, может, там, у этой Кати, и Алина обнаружится…

Кис поставил будильник и мгновенно заснул.

Было бы явным преувеличением сказать, что короткий сон его освежил. Голова была ватной. А настроение – плохим. Он никак не мог найти свой обычный тонус в работе, то энергичное, сдержанное возбуждение, в котором его помощник Ваня называл Алексея «Кис в сапогах», имея в виду сапоги-скороходы.

Ему не нравилось дело Мурашова. В нем было что-то странное, тяжелое. Без всякого энтузиазма он набрал номер дачи. Новостей у Мурашова не имелось, ни «вымогатели», ни жена ему не звонили. Поколебавшись, Кис сообщил ему содержание неоставленного письма.

– Этого не может быть, – сказал Александр. – Она не могла меня бросить. Она не могла от меня уйти. И потом, у нее нет для этого причин. Она меня любит. И у нее никого нет, кроме меня. И ничего, кроме того, что я ей дал.

– Тем не менее это так. Это почерк вашей жены, поверьте мне. И она писала это письмо вам. Только по каким-то причинам она его не оставила.

Мурашов замолчал надолго.

– Очень хорошо, – сказал он наконец невпопад.

– Вы хотите, чтобы я продолжал расследование? – спросил его Кис.

Мурашов не ответил.

– Меня кое-что настораживает во всем этом. Мелочи, но мне бы хотелось их прояснить. Я бы вам предложил продолжить.

– Очень хорошо, – снова некстати заявил Мурашов. – Продолжайте.