Весь Дэвид Болдаччи в одном томе - Дэвид Балдаччи

чем даже во времена Хусейна. Но мы обещали Ираку покинуть страну, когда там появятся адекватные ситуации силы безопасности и после формального обращения правительства. Этот момент вот-вот наступит.

— Куда вы гнете, Джо? — спросил Грей.

— Я пока не обсуждал эту проблему с президентом, — ответил Деккер, глядя на Бреннана. Он откашлялся и продолжил: — Изъяв из законодательных органов часть экстремистских фракций, мы сможем сместить центр тяжести власти в сторону демократического правительства Ирака и предотвратить возвращение баасистов к власти. Кроме того, нам, сэр, следует учитывать и нефтяной фактор. Цена бензина приближается к трем долларам за галлон. Нам надо удержать контроль за нефтяными запасами Ирака.

— Изъять? Каким образом? Убийство?! — недовольно скривился Бреннан. — Мы этим больше не занимаемся. Это же незаконно.

— Незаконно убивать глав государств или премьеров, мистер президент, — внес поправку Грей.

— Именно, — согласился Деккер. — Люди, о которых я говорю, в указанную категорию не входят. Это то же самое, что назначить цену за голову Бен Ладена.

— Но объекты, о которых вы говорите, являются законно избранными членами иракской легислатуры, — возразил Бреннан.

— Инсургенты в данный момент безнаказанно уничтожают умеренных членов законодательного собрания. Это их игровое поле, сэр, — сказал Деккер. — Если мы ничего не предпримем, сэр, то там скоро не останется умеренных законодателей.

— Но если мы это сделаем, Джо, — вмешался Грей, — то просто развяжем гражданскую войну.

— Надо сделать это так, чтобы все выглядело законной местью умеренных фракций и что мы здесь ни при чем. Я уже обещал умеренным полную поддержку.

— Но вспыхнувшая в результате наших акций гражданская война… — протянул Бреннан.

— Даст нам законное основание держать в обозримом будущем в Ираке вооруженные силы, — поспешно заявил явно довольный собой Деккер. — В то же время, если мы позволим баасистам вернуться к власти, они уничтожат любую оппозицию и Ирак вернется к диктатуре типа Хусейна. Мы не можем этого допустить. Огромные средства и множество жизней окажутся напрасно погубленными. А если это случится в Ираке, то у нас нет никаких оснований надеяться, что в Афганистане к власти не вернутся талибы.

— А что думаете вы, Картер? — спросил президент, глядя на Грея.

Грей злился на себя за то, что не предложил эту идею первым. На сей раз этому сукину сыну явно удалось его обскакать!

— Вы будете не первым президентом США, давшим добро на подобные акции, — неохотно произнес он.

Однако Бреннан, видимо, еще не был убежден до конца.

— Я должен подумать, — сказал он.

— Естественно, мистер президент, — согласился Деккер. — Но следует учесть, что мы очень ограничены во времени. И вы, конечно, знаете, что, если Ирак и Афганистан попадут под контроль враждебных нам правительств, в нашей стране разверзнется сущий ад. — Он выдержал паузу и добавил: — Это ведь не то историческое наследие, мистер президент, которого вы могли бы себе пожелать и которого вы заслуживаете, не так ли?

Несмотря на свою, мягко говоря, нелюбовь к министру обороны, Грей, глядя на президента, вынужден был признать: Деккер безукоризненно разыграл свои карты.

Когда Деккер ушел, Бреннан снова занял свое место за столом и снял очки.

— Прежде чем вы приступите к брифингу, Картер, я хотел бы кое-что прояснить для себя. Одиннадцатого сентября я собираюсь в Нью-Йорк, чтобы произнести речь на мемориале. — Грей знал о планах босса, но предпочел хранить молчание. — Не составите ли вы мне компанию? Ведь вы же сделали больше, чем кто-либо иной, чтобы подобное никогда не повторилось.

Отказ от приглашения президента сопровождать его в поездке был делом неслыханным, но традиции или соображения протокола никогда не волновали Грея.

— Благодарю вас за лестное предложение, сэр, но я предпочел бы присутствовать на церковной службе здесь, в Вашингтоне.

— Я знаю, Картер, что это для вас очень больной вопрос, но спросить я был обязан. Вы уверены, что хотите остаться?

— Абсолютно уверен, мистер президент. Благодарю вас.

— О'кей. Вы знаете, что мой родной город переименовали в мою честь?

— Да, конечно. Примите мои поздравления.

— Это одно из тех событий, — улыбнулся Бреннан, — которые льстят и в то же время вгоняют в краску. Мое эго не настолько велико, чтобы я не видел стремление руководства этого города погреть на моем имени руки. Это стремление по меньшей мере равно желанию оказать честь местному парнишке, ставшему президентом страны. Я намерен выступить на торжестве и подарить там пару-тройку улыбок. Почему бы вам ко мне не присоединиться?

Если первое, наиболее важное правило гласит: «Никогда не отклоняйте предложений президента», — то второе важнейшее правило требует: «Ни в коем случае не отвергайте предложения президента дважды».

— Благодарю вас. Я сделаю это с огромным удовольствием.

Президент легонько постучал очками по столу.

— Вполне вероятно, что я задержусь здесь еще на четыре года.

— Я бы сказал, это более чем вероятно!

— Я хочу, чтобы вы со мной были абсолютно откровенны, Картер. Все, что вы скажете, останется между нами. Вы верите, что в результате всех ваших достижений в деле защиты страны мир стал более безопасным по сравнению с тем временем, когда я занял этот офис?

Картер задумался, пытаясь определить, какого ответа ждет шеф. Однако лицо Бреннана оставалось неподвижным и прочитать что-то по нему было совершенно невозможно. Грей решил сказать правду.

— Нет, не верю. На самом деле положение сейчас даже более неустойчивое, чем тогда.

— Мои эксперты утверждают, что при сохранении текущего уровня потребления энергетические ресурсы планеты полностью истощатся через пятьдесят лет. Прекратятся полеты самолетов, сохранятся лишь автомобили с электрическими двигателями, города от недостатка энергии начнут приходить в полный упадок. Система связи, работа, путешествия, способы добывания пищи претерпят радикальные изменения. А в этой стране не останется средств, чтобы сохранить должный уровень как ядерного, так и иного вооружения.

— Да, такое вполне возможно.

— Но как мы сохраним свою безопасность, не имея оснащенной должным образом армии?

— Боюсь, у меня нет ответа на этот вопрос, сэр, — не без колебаний ответил Грей.

— Я считаю, что все различие между хорошим и не очень хорошим президентом состоит в способности использовать возможности.

— Вы отлично поработали, мистер президент. Вам есть чем гордиться.

Вообще-то Грей считал, Бреннан не совершил ничего выдающегося.

Час спустя, выходя из Белого дома, Грей думал уже не о том, как бороться с врагами Америки или каким образом лучше ублажить своего главнокомандующего. Поднимаясь на борт вертолета, он думал о дочери. Шестилетней, ей очень нравился красный цвет. А потом вдруг ее любимым цветом стал оранжевый. Он спросил ее, почему она сменила свои предпочтения. Уперев ручонки в тощие бедра, дочь заявила, что оранжевый — цвет более взрослый. Даже