Упивающийся - FaVn

свою младшую сестру, то могла ли Риас вообще надеяться на хотя бы близкие к этому отношения? Возможно, но эта возможность уже давно утеряна.

Теперь Риас с грустью, и одновременно кучей вопросов, хотела прямо спросить обо всём у самой Конеко, узнать всю правду, а после уже сделать окончательные выводы. В комнате сейчас находился весь оккультный клуб, а сама некомата стояла в её центре, словно осуждённая перед судьёй.

— Конеко, что вообще происходит? Ты правда как-то связана с Ишимурой? — непонимающим и недовольным голосом задал вопрос Киба.

— … Да, я действительно уже относительно давно знакома с ним, и мы неплохо ладим друг с другом. — со слегка опущенной головой, решительным голосом ответила некомата.

— Конеко, давай поговорим откровенно. Расскажи мне всё. Что тебя связывает с Ишимурой? Какое отношение к этому имеет твоя сестра? Даю тебе слово, я ничего не сделаю, пока мы полностью не разберёмся во всём. — Риас и самой было не слишком приятно смотреть на Конеко в таком положении, но она хотела во всём окончательно разобраться. — Брат уже рассказал мне часть фактов, но мне нужна цельная история.

— … Вы правда ничего не сделаете? Не только мне.

— Клянусь именем клана Гремори.

— … Я… Я правда знакома с Аратой, хоть и не очень давно, но у меня есть неоплатный долг перед ним.

— Какой ещё долг? — поинтересовалась Акено.

— Он спас мою старшую сестру, а после помог мне воссоединиться с ней.

— Что!? Но ведь твоя сестра опасная преступница. Как ты вообще доду…

— Киба, помолчи пожалуйста. — остудила пыл своего Рыцаря Риас. — И как именно это произошло? Как именно твоя сестра связана с Ишимурой?

— … Арата спас её от смерти, причём очень давно, и с тех пор они живут вместе.

— Стоп. То есть всё это время Ишимура покрывал опасную преступницу, которая ещё и живёт с ним под одной крышей!? Она всё это время находилась буквально у нас под носом!? — Киба вновь начал давать волю эмоциям, и Риас хотела вновь успокоить его, но Конеко взяла слово раньше её.

— Моя сестра не преступница.

— Она убийца! Она же оставила тебя одну, убила наследника рода, чуть не убила ещё кучу народу! Как ты вообще можешь защищать её после этого!?

— Вы ничего не знаете ни о ней, ни о той ситуации в целом! — теперь уже некомата перешла на крик, что стало шоком для окружающих, ведь раньше она никогда даже голос не повышала. — Никого из вас там тогда не было! Вы не знаете через что пришлось пройти нам с сестрой в клане Набериус! Все так плачут о смерти того наследника, вот только всё было совсем не так! Он никогда не был к нам добр, ведь мы были его рабами, жили в клетке, а сестре приходилось постоянно выполнять все его пожелания, только бы защитить меня! Именно по его приказу была убита наша мама, нас насильно сделали фигурами, а после относились как к ручным животным! Сестра убила его не из-за жажды силы, а потому что хотела защитить меня, но была вынуждена бежать от преследования! Она не безумный монстр, а жертва! — теперь капельки слёз начали идти и из глаз Конеко, а саму её трясло от рассказа Куроки, как и от тех образов, что она показала ей в виде магических образов.

— Подожди, ты точно в этом уве…

— Да, теперь я прекрасно всё помню, не нужно сомневаться в этом. Сестра просто хотела защитить нас от изверга, что устраивал подпольные бои насмерть, но не смогла забрать меня, попав в этот город, где её нашёл и выходил Ишимура.

— Конеко, не пойми меня неправильно, но не думаешь ли ты о том, что Арата с Курокой могли просто обмануть тебя? Я понимаю как тебе неприятно это слышать, но твоя сестра…

— Это не ложь, я знаю об этом, так что не смейте называть Куроку монстром или преступником. — со сталью в голосе сказала Конеко.

— Значит, Ишимура спас твою сестру, а после свёл вас двоих вместе? Я правильно всё поняла?

— Да, именно так. Я искренне прошу у вас прощения за молчание, но зная как все относятся к моей сестре, вы бы вряд ли мне поверили.

— «Вот значит как. Арата выпросил мою свободу в качестве награды, а после выторговал за это у брата свободу Куроки Тоджо, а вместе с тем и Конеко… Какая же я всё таки дура. Он ведь не попросил бы об этом просто так, а тут просто сыграл роль его личный интерес. Что тут сказать, я вновь сильно облажалась, а Ишимура красиво на всём сыграл». — Иссей, можешь выполнить одну мою просьбу? — смотря в никуда спросила Риас.

— А? Да, конечно.

— Будь добр, найди пожалуйста Арату и позови его сюда. Думаю он и сам поймёт для чего именно.

— Риас, ты уверена в этом? — с беспокойством в голосе спросила Акено.

— Да, это всё касается и его тоже, так что присутствие Ишимуры здесь необходимо.

— П-понял, я скоро его приведу. — крикнув это, Иссей помчался на выход из клуба, а все остальные остались в комнате, переполненной недоброй атмосферой, заставляющей Асию нервно дрожать. Если сама Риас хоть и была в тяжёлом настроении, но внешне сохраняла относительное спокойствие, то вот Акено и Киба были уже более эмоциональны. Во взгляде обоих читалась неуверенность, беспокойство, а когда они смотрели в сторону Конеко, там появлялось осуждение. Точнее не так. Акено смотрела на некомату с лёгким укором, внутренне начиная медленно понимать свою уже судя по всему бывшую соратницу, а вот взгляд Кибы был гораздо тяжелее. Он был осуждающим, недовольным, и, что самое главное, нежелающим хоть как-то смягчаться, становясь лишь агрессивнее. Сама Конеко не смотрела ни на кого, ожидая прибытия семпая и внутренне извиняясь перед ним за такое неудобство, и надеясь на разрешение всей ситуации без насильственных методов.

Такое тяжёлое молчание продлилось около семи минут, а под их конец все услышали шаги, приближающиеся к двери. Первым вошёл нервный Иссей, вслед за ним показался и Ишимура. Явно не очень довольный Ишимура.

— Ты всё же пришёл. — проговорила Риас.

— Будто я мог пропустить такое событие. Привет, котёнок. — последние слова были адресованы беловолосой некомате, а услышавшие это демоны слегка удивились.

— Думаю ты и так знаешь обо всём происходящем.

— А были сомнения?

— Нет. Скажи мне, ты действительно попросил у брата свободу Куроки Тоджо?

— Мне кажется это и так очевидно, но раз уж ты настаиваешь. Да, я потребовал снятия всех обвинений с Куроки за твою свободу,