Сборник «3 бестселлера о любви в космосе» - Дарья Проценко

– Я боюсь за тебя, – на глазах появились слезы. Чертовы гормоны!

– Не бойся! В конце концов, он не больший монстр, чем я, – если генерал хотел меня этим успокоить, вышло у него хреново.

– Я люблю тебя! – провела пальцами по его лицу, отросшим волосам.

– И ты об этом не пожалеешь! – его дыхание согрело кожу.

Легкий поцелуй в висок, щеку, губы, шорох, и Дамир ушел. Я вздохнула, понимая, что время отдыха подходит к концу. Нужно было столько сделать! Прежде всего, навестить раненых, проверить работу систем корабля. Пилот получил травму, и теперь вряд ли сможет быстро восстановиться.

Оставила малыша на койке, обложив вокруг него одеяла и подушки, не закрывая дверей, по-быстрому приняла душ, смывая потеки крови, пыль, грязь и пот. Затем, сделала из легкого покрывала что-то наподобие слинга, завязала его узлом и, стараясь не разбудить Никласа, покинула отсек.

Я видела его разным: гордым, злым, презрительным, печальным. Но никогда Адриан Вилард не был слаб. Даже теперь, лежа без сознания в медоксе, с переломами, кровоподтеками и ранами по всему телу. Я провела рукой по прозрачному куполу сканирующего устройства, прекрасно сознавая, что если бы не этот мужчина, вполне возможно, моего малыша сейчас бы не было со мной. Он всегда бросался мне на выручку, несмотря на то, что я убийца его брата. Простил ли он меня? Не знаю. Простит ли когда-нибудь? Главное, что не прощу себя я сама. И всегда перед этим мужчиной буду испытывать чувство вины, перекрывающее все то плохое, что он когда-то со мной сделал.

– Поэтому у нас никогда не было шансов, Адриан, – шепнула я, зная, что он этого не услышит.

– Ты рано встала. Не думал, что женщины так быстро отходят после родов, – я обернулась на голос, слабая улыбка тронула мои губы. Во время боя я почти его не видела. А сейчас с удовольствием подошла к старому другу и учителю.

– Спасибо тебе, Вонг за все, – он коротко прижал меня к себе. Он внимательно наблюдал за мной. От азиатских предков ему достилались не только узкие глаза, но и кожа темного золота. Даже там, на Утлагатусе он представлялся мне древним золотым божеством, которому не место в этом мире.

– Разреши поздравить тебя с рождением сына, – Вонг тактично не заглядывая в слинг, мягко коснулся рукой моего плеча.

– Спасибо! – обойдя медокс, опустилась на топчан. Все-таки я еще недостаточно сильна для долгих прогулок.

– Коган дал тебе свою кровь, – не спросил, а констатировал Вонг. Я не ответила, лишь подняла на него вопросительный взгляд.

– Но это не значит, что ты способна сразиться с армией. Только что ты совершила главное предназначение женщины – подарила миру новую жизнь. Мы давно отошли от традиций предков, забыли их заветы и законы.

– Я должна быть уверена в том, что моему ребенку ничего не угрожает.

– Оставь войну мужчинам, – твердо произнес Вонг.

– Но ты же сам учил меня воевать, – меня удивили его слова и приверженность старым традициям.

– Я учил тебя как выжить и бороться. Ты была одна. Теперь тебя есть кому защитить. Совсем скоро генерал и наши товарищи расправятся с твоим врагом. Ты должна жить не ради мести, а ради новой жизни.

– Я всего лишь хотела быть пилотом, Вонг, – на минутку прикрыла глаза, вспоминая свои юношеские мечты. – Сражаться со злыми пиратами, защищать слабых, бороться за справедливость. Да, я была готова выйти замуж за Рейна, родить ему ребенка, стать с ним одной семьей. Но глубоко в душе даже не представляла, как можно это совместить. Меня-жену и меня-космолетчика. Возможно, я до сих пор этого не знаю. И это меня пугает. Способна ли я стать хорошей матерью, женой, все еще мечтая о космосе, вести оседлый образ жизни. Поверить, что для меня это возможно. Иногда ко мне приходят мечты о тихом месте, которое зовется домом. О лесе, который его окружает, рядом речка, маленький водопад. Качели, сделанные чьей-то сильной надежной рукой. Я вижу себя, готовящей завтрак на большую семью, любящего мужа, руки которого обнимают меня за плечи. Вижу, как во дворе нашего дома играют наши дети. А потом, в один миг, все это рушится. Я чувствую запах горелой плоти, вижу огонь, много огня и кровь, слышу выстрелы и крики. Над развалинами нашего дома проносятся истребители и все… это конец. Понимаешь, Вонг? В одно мгновение то, что строилось годами, может рухнуть, и никто не сможет этому помешать. Я всего лишь человек, а Дамир не всесилен. А счастье такое хрупкое и ненадежное. Поэтому когда ты говоришь, что главное предназначение для женщины родить дитя, все во мне противится этому. Главное – защитить тех, кто тебе дорог, не дать им умереть. Для меня всегда будет именно так. Где бы я ни оказалась, с кем бы я ни была, я никогда не могу просто жить и наслаждаться счастьем. Потому что счастье это лишь миг, которого не вернуть. А горе, потери и смерть преследуют нас всегда.

– Ты устала. Тебе нужно отдохнуть, – Вонг подошел ко мне, склонился, и поцеловал в лоб, погладил по голове, как несмышленого ребенка и улыбнулся. Он улыбался нечасто.

– Да, я устала, – согласно кивнула я, – а еще боюсь за Дамира, Старка, Когана. Что если у них нечего не получится? Я знаю Седого. Он чудовище. Настоящее чудовище.

– Твой генерал способен на многое ради тебя. Отдохни, а я буду рядом и присмотрю за тобой и твоим раненым другом.

– Спасибо, – я согласно кивнула, давя зевок. Видимо, запас адреналина в крови иссяк, и организм требовал отдыха. С трудом встав, я медленно побрела в свою каюту. Совсем скоро нужно будет посмотреть, что там с управлением кораблем, а сейчас спать. Никласу нужна отдохнувшая мама.

* * *

Генерал Вейн шел по следу своего врага, загоняя того как дикого зверя в ловушку. Он знал, что противник, чьи планы безвозвратно рухнули, будет биться до конца, чтобы уничтожить тех, кто ему помешал… Уорлетт знал, что ему не выжить, он слишком силен и опасен для них. Для нее. Его песчинка, попавшая в механизм продуманного плана, крах всего, ради чего он столько работал. Когда-то он разрушил ее жизнь, теперь настал час ее реванша. Долгие годы, десятилетия работы и теперь лишь он и те, кто хочет его убить, во что бы то ни стало.

Генерал замер, когда в кромешной темноте, через которую он мог двигаться лишь благодаря своему зрению нечеловека, вспыхнули экраны головизоров и голос разорвал тишину.

– Я ее лишил семьи. Но я сохранил ей жизнь! Дал новое, здоровое сердце, свою защиту, благодаря мне она выносила своего ребенка. Я сделал ее живой легендой! А что сделал для нее ты? – лицо Седого взирало на генерала со всех экранов. Он будто был окружен десятком врагов. Казалось, стены и экраны давят на него, мешая сосредоточиться, почуять место, где скрывается враг.

– Она моя женщина, я убью любого, кто захочет ей навредить! – Дамир выстрелил в один из экранов головизора, на мгновение испытав удовлетворение.

– А кто защитит ее от тебя? Твой ребенок едва ее не погубил, ты ведь прекрасно это осознаешь. Ты ведь чувствуешь ее как себя самого, ее эмоции захлестывают тебя, тебе кажется, что ты способен пролезть в ее душу, влезть ей под кожу, раствориться в ней! Хаа-рашсы кормятся эмоциями, они высасывают их до дна. Почему, как ты думаешь, они открывали столько миров? Строили флот, способный захватить целую галактику? Они смешивались с другими расами, пытаясь прижиться в иных мирах, создавали полукровок, с надеждой, что возможно, хотя бы часть их сущности будет способна нести в себе их продолжение и не быть одинокими. И где они теперь? Не та горстка тварей, которые заняли тела своих сородичей, чтобы не быть бесплотными тенями. Где могущественная раса, которую никто не мог победить? Они канули в Лету, сгубив тех, кто мог бы существовать иначе, чем они! Их сгубило собственное потомство, которым они дали волю. Вирус забрал у них то, что мы называем душой! Осталась лишь жалкая оболочка, голодная и жаждущая пожрать себе подобного. А все потому, что презрев законы своего родового древа, они возжелали не быть одиночками. Не совершай их ошибки.