После долгой зимы - Мар Лиса

недолгого сна от деликатного стука в дверь. Распахиваю глаза и не сразу могу сообразить, где я нахожусь. Надо мной темно-синий потолок со звездами, и это точно не моя комната.

— Ада, пора вставать, — из-за двери глухо звучит мужской голос.

Ах, да. Вспоминаю, что вчера я даже разглядывала этот потолок перед сном и считала звезды, чтобы лучше уснуть, потому что они, как оказалось, светятся в темноте.

— Не заставляй меня заходить и будить тебя, — снова нетерпеливо слышится из-за двери, и это меня отрезвляет. Я вспоминаю, в чьей я кровати, и что на мне надета всего лишь одна майка.

— Встаю! — кричу в ответ и начинаю вновь одевать ненавистное платье.

Когда я выхожу из комнаты, Егор уже полностью собран. Выглядит бодро, в отличие от меня. Прошу пару минут на посещение ванной, и я готова выходить. Егор вручает мне свою толстовку, и она настолько огромна, что я при желании могу обернуть ее вокруг себя два раза.

— Позавтракаем где-нибудь по дороге, — говорит он мне, и мы выходим. Я — совсем налегке, у него на плече только небольшая сумка для ноутбука.

— Стоять, — останавливает он меня, когда я уже заношу ногу над ступенькой. — Сегодня будем знакомиться с лифтом.

Егор становится напротив дверей и нажимает на кнопку. Ждем пару мгновений, створки распахиваются, открывая нам маленькую коробочку лифта. Там очень светло, есть зеркало и еще больше кнопок, по которым бегают разноцветные огоньки.

— Жми один, — подсказывает мне Егор, и я слушаюсь.

Лифт плавно приходит в движение, и я слежу за меняющимися цифрами в маленьком окошке. Минута — и мы уже приехали! Я хлопаю в ладоши в полном восторге.

— Не испугалась? — участливо интересуется Егор.

Отрицательно мотаю головой и улыбаюсь.

На улице еще по-зимнему темно, только фонари немного разбавляют эту мглу. Мы подходим к какой-то незнакомой машине, кажется, бордового цвета, Егор возится с ключами и пускает нас внутрь.

— А где твоя машина? — спрашиваю я.

— Конспирация, — загадочно улыбается он.

— А эта откуда? — все любопытствую.

— Знаешь, много людей оставляет у меня в сервисе свои машины для ремонта.

— А разве так можно?

— Мне можно, — подмигивает мне. — Но правильная Ада пусть считает, что я просто провожу тесты, все ли теперь с машиной в порядке.

Не успеваю обидеться, как мы отъезжаем, и Егор предлагает мне:

— Нам долго ехать, поспи еще.

Слушаюсь его совета, поплотнее укутываюсь в толстовку, откидываюсь на подголовник и вскоре снова засыпаю.

Просыпаюсь резко от толчка и следующей за этим ругани Егора. Оглядываюсь вокруг. Мы проезжаем по какой-то улице с высотными домами. Уже светло, утреннее солнце светит в лобовое стекло, замечаю, что солнцезащитный козырек с моей стороны теперь опущен вниз.

— Идиот на Мерседесе меня подрезал прямо на лежачем полицейском. Думают, что на машинах "s" класса им все можно, — объясняет Егор, видя, что я проснулась. — А вообще я уже и сам собирался тебя будить, мы почти приехали.

— Где мы? — спрашиваю я.

— Заехали в город, который ближе к деревне, куда я тебя везу. Прежде чем отправляться туда, нужно пополнить запасы.

Через пару минут мы останавливаемся на парковке возле огромного торгового центра. Вслед за Егором я выхожу, но на улице меня вновь одолевают сомнения. Останавливаюсь и зову:

— Постой.

Он оборачивается и возвращается ближе ко мне.

— Зачем мы здесь?

— Позавтракать, — пожимает он плечами.

— И все? — не унимаюсь я.

— Купить воды, продуктов… и тебе одежды.

— Нет, я так не могу, — яростно мотаю головой я.

Я и так становлюсь большой статьей расходов, учитывая, что своего заработка у меня нет. Кормить меня, возить, предоставить мне жилье, а теперь еще и одевать? Нет, для меня это слишком. Отблагодарить или вернуть долг мне нечем, а быть настолько обязанной я не вынесу.

— Ада, посмотри на себя. У тебя единственное платье, нет куртки посреди зимы, а твои ботинки тебе явно не по размеру. Да, я вижу, как ты морщишься при каждом шаге. Не говоря уже про то, что для комфортной жизни всего должно быть по нескольку комплектов, хотя бы для того, чтобы было, что одеть, когда остальное в стирке!

Но я стою на своем. Тогда Егор подходит совсем близко, наклоняется и соприкасается своим лбом с моим. Так я могу разглядеть каждую его черточку и утопать в его приятном, каком-то едва уловимо ореховом аромате, но меня как магнитом притягивают серые омуты. Глядя прямо в глаза, тихо говорит в паре сантиметров от моих губ:

— У каждого без исключения человека должен быть кто-то, кто поможет ему в трудный момент. Потому что помощи достоин каждый. А помогающему потом каким-либо способом этот долг вернется. Ты веришь в то, что людям возвращается за их хорошие поступки?

Да, я верю, что наши добрые деяния обязательно будут учтены и вернутся к нам. А он озвучивает просьбу, от которой у меня замирает сердце:

— Позволь мне быть тем, кто поможет тебе в твой трудный момент.

В этом нашем неловком положении это звучит так двусмысленно. Или же я все себе придумываю. Где-то беру в себе силы отшатнуться, но новых слов для отказа уже не нахожу.

Когда мы заходим внутрь, мой рот в прямом смысле этого слова распахивается в удивлении, и я не успеваю проконтролировать свои мышцы. Передо мной просто огромная территория высотой в четыре этажа, причем все эти этажи просматриваются с первого. По бокам длинного коридора вглубь уходят разноцветные магазинчики, все блестит и сверкает. По первому этажу, и, насколько я могу отсюда видеть, по этажам выше, снует такое огромное количество народа, которое мне не удавалось раньше увидеть на одной территории. Наверно, это потому, что сейчас выходной день.

— Если что, я ни капельки не разбираюсь в женских магазинах, — слышу голос Егора сбоку.

— Я тем более, — шепчу я, все еще не отойдя от благоговейного восторга.

— Тогда начнем с завтрака, где еда расположена в таких заведениях, я знаю прекрасно, — подмигивает он и