Дитя понедельника - Луиза Бэгшоу

Словно в забытьи я снимаю одежду, бросаю ее прямо на пол и залезаю под одеяло. Уже половина второго, а я так возбуждена, что не могу уснуть. Просто лежу и таращусь в потолок.

Кажется, я все-таки нашла алмаз в навозной куче. Возможно, это мой единственный шанс!

Проснулась я рано. Точнее будет сказать, что я вообше не сомкнула глаз. То есть сомкнула, но совсем ненадолго, так как даже во сне я видела сценарий Триш.

В общем, чтобы взбодриться, мне понадобится почти кастрюля кофе.

Я слышу, как в ванной возится Джанет, вернувшаяся с ночной дискотеки, как за открытым окном гудят первые автомобили и попискивают утренние птицы. Сегодня лондонское утро радует меня, как никогда.

Забравшись под душ, я ловлю себя на том, что напеваю под нос. Я нахожусь на таком подъеме, словно пришло Рождество и я знаю, что получу какой-то особенный, потрясный подарок.

Когда я хватаюсь за фен, в квартире стоит тишина, что меня вполне устраивает. Обычно по утрам начинается страшный гвалт, мои соседки не могут поделить зеркало и сетуют на мешки под глазами. На этот раз Джанет рухнула в постель сразу после душа, а Лили вообще исчезла на несколько дней — должно быть, проводит время со своим нынешним парнем, футболистом.

Высушив волосы, я на цыпочках пробираюсь в кухню, где делаю себе большую кружку ванильно-орехового кофе, украв ложечку из банки Лили. Она все равно не заметит пропажи — банка просто огромна, — а я обожаю ванильно-ореховый кофе. К сожалению, больше украсть у нее нечего, потому что я не ем рисовые хлебцы и сою, так что приходится довольствоваться кофе. Одеваясь, вновь просматриваю «Мамашу невесты». Меня беспокоит коварная мысль, что вчерашний восторг был преждевременным и при повторном прочтении обаяние текста поблекнет. Так порой бывает со сценариями. Это немного напоминает мужские страхи — уснуть с красавицей, а проснуться с чудовищем.

Но нет! Текст действительно гениален. На этот раз «Мамаша невесты» мне нравится еще больше.

Я торопливо натягиваю светлые просторные брюки, белую футболку от Гэп, потрепанный спортивный бюстгальтер — какая разница, все равно некому на него смотреть! А я очень люблю этот бюстгальтер, в нем моя грудь не так сильно напоминает два воздушных шара. Зачем мне два огромных шара, если я пытаюсь не привлекать к себе внимания? Мой образ завершает вязаный кардиган, настолько бесформенный, что все мои вы — пуклости просто теряются под ним. Быстро наношу тон для лица, чуть-чуть темных румян на скулы и крылья носа — все, я готова к выходу.

Уже в прихожей придирчиво оглядываю себя в зеркале. Вроде все в порядке. Никакой помады на зубах, никаких вороньих гнезд на голове. Хватаю сценарий и торопливо спускаюсь в метро.

Стоит мне появиться в офисе, как я натыкаюсь на Китти.

— О, ты хорошо выглядишь, — говорю я легким тоном. Моя начальница бросает на меня презрительный взгляд.

Думаю, слово «хорошо» кажется ей недостаточно выразительным.

— Да уж, — язвительно говорит она, — некоторые из нас хотя бы пытаются выглядеть презентабельно.

Презентабельно — это слишком мягко сказано. На Китти томатно-красное платье, вроде бы от Версаче, с крохотными жемчужными пуговками, колготы цвета загара (точно «Вул-форд») и красные туфли, точь-в-точь как платье. Наряд в стиле восьмидесятых, но с современными штрихами: рукав три четверти, юбка чуть расклешена. Прибавьте ко всему этому крохотную черную сумочку и макияж в золотистых тонах. Сейчас Китти вполне может сойти за тридцатипятилетнюю.

— Надеюсь, ты не забыла, что сегодня приедет Эли Рот, — колко говорит моя начальница. — Некоторые ни на минуту не забывают об этом.

— Я тоже, — киваю я, нервно одергивая кардиган в попытке сделать свой вид чуть презентабельнее. — Но сейчас только полдевятого.

— Это так. Странно, что ни Шарон, ни Джона еще нет, — хмыкает Китти, словно забыв о том, что официально работа в нашем офисе начинается в десять. — Что ж, спасибо, что хоть ты приехала. Кстати, а чего это ты так рано? — Китти хмурит брови, словно ее осенила неприятная догадка. — Хочешь предстать в выгодном свете перед мистером Ротом? Думаешь, это поможет?

— Разумеется, нет. Не думаю, что я вообще способна выставить себя в выгодном свете.

Китти насмешливо оглядывает мой наряд, задержав взгляд на моем животе.

— Пожалуй, ты права.

После чего она посылает мне благосклонную улыбку.

— Я кое-что принесла тебе, — шепчу я.

Глаза начальницы становятся круглыми, как два блюдечка.

— Правда?

— Я почти уверена, что тебе понравится.

— Неужели сценарий той няньки?

— Он весьма неплох. И для Греты вполне подходит.

— Так чего же ты ждешь?! — нетерпеливо восклицает Китти, буквально пританцовывая на каблуках от нетерпения. — Быстро в мой офис! Нет, погоди. Сделай мне кофе, а потом приходи ко мне. Можешь и себе сделать, — добавляет она милостиво.

Я протягиваю ей сценарий, а сама удаляюсь на кухню. Я все еще парю на крыльях счастья. У меня ощущение, что я стою на пороге перемен. Китти приехала на два часа раньше времени, и это говорит о том, что она страшно волнуется.

Офис совершенно пуст. Даже удивительно, что я могу спокойно сделать себе и Китти кофе и тотчас пройти в ее кабинет, не опасаясь перешептываний за спиной. У меня целых полтора часа, чтобы представить начальнице сценарий. Это мой шанс!

Когда я начинаю срезать кожицу с лимона, обнаруживаю, что у меня дрожат руки.

— Вот и кофе, — провозглашаю я, входя в кабинет.

— Спасибо, — сухо благодарит меня Китти, снимая с подноса изящную фарфоровую чашечку. Бриллиант на ее пальце сверкает.

Я беру свою огромную чашку, купленную в универмаге на распродаже, и делаю огромный глоток.

— Где рецензия?

— Э… у меня в голове. — Понимая, что говорю совсем как Шарон, поспешно добавляю: — Я специально пришла пораньше, чтобы ее написать, но раз ты тут, я могу изложить тебе свое мнение устно.

— Валяй.

— Это романтическая комедия. Называется «Мамаша невесты».

— Хм. Пока неплохо, — говорит Китти скрипучим голосом. Я чувствую, что она тоже волнуется.

— Героиня завидует дочери, потому что у девушки будет роскошная свадьба, и всеми силами пытается ее испортить. Но только до тех пор, пока не влюбляется в родственника собственного грума. К сожалению, тот не отвечает на ее чувства, поскольку героиня — редкостная стерва. Ради того чтобы опровергнуть свою дурную репутацию, ей приходится спасать свадьбу дочери. — Я умолкаю, ожидая вердикта.

— Даже не знаю, — с сомнением тянет Китти. — Не думаю, что Грета захочет играть «редкостную стерву». Она же любимица Америки.

Да уж, была любимицей, пока не села на наркотики.