Целитель - Gezenshaft

вопросом, как в магическом мире относятся к сексу.

Тишина, а лица девушек начали краснеть, и явно не от лёгкого минуса на улице. Курагина явно хотела возмутиться, а вот Романова решила прятать смущение за игривой улыбкой с нотками ехидства.

— Неужели и ты поддался бальным настроениям? А-а-а, шалунишка, — Романова обвиняюще ткнула меня пальчиком в грудь, но, судя по лицу, столкнулась с неожиданными последствиями. — Хм…

Романова потыкала пальчиком. Ну да, там мышцы и отнюдь не мягкие, ведь я активно тренируюсь, расту, наращиваю массу, как на дрожжах благодаря обильному питанию, тренировочному браслету и энергии жизни. Из-за браслета, кстати, мышцы вообще всегда в повышенном тонусе, потому и не мягкие ни разу.

— …любопытно…

Пусть у меня под мантией всего лишь синяя водолазка, но она отнюдь не толстая, хотя очень-очень мягкая.

— Катя, — Курагина с укором посмотрела на Романову. — Это несколько неприлично.

— Да кто видит-то, — Романова проверила, есть ли у меня пресс, и судя по лицу, результат проверки ей понравился. — Гектор, ты что, вообще не смущаешься?

— Есть желание убрать твою руку, — кивнул я, ничего не предпринимая. — Но это инстинкт. Трогать живот — привилегия очень близких, доверенных людей.

— Ты что, собака?

— Да суть инстинктов та же, — пожал я плечами. — Уязвимое место, как-никак.

— Тю-ю, — смущённая Романова убрала руку, сделав вид, что она птица высокого полёта, и до простых смертных ей дела нет. — Не интересно совсем, ты слишком хорошо себя контролируешь.

— А ты ожидала ответной проверки? И вообще, мы как-то от темы разговора отошли.

Из-за лёгких облаков появилось солнце, но ненадолго, и снег вокруг замка заблестел, слегка ударив по глазам. Скоро уже вечер, а там и до ужина недалеко… И как мысли привели меня к ужину, учитывая тему разговора.

— Почему спрашиваешь у нас? Как вообще пришёл к такому вопросу? Неужели действительно из-за бала?

— Стоит отметить, — важно потянула Мария, сняв капюшон и подставляя лицо почти не греющему солнцу, что по-зимнему низко плыло над горизонтом, — что многие считают этот бал отличной возможностью резко продвинуться в отношениях.

— Честно говоря, на эту тему меня натолкнули разговоры в замке об отношениях, кто с кем целовался, обжимался, где, когда, а среди старших — кто, с кем, когда и где, но уже в горизонтальной плоскости.

Девушки опять начали краснеть, но уже без попытки возмутиться или проверить, а есть ли у меня пресс.

— Да и вообще, я заметил, что отношение ко многим вещам у волшебников очень сильно отличается от такового у обычных людей. Действительно ко многим, от разных мелочей до глобальных вопросов. Но вот о взаимоотношениях полов — ни слова. Или с точки зрения информации о вопросе, тут как в Советском Союзе — секса нет?

Девушки глянули на меня с лёгким удивлением.

— Не каждый знает эту шутку. Моё почтение, Гектор, — Романова кивнула, улыбаясь. — И это всё?

— Как же! — притворно возмутился я. — Я уже говорил, что хочу стать целителем и к этой цели упорно иду?

— Где-то я это слышала… — протянула Мария, переведя взгляд на окрестности.

— Так вот. Литературу читаю, справочники, много всего. Существует просто куча различных зелий, чар и заклинаний, так или иначе связанных с этой сферой жизни людей. Противозачаточные зелья, приворотные разных мастей и силы, всякие лечебные и не очень. Шутка ли — рябиновый отвар после первой ночи девушки, и она как новенькая…

— Об этом не говорят в приличном обществе, — возмутилась окончательно смутившаяся Курагина, вновь глядя на меня с неодобрением.

— Не говорят, но все всё знают, — улыбнулась Романова.

— Вот-вот, — кивнул я. — И это ещё далеко не всё. Где-то читал, что есть простенькое ментальное заклинание, позволяющее смотреть воспоминания в Омуте Памяти от первого лица…

— О, не продолжай, — остановила меня Романова. — Я поняла, о чём ты.

— Вот все эти средства, так или иначе связанные с взаимоотношениями между мужчиной и женщиной, только клинического идиота не заставят задуматься — а как обстоят дела на самом деле? Я уж молчу об оборотном зелье.

— То есть? — тут обе посмотрели на меня с живым интересом, хоть и всё ещё смущались. Ну или не «ещё», а «снова».

— Ну так оно позволяет провести полноценное превращение из одного человека в другого, включая и особь противоположного пола…

— Особь, хм, — Романова сложила руки под грудью. — Хорошо ты относишься к людям.

— Говорю, как есть. Так вот. Представь на секундочку, что двум подругам понравился один и тот же парень, мужчина, не важно. Похитили у него волосы, кинули в зелье, и по очереди…

— Не надо, стоп-стоп, — Мария вытянула руки в защитном жесте, останавливая меня от продолжения мысли.

— Я сказал что-то не то?

— О, нет, — ухмылка Романовой растянулась чуть ли не до ушей. — Ты ломаешь психику девушке, привыкшей общаться формально, а с мальчиками, да ещё и на такие темы, куртуазно.

— Это просто вообще за гранью приличий, говорить о подобном! Я…

— Уходишь?

— Нет!

— Вот и правильно, — кивнула Романова подруге. — Молодой человек из сугубо познавательных целей интересуется столь щекотливой темой у нас, девушек постарше, которые не убегут в смущении, но и не настучат по лицу.

— Так что там с моим вопросом?

— Как бы сказать, чтобы ёмко, правильно, но не превращать в лекцию? — Романова задумалась, а Курагина выдохнула, словно ныряла в пропасть, ломая стену из воспитания.

— Секс есть, предрассудков почти нет, — Мария начала говорить быстро, а смотрела куда угодно, только не на меня, — девственность давно не ценится, но раньше совершеннолетия это всё — считается неприличным и характеризует тебя, как слабого мага. Фух…

— Неожиданная решимость, — Романова «по-братски» похлопала подругу по плечу, из-за чего та смутилась. — Но в целом, это так. Если узнают, конечно. Оправданием может быть крайне большая любовь или же ранняя помолвка, что большая редкость.

— Помолвка — редкость? — я был удивлён изрядно.

— Раньше — нет, — важно кивнула Романова, а Курагина была явно с ней согласна, хотя я пока не знаю, в чём именно. — Когда-то та же девственность была очень ценной, вокруг неё, первого раза и замужества, когда жена обязана была быть девой, чуть ли не целая религия строилась.

— А сейчас?

— Даже английские традиционалисты махнули на это рукой лет так триста назад, — заговорила Курагина. — Как выяснилось в ходе различных исследований, это просто не имеет смысла. Вообще. А волшебники, да будет тебе известно, способны быть очень практичными, если нам это выгодно.

— Это не всегда заметно, — усомнился я в словах, чем вызвал лёгкое возмущение во взглядах обеих девушек.

— Ну так надо жить в магическом мире, а не просто ездить сюда «на поучиться», — с вызовом бросила Курагина.

— Тише, тише, — Романова в шутливом тоне успокаивала подругу, погладив по голове, чем вызвала ещё более бурную реакцию — Мария чуть ли не хомяком надулась, но вспомнив, что тут ещё и я стою, вернула себе более-менее нейтральное выражение лица.

Солнце вновь спряталось за облака, задул прохладный ветер, срывая волнами снежинки с площадки Астрономической Башни и закидывая ими