Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России - Александр Лукомский

Другой вопрос, который с места надо было разрешить так или иначе, был вопрос финансовый.

Донское правительство устроило в Ростове, при отделении государственного банка, экспедицию заготовления денежных знаков. К этим денежным знакам уже привыкло население Дона, и они охотно принимались населением во всех районах, освобождаемых от большевиков. Кубанское правительство заявило, что оно хочет выпустить свои денежные знаки.

Добровольческая армия также должна была откуда-то их получать. Поставить себя в этом отношении в полную зависимость от Донского или Кубанского правительств было невозможно, а выпускать, в сущности говоря, на той же территории новый вид денежных знаков было нежелательно. Было опасно допустить, чтобы каждое из новых государственных образований для обращения в одном и том же районе выпускало столько денежных знаков, сколько пожелает.

Для разрешения финансовых вопросов и, в частности, для выяснения возможности устроить единый государственный банк, по инициативе генерала Алексеева под моим председательством была образована комиссия, в состав которой вошли представители Донского и Кубанского правительств и все более видные финансовые и банковые деятели, бывшие в это время на территории Дона и Кубани.

На заседаниях этой комиссии все принципиально высказывались, что необходимо образовать единый государственный банк и иметь общие денежные знаки, эмиссионное же право должно быть предоставлено центральному объединенному правительству.

Но до каких-либо практических результатов не договорились. Представители Донского и Кубанского правительств, основываясь на том, что объединенного правительства еще нет и что основные вопросы правомочны будут разрешать лишь Донской большой войсковой круг и Кубанская краевая рада, отказались принять какое-либо решение.

В сущности же дело заключалось в том, что донские представители не считали возможным отказаться от своего права выпускать сколько им вздумается своих денежных знаков, а кубанские представители, по примеру Дона, тоже хотели завести свою экспедицию заготовления денежных знаков.

Ясно было, что для правильного разрешения целого ряда вопросов государственной важности надо прежде всего договориться с Донским атаманом. До тех же пор, пока Дон будет совершенно игнорировать командование Добровольческой армии и не пойдет по пути объединения в одном общем правительстве всех общерусских государственных вопросов, до тех пор мы не договоримся ни с Кубанью, ни с Тереком, когда последний будет освобожден от большевиков.

Против Донского атамана Краснова на Дону была довольно сильная оппозиция за его германофильское направление, и считалось возможным, что большой войсковой круг, который должен был быть собран в Новочеркасске в конце августа/начале сентября, может высказаться против оставления Краснова атаманом, и тогда может измениться отношение Донского правительства к Добровольческой армии, в смысле согласия образовать общее правительство, подчиненное генералу Алексееву.

Я был командирован в Новочеркасск в качестве представителя генералов Алексеева и Деникина ко времени открытия большого войскового круга.

Приехав в Новочеркасск, я переговорил со многими представителями Донского казачества, съехавшимися к открытию круга, и вынес впечатление, что хотя оппозиция среди донской интеллигенции против генерала Краснова довольно сильна, но в массе казачества он пользуется популярностью и, вероятно, будет вновь выбран в атаманы.

Собравшийся войсковой круг (18/31 августа) выбрал своим председателем бывшего члена Государственной думы Харламова.

Круг был открыт речью атамана.

Генерал Краснов – прекрасный оратор, и, надо отдать ему справедливость, речь его была составлена мастерски.

Насколько помню, он кратко изложил все, что сделано для усиления Дона по день открытия круга, и перечислил то, что предстоит еще сделать. Не отрицая принятой им германской ориентации, он оправдывал ее невозможностью без этого получить для Дона от Украины вооружение, снаряжение и боевые припасы. Касаясь этого вопроса, он выразился, если не изменяет мне память, так: «Да, я принужден брать от немцев снаряды и патроны, но я обмываю их в чистых водах Тихого Дона и чистыми передаю нашей и Добровольческой армиям».

После ответной речи председателя круга и речи председателя правительства слово было предоставлено мне. Я сказал:

«Добровольческая армия братски приветствует большой круг Всевеликого Войска Донского.

По инициативе генерала Алексеева и с согласия покойного атамана войска Донского, великого русского патриота генерала Каледина, в ноябре 1917 года на территории Дона начала формироваться Добровольческая армия.

Цель, которую преследовали генерал Алексеев, генерал Каледин и вступивший в декабре 1917 года в командование армией генерал Корнилов, была борьба с советской властью, разрушавшей государство, освобождение Дона от большевиков и образование на Руси твердого правительства, могущего объединить всех русских людей и положить предел разрухе в государстве и армии.

Господство большевиков не оказалось кратковременным, как то думало большинство политических деятелей, а, наоборот, власть их крепла, и начавшееся сумасшествие стало охватывать все большие и большие районы. Печальной части не избегли и казачьи области.

В течение двух месяцев ничтожная по численности, но крепкая духом Добровольческая армия, шаг за шагом отстаивая территорию Дона, кровью своей с ним сроднилась.

В конце января этого года не стало генерала Каледина, а 10 февраля маленькая Добровольческая армия, не имея возможности оставаться в Ростове, перешла у Аксая на левый берег Дона.

14 февраля начался легендарный по своей трудности поход Добровольческой армии к Екатеринодару с целью освободить Кубань от власти большевиков и оттуда продолжать свою государственную работу.

Цель эта тогда достигнута не была.

В середине апреля Добровольческая армия, отойдя от Екатеринодара, где погиб генерал Корнилов, вновь вступила на территорию Войска Донского.

К этому времени началось оздоровление Дона от тяжкой большевистской болезни.

Добровольческая армия, найдя вновь приют на земле Тихого Дона, оправилась от трудного похода, окрепла и пополнилась.

Но и в этот период армия охраняла и очищала южные и юговосточные окраины Дона от большевиков. Ряд боев с большевиками у Сосыки, Гуляй-Борисова, Егорликской, Целины за это время стоили армии более 1500 убитыми и ранеными.

Затем при поддержке кубанских казаков Добровольческая армия пошла освобождать Кубань от большевиков.

Ныне сердце Кубани – Екатеринодар освобожден, и очищен от большевиков весь правый берег Кубани; освобождается остальная часть Кубани и Ставропольская губерния; части Добровольческой армии заняли Новороссийск.

Таким образом, выполняя свою общую государственную задачу, своим походом Добровольческая армия непосредственно или косвенно помогала Донскому войску, освобождая его земли и вместо большевистских позиций создавая ему прочные границы с замиренным и дружественным населением.