Стая - Франк Шетцинг

— Если мы уничтожим Ирр, — сказала Ли, — уж с червями и бактериями как-нибудь справимся.

— Что? Вы собираетесь справиться с бактериями? Да эта планета вся состоит из бактерий! Вы хотите истребить микроорганизмы? У вас, кажется, мания величия. Если бы вам это удалось, вы приговорили бы к смерти всю жизнь на Земле. Тогда не Ирр, а вы уничтожите планету. Все виды животных в морях погибнут, а потом…

— Ну и погибнут, — вскричал Вандербильт. — Вы, глупый невежда, вы, яйцеголовый учёный тупица! Пусть вымрет пара рыбок, но зато мы останемся живы…

— Да не останемся мы живы! — вскричал Йохансон. — Неужели вы не понимаете? Всё переплетено. Мы не можем одолеть Ирр. Они превосходят нас. Мы ничего не сможем сделать с микроорганизмами, мы даже с обыкновенной вирусной инфекцией справиться не можем. Человек живёт только потому, что на Земле господствуют микробы.

— Сигур, — умоляюще сказала Ли. Йохансон повернулся к ней:

— Откройте мне дверь. Я не хочу больше продолжать этот разговор.

— Ну хорошо. — Ли кивнула, поджав губы. — Тогда оставайтесь с вашим чувством собственной непогрешимости. Сэл, откройте доктору Йохансону дверь.

Пик медлил.

— Сэл, вы слышали? Доктор Йохансон хочет уйти.

— Нам не удалось вас убедить? — измученно и беспомощно спросил Пик. — В том, что мы поступаем правильно?

— Откройте дверь, Сэл, — сказал Йохансон.

Пик неохотно двинулся к двери и нажал кнопку на стене. Дверь скользнула в сторону.

— И следующую, если можно.

— Естественно.

Йохансон вышел наружу. Ли — за ним.

— Сигур!

Он остановился:

— Что вы хотите, Джуд?

— Вы упрекнули меня, что я не могу оценить степень своей ответственности. Может быть, вы и правы. Но оцените степень вашей. Если вы сейчас пойдёте к остальным и всё расскажете, то разом остановите ход работы на этом корабле. Вы это знаете. Мы, наверное, не имели права обманывать вас, но подумайте трезво, имеете ли вы право разоблачать нас.

Йохансон медленно повернулся. Ли стояла в дверях контрольного помещения.

— Я очень трезво об этом подумаю, — сказал он.

— Тогда пойдём на компромисс. Дайте мне время найти путь, а до тех пор оставьте всё как есть. Поговорим сегодня вечером. А до того времени никто из нас не сделает ничего, что могло бы смутить другого. Согласны ли вы принять это предложение?

Желваки Йохансона ходили ходуном. Что с ним будет, если он сейчас отвергнет это предложение?

— Договорились, — сказал он. Ли улыбнулась:

— Спасибо, Сигур.

* * *

Уивер

Охотнее всего она осталась бы на нижней палубе. Эневек делал всё возможное, чтобы ободрить Грейвольфа. Она хотела бы остаться с одним потому, что её влекло к нему, а с другим, печаль которого можно было потрогать руками, — чтобы не бросать его в беде. Ужасно было видеть этого огромного, излучающего силу человека в печали. Но ещё ужаснее было то, о чём рассказал ей Йохансон. Чем больше она размышляла над этим, тем чудовищнее ей казалось то, что происходило на борту «Независимости». Что-то подсказывало ей, что все они находятся в большой опасности. Может быть, Рубин уже появился.

— Пока, — сказала она. — Мне надо кое-что сделать.

— Что случилось? — спросил Эневек.

— Ничего особенного.

Она не владела техникой притворства. Быстро поднялась по пандусу и пошла по коридору к лаборатории. Дверь была открыта. Рубин с Оливейра стояли у лабораторного стола.

— Привет. Ты хотела меня о чём-то спросить? — повернулся к ней Рубин.

Уивер нажала кнопку на стене, и переборка за ней закрылась.

— Да. Ты мне должен кое-что объяснить.

— Объяснять я мастер, — осклабился Рубин.

— В самом деле?

Она подошла к ним. Взгляд её обшарил лабораторный стол. Чего только на нём не было. В одном штативе торчали скальпели разных размеров. Она сказала:

— Ты мог бы объяснить мне, для чего служит лаборатория, расположенная над нами, чем ты там занимаешься и почему ударил позапрошлой ночью Сигура после того, как он тебя там обнаружил?

* * *

Ангар

Йохансон кипел от ярости. В гневе он не знал, куда себя деть, выбежал в ангар и обыскал, в конце концов, стену. Его воспоминания точно подсказали ему, где должна находиться дверь. Ли призналась, что лаборатория существует, но этого ему было мало.

Он вдруг заметил на серой краске стены удлинённые пятна ржавчины. Собственно, он и раньше их видел, но не придал им значения, поскольку ржавчина и облупившаяся краска на кораблях не редкость. Только не на новом корабле. А «Независимость» была новенькой, с иголочки.

Он отступил на шаг. Если проследить за трубой, ведущей вверх слева, то повсюду натыкаешься на эту ржавчину. А чуть дальше висел шкаф с релейной защитой. Под ним тоже облупилась краска.

Вот тебе и дверь.

Она была очень хорошо замаскирована. Если бы он не искал её так неистово, ни за что бы не заметил. Он и сейчас не видел контуров, лишь кажущееся случайным расположение деталей выдавало скрытую дверь.

Уивер! Нашла ли она Рубина? Что теперь делать? Отменить её задание в соответствии с договорённостью с Ли? А чего стоила эта договорённость? Можно ли было вообще вступать с генералом в сговор?

Тяжело дыша и не зная, что делать, он ходил взад и вперёд по пустому ангару. Весь корабль теперь казался ему тюрьмой. Ему нужен был свежий воздух.

Он широкими шагами вышел на платформу наружного лифта. Порывы ветра трепали его волосы и одежду. Море стало ещё неспокойнее. Плёнка влаги мигом подёрнула лицо. Он подошёл к краю платформы, не огороженной никакими барьерами, и глянул вниз, на растревоженное Гренландское море.

Что же ему делать?

* * *

Контрольное помещение

Ли стояла перед мониторами. Она видела, как Йохансон обследует стену, как потом в огорчении пересекает ангар.

— Что означает эта дурацкая договорённость? — прорычал Вандербильт. — Неужто вы впрямь верите, что он удержит язык за зубами?

— Удержит, — сказала Ли.

— А если нет?

Йохансон исчез в проходе к наружному лифту. Ли повернулась к Вандербильту:

— Излишний вопрос, Джек. Вы естественным образом решите проблему. Причём прямо сейчас.

— Момент, — Пик поднял руку. — Такое не предусматривалось.

— Что значит решить? — нетерпеливо спросил Вандербильт.