Петр I. Материалы для биографии. Том 3, 1699–1700 - Михаил Михайлович Богословский

у него, капитана-паши, на том же дворе на обеде. И по обеде возвратились паки в Константинополь. А капитан-паша со всем караваном остался на море под тем селом»[1057].

В тот же день, 11 мая, на посольский двор «приходила к посланником с Галаты шинкарка француженка с жалобою на капитана Петра Памбурха, что он, капитан, приходя к ней в дом в розные времена, напил и наел 12 левков и тех левков за тот харч и за питье ей не заплатил. И чтоб они, посланники, велели ему те левки ей заплатить и для того послали б с нею к нему от себя кого нарочно, а она одна к нему ехать опасается». Почтенная француженка, содержательница французского ресторана в Константинополе, имела основательное опасение наедине видеться с Памбургом. «И посланники, — продолжает „Статейный список“, — посылали с нею на корабль к капитану подьячего Григорья Юдина и велели ему говорить, чтоб он те левки, буде у него не плачены, той шинкарке отдал. И подьячей, быв у него, капитана, на корабле и пришед, посланником сказал, что капитан тех левков той шинкарке не заплатил и бранил ее матерны и говорил, что он ни в чем ей невинен. А которые-де ее деньги за харч и за питье на нем были, и в том во всем он с нею счелся и розделку учинил. И сказал-де он, капитан, той шинкарке, чтоб она с корабля уехала поскорее, покаместа от него не убита. А они-де, посланники, в такие дела вступаются напрасно»[1058].

Следом за француженкой потянулись на посольский двор другие кредиторы — ее соотечественники. В тот же день, 1 мая, явились два француза, не то содержатели питейных заведений, не то портные, а может быть, то и другое, Габерт и Добейнот, присланные от французского посла с жалобой на Памбурга, что он, «бываючи на Галате у них, французов, — Габерта и Добей-нота, — в домех их напил шарапу и иного питья на 38 левков и тех левков им не платит. И чтоб они, посланники, для его, послова, прошения велели ему, капитану, за вышепомянутое питье им, французам, те деньги заплатить». Посланники отвечали, что им неизвестно о том, должен ли капитан Петр Пам-бург кому или нет. Однако же для «прошения» французского посла отправили на корабль с пришедшими французами подьячего Федора Борисова сказать капитану, чтобы с французами, если что им должен, «учинил счет и разделку, а бесславия такого на себя не наводил и, не счетчися с ними, из Констянтинополя не уезжал».

Отправившийся с французами подьячий капитана на корабле не застал, а нашел его на дворе голландского посла на Галатском берегу против того места, где стоял корабль. Выслушав жалобу, капитан сказал, что, «когда он на Галате у кого ни бывал и какое питье где пивал, и тем людям деньги он платил». Французы бьют за него челом напрасно и ложно и тем его, капитана, бесчестят. Когда он, капитан, бывал в домах у этих французов, то также деньги платил им. Может быть, кто-нибудь другой с корабля у них пил и денег не платил, «и они бы денег за питье на тех людях и спрашивали, а его бы, капитана, тем не клепали и не бесчестили. И тех французов, — докладывал посланникам, вернувшись с корабля, подьячий, — бил по щекам и солдатом велел их бить и топтать и, бив их, говорил, что он им ничем не должен и тем-де его, капитана, бесчестят они напрасно. А если-де они, французы, приедут впредь к нему на корабль и его, капитана, станут чем клепать, и он велит их за то повесить на средней райне»[1059].

На другой день французский посол прислал переводчика с жалобой на эту расправу. «Есть-де, — приказывал сказать посол, — здесь в приезде с ними, посланники, на корабле капитан, породою галанец, и тот-де капитан, живучи в Цареграде, учинил королевского величества французского подданным, которые живут здесь на Галате, многую обиду, в денежной нерасплате за харчевые запасы и за питье, также и за работу мастеровым людем. И приходят-де к нему, оратору (послу), те люди на того капитана со многим челобитьем. Да и к ним, посланником, вчерашнего дня приходили их же, французских, два человека портных мастеров, которые на него, капитана, и на челядь его делали немецкое платье, бить челом в работных своих деньгах, потому что-де он, капитан, за дело того платья ничего им не дал… и он-де, капитан, не токмо с ними какую расплату учинил, но еще в прибавку побил их, французов, до полусмерти. И, бьючи-де их по его приказу, челядь его, также и солдаты выхватили у одного француженина из кармана четыре золотых червонных да одиннадцать левков и сорвали с них накладные волосы (парики). И то-де он, капитан, чинит зело непристойно и царскому величеству не к чести».

Посланники отправили на корабль к Памбургу старшего подьячего Лаврентия Протопопова с толмачом и с солдатом Преображенского полка Прокофьем Дубровой со строжайшим выговором по целому ряду пунктов. Отпуск ему давно дан, и с ним посланы отписки к царю и другие нужные письма, а он, капитан, «за упрямством своим и по се число в належащей свой путь не пошел; тем своим стоянием чинит он им, посланником, бесчестье», потому что постоянно присылает к ним великий визирь по султанскому указу со многими выговорами, «для чего он, капитан, в путь свой от Царяграда нейдет? Или ему хочется тот корабль наполнить беглыми и побасурманенными полоняниками?». И сегодня присылал визирь знатного человека, капычи-башу, с тем, чтобы посланники приказали капитану выйти сегодня же или завтра хотя бы до устья Черного моря и на прежнем месте не стоять «для того, что приходят к нему, везирю, турки и иных народов люди со многим челобитьем о беглых своих полоняниках и о сносных животах, а указывают все, что ушли у них полоняники на тот царского величества корабль». А до устья Черного моря корабль выведут «против быстрой воды и против погоды салтанские каторги, две или четыре, как возможно». Если же он сегодня или в крайнем случае завтра к устью Черного моря не отойдет, «каторгами выводить корабля не даст и учинится салтанскому указу противен, то салта-ново величество укажет с ним управиться и без посланников. В том излишнем простое чинятся у солдат, и у матросов, и полоняников на корабле во всяких запасах убытки и оскудение». Он же, капитан, без ведома их, посланников, вывез всех полоняников на берег во второй раз для