Его ошибка - Тина Рамм

— Многое произошло между нами. Я не знал настоящую тебя, — Адам нежно прильнул к губам, заставляя сад в моей груди цвести. Он целовал так, будто это был наш последний день, с каждой секундой углубляя поцелуй. Я прикусила его губу и оттянула ее, в ответ я услышала приглушённый рык. Его губы спустились к шее, целовали каждый сантиметр нежной кожи, оставляя красные следы от покусываний. Я откинула голову назад, сгорая от больного удовольствия. Он потянулся к мочке уха, облизывая ее и немного покусывая. В этот момент мой разум окончательно затуманился, он действовал на меня как наркотик. Мочка уха — однозначно моя слабость. И кажется он это почувствовал. Его руки блуждали по моему телу, постепенно стягивая с меня шорты.

Я подняла голову и непослушными пальцами начала снимать его футболку. Руки совсем не слушались. Моему взору открылась разгоряченная грудь, которая медленно и тяжело вздымалась. Я провела руками сверху вниз по его торсу. Его кожа была безумно горячей, будто угольки, и обжигала мои пальцы. Какое же у него идеальное тело.

— Я хочу почувствовать тебя внутри, — прошептала я, не сводя взгляд с его лица.

— Черт, — Адам зарычал, и в одно мгновение навис надо мной. — Повтори ещё раз.

Румянец появился на моих щеках, но я отбросила всю стеснительность прочь. Воздух вокруг пылал, ещё чуть-чуть и он всколыхнёт адским пламенем.

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня.

Больше повторять не пришлось, Адам рывком развернул меня спиной, я плотно уперлась животом в край кухонной столешницы, опершись на ее гладкую поверхность. Он потянул вниз мои трусики и послышался звук рывшейся ткани.

— Аккуратнее, эта тряпка стоила тебе целое состояние.

— Оно того стоит, — Адам снова прильнул к моей шее, на этот раз оставляя следы от засосов. Эти следы были словно метки. Доказательство того, что я навсегда его.

— С тобой всегда так, — Адам стянул меня за волосы, приближая мой затылок его плечу. Я почувствовал его разгоряченное дыхание возле своего уха.

— Как? — со стоном произнесла я, зная, что его это безумно заводит.

— Каждый раз как новый. Хочется ещё и ещё.

Он прижался телом к моим ягодницам, и я почувствовала, как сильно он хотел меня. Низ живота начало сводит от неугомонного желания его плоти. Он коленом развёл мои ноги и провёл пальцами по внутренней части бедра, постепенно приближаясь к промежности. Меня обдало жаром и легким покалыванием, когда он вошёл в меня пальцами.

— Мокрая.

Я судорожно вздохнула, когда его пальцы начали движения. Его тёплое дыхание грело волосы, покрывая шею мурашками.

— Такая податливая, — его другая рука перешла к моей груди, с силой сжав ее, от чего из меня вырвался негромкий стон.

Его пальцы сжали мой сосок и я от неожиданности простонала. Он продолжал творить безумные вещи со мной, разум постепенно затуманивался. Тело отвечало на его прикосновения, я выгибала спину, словно кошка, стараясь все больше прочувствовать его.

— Ты ведь знаешь, что ты теперь моя, Марта? — его слова с трудом доходили до меня, и я могла лишь едва слышно промычать в знак согласия. — Я убью любого, кто прикоснется к тебе.

После этих слов, руки Адама покидают мое тело, слышится звук растягивающейся ширинки и лязг бляшки ремня. Одним движением Адам запрокидывает мою ногу на столешницу, его грубые ладони сжали мою талию, поставив меня под себя. Прикусив губу и сжав пальцами край столешницы, я громко застонала, когда его до предела возбужденный член вошёл в меня наполовину. Он заставлял меня гореть, должать, сводил с ума. Казалось, будто мое тело реагировала так только на него. Его губы покрывали мою шею нежными поцелуями, заставляя мои ноги дрожать от удовольствия.

— Адам, прошу.

Он наконец перестал меня мучать и начал двигаться. Я закрыла глаза от удовольствия, разум помутнел, мысли потупились, я слышала лишь биение своего сердце, его горячите дыхание на своей шее и звуки шлепков. Он доводил меня до истязающей грани, заставляя вновь и вновь выкрикивать его имя.

— Нас могут увидеть, — до меня на мгновение дошло, что мы на кухне и в доме мы не одни.

— Тебя это заводит, правда?

Его движения стали более резкими и грубыми, Адам стал набирать темп. Пружина, которая продолжительное время закручивать в животе в одну секунду натянулась, и меня накрыло мощным оргазмом. Все тело содрогалось в эйфории, по спине пробежались мурашки, достигая затылка. Адам продолжал буквально вколачиваться в меня, придерживая за бёдра. Мое тело обмякло, и я все ещё пребывала в полусознательном состоянии. Спустя мгновение я почувствовала, как горячая жидкость растекается внутри меня. Адам наклонился и укусил кожу на плече, я чувствовала его бешенный стук сердце и прерывистой дыхание. Он вышел из меня, и я отпустила ногу со столешницы. Колени моментально задрожали и я бы упала, если бы Адам не подхватил меня одной рукой.

— Тебе ни с кем не будет так хорошо, — я смотрела в серые глаза, которые обладали огромной властью надо мной. — Ты будешь видеть меня везде.

Он молча смотрел на мое лицо, застёгивая ремень на брюках. Его выражение лица не выдавало ничего и я не могла понять, что творится у него в голове. Он был таким разным, совсем недавно он нашёптывал мне нежности и трепетно целовал шею, а сейчас я снова вижу эту леденящую душу сталь в его глазах. Каждый раз хотелось забраться к нему в голову и понять, о чем он думает, что не даёт ему покоя, но мне оставалось лишь гадать.

Мои размышления и наш зрительный контакт прервал телефонный звонок. Адам провернулся к столу, посмотрел на экран телефона и нахмурился. По ту сторону телефонной трубки чей-то женский голос без остановки тараторил то, что я не могла разобрать, и с каждым словом Адам сильнее напрягался. По его лицу начали бегать желваки и на шее вздуваться яремная вена.

Сбросив трубку, Адам поднял свои глаза на меня:

— Марк очнулся.

Моя жизнь всегда сопровождалась запахом эфира и спирта. На лекциях в университете, на практике в больнице, на работе в госпитале. Белые стены, белый кафель, люди в белых халатах и голубах костюмах. Я бегу на каблуках по узкому коридору, оставляя после себя цокающий звук, который эхом разносится по всему зданию. Я бегу и никак не могу поспеть за Адамом, который несётся буквально со скоростью света. Впереди я вижу лишь его белый халат, небрежно накинутый на плечи и развеивающийся в разные стороны. Он резко останавливается перед дверью одной из палат и смотрит на белую деревянную дверь, не в силах разрушить препятствие, отделяющее его от палаты брата. Его одолевают сомнения, ему страшно спустя столько времени увидеть брата. Казалось бы, какое счастье, что Марк вышел из комы, но это случилось так неожиданно и резко, что Адам боится увидеть ту картину, которая его ещё сильнее огорчит.

Адам подворачивает голову и смотрит на меня, пытаясь найти поддержку в моих глазах. Таким растерянными я его не видела никогда. Я коротко киваю и обнимаю за плечи Марию Герасимовну, которая только смогла догнать нас.