Анархопокалипсис - А. Штерн

яростно впилась клыками тому в ягодицу, разрывая штаны и отбрасывая в сторону.

Жалобно вскрикнув от боли, парень тут же вскочил на четвереньки и прямо так кинулся прочь. Не желая быть растерзанным «сумасшедшей мамашей», он что есть мочи устремился к небольшому спуску и кубарем покатился вниз. Однако, зверь не растерялся и тут же сиганул вслед за ним, с легкостью преодолев с десяток метров и приземляясь аккурат напротив замурзанного Воробья. Глядя на то, как кабан уже собирается нанести удар в лобовую, Денис завизжал настолько громко и пискляво, что даже гончая, с её горловым скримом, могла бы ему позавидовать.

— Вон! Пшла отсюда! — пронзительно вопил Воробей, как мальчишка, уткнувшись лицов в землю и закрыв голову руками. Кабаниха действительно остановилась, после чего развернулась и быстро рванула по направлению выводка.

Ощутив невероятное облегчение, парень скривился от боли и, держась за укушенную задницу, неуклюже поднялся. Сделав несколько нескладных шагов по невысокому склону, он уже праздновал победу над проклятой природой и вдруг… застыл как вкопанный, после чего припал к земле с невообразимым ужасом на лице. Не его яростный крик сбил животное с толку, а выползающий из леса бурый медведь, видимо почуявший запах свежей крови. Свирепый хищник грозно взревел, провожая взглядом улепетывающую кабаниху, однако та лишь яростно хрюкнула, обежала поляну, и стремительно ускакала прочь.

— Так тебе! — тихонько возрадовался Воробей, вспоминая слова Андрея о том, что местные мишки редко нападают на человека.

Прижимаясь к земле, он только и мог, что дрожать, содрогаясь от жуткой боли в кровоточащей ране. А медведь угрожающе зыркнул на притаившегося паренька и, несмотря на все предупреждения опытного егеря, сделал два неспешных шага в сторону бедолаги, после чего резко рванул прямо на него, издав грозный рев, эхом раздавшийся по округе.

«Неужели конец?» — пролетело в мыслях, когда шатун широко раскрыл слюнявую пасть и заметно пошатнулся от гулкого выстрела в бочину.

Притаившийся в чаще Палыч вовремя среагировал на неадекватное поведение зверя, всадив в него разрывной патрон верного четырехствольного ружья, которое всегда прятал от глаз. Денис ни за что не отличил бы прихваченный «Хейм»[1] от трофейного штуцера, да и делали это ружье на заказ, поскольку редчайшие оригинальные экземпляры давно почили в истории.

Сообразив, что это его шанс, Сперроу пустился наутек, а вот медведь яростно взревел, становясь на дыбы и получая ещё одну пулю в заднюю лапу.

— Мама! — заорал бедняга Денис, срываясь с места и пускаясь наутек.

— Стой! — закричал лесник, но Дэн его уже не слышал. Улепетывая со всех ног, он споткнулся и чуть не упал, делая финты в воздухе и едва не пройдясь лбом по земле. Раненый зверь, вопреки тяжелым травмам, кинулся за ним и уже настигал.

— Ешки матрёшки! — громко выругался бородач. Он снова нажал спусковой крючок и поморщился. Осечка! Срываясь с места, он выхватил из кармана свето-шумовую гранату и принялся выбрасывать заклинивший патрон на ходу, попутно удерживая зубами чеку. Медлить было некогда!

— Бля-я-я! — заверещал Воробей, в панике не заметив довольно крупного корня, и сделав разворот в воздухе упал на спину. Он попытался подняться, но невольно обомлел, глядя на несущегося на него разъяренного хищника.

Хрясь! Последовал глухой выстрел, из глаза медведя брызнула кровь, и тот, издав дикий рев, повалился на землю. Чья-то меткая пуля прошла сквозь глазной нерв животного, застряв где-то в черепе. Пользуясь моментом, Андрей тут же прострелил переднюю лапу медведя, от чего зверь беспомощно взвыл и неуклюже рухнул плашмя.

Воробей пришёл в жуткий трепет, глядя на то, как лежащий «монстр» вытянул пасть в его сторону и с непередаваемой яростью уставился на него оставшимся глазом, истекая густой слюной и пеной.

— Давай! — крикнул Пал, и вылетевшая из кустов Степановна со всей дури шибанула медведя секирой прямо по шее.

— Ух ты бляха такая! — взревела женщина, с силой вырывая лезвие из разорванной плоти, и со всей дури хрястнула снова, перебивая шейные кости едва ли до основания.

— Матерь божья… — едва выдавил Сперроу, стоя на четвереньках, и выблевал весь завтрак на землю. — Ебать… — прохрипел тот, и снова сблевал, не в силах смотреть на бьющиеся в посмертных конвульсиях тело животного, из пасти которого продолжала хлестать кровавая пена, заливающая подшерсток и густую траву.

— Чой-то с ним? — поинтересовалась трактирщица, непонимающе глядя на юношу.

— Впервой, походу, — лесник пожал плечами и шагнул к пареньку. — Э, живой ты там, пилигрим?

— Господи… — выдавил Воробей, не в силах унять дрожь по всему телу.

— Ну ты лох! — ворчливо возмутилась Степанна, тыча пальцем в супруга.

— Я же не знал, что он прям на зверину наткнется! И вообще! Чой-та и ты тута?

— Да вот, по воду собралися! Шо за беспредел?!

— Да вот, жизни учимся! — буркнул Андрей и нахмурился. — Чо мешаете?!

— Чо?! — возмутилась Ольга, зло вонзая в землю длинный шип топора, после чего воинственно направлилась к бородачу. — Да ты б тут ёбу б дал, если б не я!

— А ну! Иди в лицо мне это скажи! «Бабиха стариха»! — взревел Палыч, закидывая ствол за спину, и так же угрожающе зашагал в сторону женщины.

— Чё ты сказал, старый?! — не сбавляя шага, она яростно вытаращилась на супруга и грозно закатила рукава.

— Э, в-вы чего? — испуганно воскликнул Сперроу. — Всё же порядке, уже.

Подойдя друг к другу впритык, русские медленно соприкоснулись лбами и уперлись друг в друга, словно воинственные буйволы, готовящиеся к схватке.

— Ты вообще не понимаешь, что творишь? — сквозь зубы процедила Ольга, зло глядя мужу прямо в глаза.

— А ты-то поняла, куда полезла? — раздраженно прорычал тот, хрустя костяшками пальцев и хмуря брови.

— Народ, воу, народ! — воскликнул Денис подрываясь с места.

— Пшёл вон, щенок! — хором рявкнули оба и снова смахнулись лоб в лоб.

— Во коза! — подрагивая скулой выдавил Пал.

— Сам козёл! — буркнула Степанна.

Воробей уже был готов их разнимать, когда егеря громко заржали, тыча друг в друга пальцами и похлопывая по плечам. Ольга тут же бросилась мужу на шею, а тот, в свою очередь, крепко обнял её, и что есть мочи прижал к себе.

— Бля, обожаю тебя! — она звонко расхохоталась и игриво впилась тому зубами в плечо.

— И я тебя! — унимая хохот усмехнулся тот. — Ну, как тебе?

— Ну, такое! — подмигнула женщина, поглядывая на тушу медведя. — Ты знал, что у него бешенство?

— Не-а, мой косяк! — виновато улыбнулся Палыч, почесывая затылок. — Повезло, что вы тута взялись!

— Не понял… — опешил пухляш, пошатываясь и убирая волосы с глаз. — Это что, всё нарочно было?!

— Нет конечно! — Андрей недовольно выпучил глаза. — Я что, дурак что ли?