Айша. Возвращение Айши. Дочь Мудрости - Генри Райдер Хаггард
Шрифт:
Интервал:
— О ужас! Ужас! Она и вправду богиня — боги и призраки защищают ее! О ужас! Смерть витает в воздухе!
Сказав это, Теннес нетвердой походкой вышел из комнаты, волоча за собой плащ, и я, сознавая, что мне больше нечего бояться, обратила слова благодарности к хранившим меня духам и сладко заснула. Страшившая меня опасность подошла очень близко, но благополучно миновала... чтобы больше никогда не возвратиться.
Глава IX.
ДАГОН ПРИНИМАЕТ ЖЕРТВУ
Над Сидоном взошло солнце и развеяло ночные страхи. Я тоже поднялась, и рабыни отвели меня умываться. Затем они же одели меня в кипрские шелка, поверх которых я накинула новое покрывало, отороченное тирским пурпуром. Мало того, они принесли мне подарки от царя: бесценные жемчуга, рубины и сапфиры, оправленные в золото. Драгоценности я отложила в сторону — их я не носила. Затем меня провели в другую комнату, где усадили за стол, и беспрестанно кланяющиеся девушки накормили меня такой же изысканной пищей, как и вчера. Едва я закончила завтрак — свежая, только что выловленная в море рыба, фрукты и ледяная вода из хрустального кубка, — как вошел евнух и доложил, что царь Теннес настоятельно просит у меня аудиенции.
— Пусть войдет, — кивнула я.
И вот Теннес передо мной: сделав приветственный жест, он с наигранной беспечностью поинтересовался, хорошо ли я отдохнула.
— Да, великий царь, — ответила я. — Недурно. Ничто не беспокоило меня, разве только сон... такой яркий, ну почти как наяву. Привиделось мне, что из темноты ада вышел Сет, бог Зла, в облике человека, чье лицо разглядеть я не смогла, и этот демон вот-вот схватит меня и утащит к себе в пропасть. Я страшно перепугалась, и, пока лежала, словно сетью, опутанная страхом, явилась мне богиня Исида и сказала: «Где же твоя вера, дочь моя? Ведь я спасла тебя на корабле, вверив тебе жизни всех людей на борту. Так неужто мне не по силам спасти тебя и сейчас и защищать всегда? Не тронут тебя ни демоны, ни мужчины; не заденут тебя мечи и не обожжет огонь, а если кто поднимет на тебя руку, я дам тебе силу обрушить на них месть мою и швырнуть их в пасть Пожирателя, который, дожидаясь злоумышленников, вечно бдит в черной пропасти смерти». Затем Вселенская Мать повернулась к тому демону в человечьем обличье и, проведя рукой перед его глазами, послала ему некие видения, какие — не знаю. Лишь поняла я, что они заставили его громко взвыть от ужаса и отшатнуться от меня. Подобно мерзкому стервятнику, пронзенному стрелой, нечестивец стал падать, кружась, все ниже и ниже, в бездонную бездну. Скверным был сей сон, царь Теннес, но все же милостивым, потому что он поведал мне: что бы ни случилось и где бы я ни оказалась, я навсегда останусь под защитой благословенных объятий Исиды.
— Сон и вправду скверный, — хрипло проговорил он, покусывая губы, чтобы подавить дрожь в голосе. — Но ведь все закончилось хорошо. Да и стоит ли верить снам?
— Да, конец и впрямь очень хорош, о царь... для меня. Что же до снов, то я немало упражнялась в их толковании, к чему имею немалые способности, а потому считаю, что по большей части они — предвестники истины. Я прекрасно знаю, что никто не причинит мне вреда в твоем дворце, в котором, придет день, я стану хозяйкой, как и в твоем городе, где сейчас всего лишь гостья. Однако нынче ночью Небеса действительно защитили меня от некоего демона, весьма злобного и опасного.
— Ну что же, не стану спорить! Хотя мне самому про такое и неведомо, поскольку я имею дело с земными существами, а не с теми, которые обитают на небесах. Но я, госпожа, пришел сообщить тебе, что нынче день великого жертвоприношения на Священной площади и из этих окон ты сможешь наблюдать за его ходом. Жертва умилостивит наших богов, чтобы они даровали нам победу в войне против персов.
— Вот как? Но где же в таком случае дары? Что-то не вижу я ни коров, ни овец, ни горлиц — их приносят в жертву в Риме и Иерусалиме; нет даже цветов и фруктов, которые в Египте возлагают на более скромные алтари.
— Нет, госпожа, мы здесь делаем гораздо более ценные приношения, расплачиваясь десятиной своей собственной крови. Да, Молох требует плоды тел наших, забирая их в свой очищающий огонь, с тем чтобы непорочное дыхание жертв поднималось сладким ароматом к ноздрям поглощающих его богов, которые охраняют нас.
— Уж, случайно, не детей ли ты имеешь в виду, царь?
— Да, госпожа, детей, много детей будет нынче принесено в жертву, и одним из них станет мой мальчик, сын царицы Билтис. Желанный ребенок, однако мне не жаль отдать его богу, если это принесет пользу моему народу.
— И Билтис тоже не жалко сына, царь?
— Не знаю, — мрачно бросил он. — Моя жена происходит из царского дома Израиля; она сейчас в отъезде, отправилась навестить родню... Поэтому не знаю... В любом случае, когда Билтис вернется, мальчик уже присоединится к богам и, если вдруг ей вздумается поднять шум, будет уже слишком поздно.
Меня, Айшу, сковал холод ужаса, и сердце мое больно сжалось.
— Царь Теннес, — взмолилась я, — подумай о горе несчастной матери и, прошу тебя, спаси этого ребенка.
—
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!