Как работает экономика. Что Rolling Stones, Гарри Поттер и большой спорт могут рассказать о свободном рынке - Джон Тамни

Инвесторы могут неплохо заработать, покупая акции компаний по индексу Доу-Джонса, также не составляет труда купить паевой фонд, который вложился в «голубые фишки». Но на рынке частного акционерного капитала инвесторы действуют совершенно иначе. Забыв о необходимости диверсифицировать вложения, они платят большие комиссионные компаниям прямого инвестирования, чтобы вложить их капиталы в фирмы, находящиеся в трудном положении. Это очень рискованно, но если компания прямого инвестирования способна поддержать предприятие так, чтобы оно вновь оказалась на плаву, прибыль будет огромной.

Увольняют ли сотрудников компаний, переживающих тяжелые времена? Конечно. Все они, практически по определению, оказались жертвами неэффективного менеджмента. Авиакомпания Continental Airlines была объектом насмешек в сфере авиаперевозок до слияния с United Airlines. Их незадачливые руководители однажды открыли авиарейс из аэропорта Хьюстон Интерконтинентал (Continental Airlines находилась в Хьюстоне) в аэропорт имени Уильяма П. Хобби в 72 км от него. Но Дэвид Бондерман и Джим Култер из частной инвестиционной компании Texas Pacific Group в 1990-е гг. купили Continental Airlines и в конце концов увеличили вложенный капитал в десять раз – не потому, что у Continental Airlines все было в порядке, а как раз потому, что они выглядели так же плохо, как несъедобная еда, которую подавали пассажирам на их рейсах{92}.

Итак, будь то Джон Полсон, чьи инвестиции спасли огромные суммы денег от исчезновения, или Уоррен Баффетт, вкладывающий в процветающие компании в расчете на долгосрочную прибыль, или частные инвесторы, вроде Бондермана, возвращающие к жизни умирающие компании – инвесторы, подолгу удерживающие позиции, заслуживают не порицания, а похвалы. Их огромные состояния являются сигналом того, что они распоряжаются капиталом мудро, а капитал – это залог успешного экономического развития.

Но несмотря на несомненный прирост капитала вокруг, многие жалуются на сегодняшние ограниченные экономические возможности. Ученые и экономисты предоставляют нам самую разнообразную статистику, которая якобы доказывает, что бедные и представители среднего класса не имеют никаких перспектив улучшить свое благосостояние. Однако статистика может искажать и на самом деле искажает реальность. Уровень иммиграции в страну говорит об открывающихся в ней возможностях ничуть не хуже других показателей. Легальная и нелегальная иммиграция миллионов людей в США – убедительный рыночный индикатор возможностей продвижения наверх. Если бы это было не так, все эти усталые, бедные и измученные люди поехали бы куда-нибудь в другое место.

Другая популярная жалоба касается того, что благосостояние растет только у «1 % населения», тогда 99 % остаются ни с чем. Не так давно к радости ученых и экономистов было опубликовано исследование, демонстрирующее огромный прирост доходов 1 % населения на целых 31,4 % в период 2009–2012 гг. Однако и здесь статистика дает ошибочные сведения. Алан Рейнольдс, экономист из института Катона, выяснил, что те, кто зарабатывал больше всего, пережили снижение своих доходов на 36,3 % в период 2007–2009 гг. Таким образом, люди, входящие в этот «зловещий» 1 %, в 2012 г. зарабатывали чуть-чуть меньше, чем в 2007 г.{93}

Нет никакого смысла с головой уходить в статистические споры. Важно понимать, что когда у наиболее богатых людей растут доходы, это означает, что работа предприятия вознаграждается, а технологии развиваются. На самом деле причиной для беспокойства было бы снижение уровня материального неравенства, потому что оно говорит об уменьшении возможностей для амбициозных людей и стагнирующем уровне жизни каждого из нас.

Обеспокоенность, которую вызывает материальное неравенство, на самом деле является выражением негласного одобрения рыночного капитализма. Чтобы понять этот парадокс, подумайте над тем, что чемпион НБА 2014 г. баскетбольный клуб San Antonio Spurs победил клуб Miami Heat, за который играли Леброн Джеймс, Дуэйн Уэйд и Крис Бош. Из восьми игроков San Antonio Spurs, которые в среднем сыграли в каждом матче больше двадцати минут в сезоне 2013–14 гг., только один получил в драфте НБА номер выше 15-го.

Подумайте вот о чем еще. В игре за Суперкубок XLVIII (Seattle Seahawks – Denver Broncos – 43:8) на поле было столько же игроков, начинавших футбольную карьеру в команде Портлендского университета (Дишон Хед, Джулиус Томас), сколько и выходцев из университетских команд Алабамы, Оберна, Луизианы и Огайо вместе взятых. Из последних четырех традиционно сильных в студенческом футболе команд в этом матче приняли участие только два игрока – Джеймс Карпентер и Триндон Холлидей{94}.

Национальная футбольная лига – не что иное, как пример меритократии, то есть, системы, где балом правят самые талантливые, и команды лиги делают все возможное, чтобы найти наиболее талантливых игроков независимо от их происхождения. Это многомиллиардный бизнес, и, если выбирать игроков по какому-либо другому принципу, помимо их способностей в футболе, команда будет проигрывать, теряя деньги и зрителей каждый год.

Рассел Уилсон, начинающий квотербек команды Seahawks, сыграл решающую роль в их победной игре за Суперкубок. Из-за своего небольшого, по стандартам НФЛ, роста (180 см) Уилсон попал в состав 2012 г. с невысокого места драфта. Seahawks также подписала дорогой контракт с Мэттом Флинном, поскольку менеджмент команды считал, что Уилсон еще не готов для НФЛ. Но при меритократии, где команды, тренеров и владельцев судят только по победам и поражениям, Уилсон заработал свое право играть в стартовом составе уже в 2012 г.

НФЛ не свойственны решения политического типа. Уилсон доказал, что он хороший игрок еще до начала своего первого года в команде, и вопреки скромным надеждам, которые возлагались на него, стал квотербеком первого состава. В 2012 г. он вывел команду в плей-офф и стал «Лучшим новичком года». Год спустя он уже держал в руках Ломбарди-трофи.

Довольно скоро Уилсон подписал новый контракт, который сделал его самым высокооплачиваемым игроком Seahawks и одним из самых высокооплачиваемых во всей НФЛ. Никто из его коллег не станет завидовать или осуждать его за то, что у него такая высокая зарплата. Они знают, что как бы хороши ни были остальные игроки команды, они вряд ли бы выигрывали, если бы не их блестящий квотербек. Квотербеки – как генеральные директора: хороших найти сложно, следовательно, им нужно хорошо платить. Вот почему материальное неравенство никогда не является проблемой в чисто капиталистической, меритократической системе, выстроенной так, что управляют ей самые достойные. Те, кто больше вкладывают, должны больше получать, и это никого не должно беспокоить.

Розыгрыш Суперкубок XLVIII также напоминает нам, что богатство и успех динамичны. Все эти разговоры про «концентрацию богатства в руках 1 %» не учитывают капиталистической истины о том, что от года к году картина меняется. В спортивной команде ничто никогда не остается неизменным. И то же самое происходит во всей экономике. Подавляющее большинство попавших в список Forbes 400 в 2013 г. не входили в этот список в 1982 г. А создатель Facebook Марк Цукерберг тогда еще даже не родился.