Лёгкое пёрышко. Как шёпот времени - Мара Вульф

– Тебе нельзя с ним.

– Но я должна убедиться в том, что он выживет!

Она не могла обречь меня на жизнь в неведении.

– Пожалуйста! – прошептала я, поднимаясь.

Рэйвен посмотрела на меня.

– Прости, но так будет лучше для всех нас.

Джейд убрала мою руку от Кассиана. Она будет винить меня, если ее брат погибнет. Не сказав ни слова, она пошла вслед за воинами.

Рэйвен повернулась к Периклу.

– Не надо было этого делать.

– Я сделал это ради Джейд и Элизы, – заявил он пренебрежительным тоном. После этого повернулся и галопом поскакал обратно в лес.

Рэйвен, Квирин и я остались одни на поляне.

– Он погибнет? – шепотом спросила я.

– Не знаю, – ответила Рэйвен. – Наши целители сделают все, что смогут.

Я была готова вот-вот упасть.

– Он не должен умирать. Иначе все это оказалось напрасным… – Кулак снова обхватил мое сердце, когда я подумала о том, в какой опасности он был. Сердито вытерла слезы рукавом – они непрестанно стекали по моему лицу, – ведь мои руки испачканы кровью.

Рэйвен пожала плечами.

– Надо было раньше об этом думать, – безжалостно ответила она. – Ты, конечно, можешь попробовать разгадать загадку. Но ты понятия не имеешь, что все это значит. Вибора – подлая змея. У нее нет ни единой разумной причины быть с тобой честной.

Она сделала шаг в мою сторону, словно желая меня утешить. Но вдруг остановилась и скомандовала Квирину:

– Отведи Элизу домой! Будет лучше, если бы ты держался подальше от людей.

Тролль схватил меня за руку. Он выругался, как сапожник.

– Ох уж эти эльфы-воображалы. Помогаешь им, а взамен получаешь одну неблагодарность. Кому-то следует научить их манерам.

У меня не было сил ни на то, чтобы с ним согласиться, ни на то, чтобы возразить ему. Прежде чем успела опомниться, мы уже стояли на моей поляне. Грязь и кровь исчезли с моей одежды, и я бы поверила, что никогда никуда не ходила, если бы мое сердце не болело так сильно.

– Ты вернешься? – тревожно спросила я. – Расскажешь мне, как он там?

Квирин избегал моего взгляда.

– Не позволяй эльфам диктовать, что делать, а что нет, – попыталась убедить его я.

– Это не очень разумно, но, если ты настаиваешь, я вернусь.

– Даже если случится худшее, – потребовала я, сбегая к дому по лестнице. К счастью, ни бабушка, ни мама не заметили моего возвращения. Я свернулась калачиком на кровати, выплакивая свое горе. Если Кассиан умрет или обратится, виновна в этом буду я. Как я смогу с этим жить?

– Ты опоздала, – прокомментировала Скай мое появление в школе на следующее утро. Проспав весь вчерашний день и ночь, я все еще чувствовала себя так, будто меня грузовиком переехало. Вероятно, дело больше в страхе за Кассиана, чем в моем физическом перенапряжении после вчерашнего приключения.

– Если бы ты только знала, где я была, – лишь сказала я, садясь на свое место. Весь следующий час мне пришлось сильно постараться, чтобы глаза не закрылись.

Скай толкнула меня.

– Не спать. Мисс Беннет уже сердито на тебя посматривает.

– Я пытаюсь ее слушать, но устала и мне страшно.

– Стихи лорда Байрона – это не то, чего следует бояться, – возмутилась Скай. – Что стряслось? – с беспокойством прошептала она.

– Я лучше потом тебе расскажу, – зевнула я.

– Элиза, не хочешь ли немного прогуляться на свежем воздухе? – язвительным тоном спросила наша преподавательница по английскому. – Твоя незаинтересованность в моем занятии стала слишком очевидной.

Я собрала свои вещи.

– Извините, – буркнула я. – Моя мать вчера ночью плохо себя чувствовала, и мне пришлось о ней позаботиться. Надо было компрессы менять, и вот это все.

Мисс Беннет нахмурилась, и Скай со стоном ударилась головой о стол, что, собственно, и стало разоблачением моей вины. Я бросила на нее злобный взгляд.

– Я выпью кофе и вернусь.

– Я позвоню твоей матери и спрошу, как она себя чувствует, – выкрикнула мне вслед мисс Беннет. – Она обещала испечь мне завтра пирог.

Я кивнула, стиснув зубы.

– Она наверняка будет рада!

С этими словами я выбежала из класса.

В кафетерии я взяла латте макиато и кекс с клубничным кремом, а затем села на скамейку перед школой. Несмотря на то что желудок урчал, его будто бы скрутило. Я без особого удовольствия поглощала кекс.

Мысль, что Кассиан в Лейлине боролся со смертью или, может быть, уже превратился в мантикору, слишком ужасна. Не надо было ему меня спасать. Однако он сделал это. Я никогда его больше не увижу, если случится непоправимое. Никогда не смогу поговорить с ним, не смогу спросить, почему он не захотел быть со мной. После всего, что мы пережили вместе, я никогда бы не подумала, что это он подложил мне камень. С другой стороны, теперь сей факт не имел особого значения. Он должен выжить, чтобы продолжать меня ненавидеть. Я даже смирилась с тем, что никогда его не увижу, только бы знать, что с ним все в порядке. Пусть Опал будет с ним. Все же она меньшее зло, нежели смерть.

Я почувствовала на своей шее вес маленького пузырька, который дал мне Кадир. Почему я не позвала на помощь единорогов? Они бы наверняка нам помогли. Почему не вырвалась из хватки Квирина раньше и не побежала к Кассиану? Потому что трусиха, потому что не думала, потому что все случилось слишком быстро. Мне даже показалось, что я снова чувствовала его кровь на своих руках.

Я притянула колени к себе и обняла их. Я не буду плакать, все равно в этом нет смысла.

– С тобой все в порядке? – Фрейзер оказался рядом со мной и смотрел на меня с беспокойством.

– Разумеется, все отлично. – Я замахала руками. И после этого все же разрыдалась.

Ничего не сказав, Фрейзер притянул меня к себе. Когда раздался звонок, я высвободилась из его объятий и вытерла слезы с лица.

– Спасибо, – тихо сказала я, дернув его за футболку, покрытую мокрыми пятнами. – Я это не специально.

– Ничего страшного. Она высохнет. Можешь в любой момент плакаться в мою жилетку.

– Я приложу все усилия, чтобы это не происходило слишком часто.

К нам подбежала Скай.

– Что ты с ней сделал? – обратилась она к Фрейзеру.

– Ничего, – ответил он. – Просто позаботился о ней.

– Она плакала, – обвинительным тоном сказала она.

– Он меня утешил. Оставь его в покое.

Скай окинула Фрейзера уничижительным взглядом, и тот предпочел исчезнуть.