Назовите меня Христофором - Евгений Касимов

И Володя немного напрягся.

— Ты не грейся, это дело не страшное. Я тут помазался, что твой выдержит против моего. Выстави бойца. У меня будет Медуза. Поэтому давай самого лучшего.

— Кто Медуза? — рассеянно спросил Володя.

Медуза встал.

— Ничего бычок. Давай на весы. Только ботинки сними.

Медуза стал разуваться. Охота тихонько шепнул Володе:

— Пусть это будет вон тот.

И показал глазами на Сергея.

Витька Медведев по кличке Медуза был обыкновенным парнем. Он мало чем отличался от своих корешей — такая же слегка развинченная походка и деланое безмятежное выражение лица. В драках был нагл и быстр. В банде был не последним. Ходил в куртке из кожзаменителя с красным поролоновым подкладом, в кожаных перчатках и без шапки в любую погоду.

Обычно банда ходила по городу по замкнутому кругу — мели клешами по проспекту Горняков до кинотеатра, потом сворачивали на Мира и шли до Ленина, потом опять налево до магазина «Ледокол» и потом по улице Цвиллинга, по скверу, засаженному жесткими акациями, до памятника Кирову. В другие районы совались редко — только по делу. Сначала ходили трезвые и сосредоточенные. Потом скидывались, пили из горла «Белое крепкое» в подъезде. Старшие рассказывали тюремные байки. Младшие — как высадили в кабинете директора школы все стекла. Потом шли на улицу и начинали шакалить. В банде говорили: трясти. Они выбирали жертву и спокойно и просто просили денег. Если давали десять-пятнадцать копеек, то и дело с концом. Если денег не давали, отговариваясь, что нету, просили попрыгать, если не звенело, то шмонали, и если не находили ничего, то без всякой злобы били по зубам и шли дальше. Если же находили сокрытые деньги, то били тяжело и с азартом. На случай крупных драк с другой бандой в карманах лежали ножи. Ножи были короткими, с наборными ручками из плексигласа — и делались из ножовок или узких напильников. Короткий нож в уличных драках всегда предпочитался месарю или тесаку. Его легче было спрятать, незаметно выбросить, если повяжут мусора. Им редко убивали — в основном подкалывали. Тесаком можно было серьезно поронуть, но с тесаком было сложнее. Его прибинтовывали вместе с ножнами к ноге — на икру или на внутреннюю часть бедра. В последнем случае — в кармане делали дыру, чтобы можно было быстро выхватить. Некоторые умудрялись пристроить тесак под шлицы пиджака, но это все было для понтов. Нужно было быть уверенным, что тебя самого шмонать не будут. А шмонали часто. Даже дружинники. У шишкарей были кнопочные ножи — им привозили их с зоны. Кастеты и свинцовые наладошники были редкостью. Махались на колах. Разбирали решетчатые скамейки или штакетник. Тут и нож не помогал — им не отмахнешься. Отмахивались также заточенными маленькими ложками для обуви. Их носили напоказ, зацепив за прямые карманы на клешах.

У Витьки Медведева кличка совсем не соответствовала внешности — он был плечистым и крепким парнем.

Договорились биться три раунда по две минуты. Сергей скинул перчатки, кеды, трико и, разматывая бинты, пошел взвешиваться. Володя пощелкал весами, почесал голову. Разница была в пятнадцать килограммов. Ты его к себе не подпускай, сказал он тихо Сергею. Не рубись с ним. По очкам выиграешь. И не клинчуй — он тебя задавит массой. Сергей кивнул и пошел в раздевалку. Из сумки, нутро которой пропахло кислым потом, он достал легкие боксерские ботинки и белые трусы с красными полосками. Потап принес свои новые перчатки. Сергей старательно перебинтовал эластичным бинтом руки, и Потап, налегая всем телом, натянул ему перчатки, зашнуровал и, хлопнув по сверкающей коже, сказал:

— Перчаточки — люкс! Невесомые! Смотри, не разбей их об эту шайбу.

Сергею нравился запах пота. Ему нравилось доводить себя до изнеможения на тренировке, он ликовал, когда после изнурительной разминки разогретое тело набирало упругости и силы — оно становилось ловким и настолько послушным, что представлялось ему сверкающим японским мечом.

Володя назначил секундантов. Принесли табуретки, полотенца, Сергей потанцевал в ящичке с канифолью и, скользнув под канатами, встал в красный угол. На светло-зеленом брезенте отпечатались белые следы. Алданя и Брюхан обступили Медузу. Брюхан что-то медленно и брезгливо говорил ему, холодно глядя на Сергея. Алданя только похохатывал, потряхивая кудряшками.

Потап горячо шептал Сергею в ухо:

— Ты, главное, не бойся! Он хоть и здоров, но у тебя — техника!

Но Сергей не испытывал ни страха, ни робости. Он спокойно смотрел на противника.

Медуза стоял в синем углу в брюках и с голым торсом. Перчатки ему нашлись большие и не самые потертые. На ногах его были носки из эластика, источавшие горьковатый запах. По мышцам Медузы можно было угадать, что он очень силен.

— Бокс! — резко бросил Володя, щелкнул секундомером, и Медуза тут же прыгнул, выбросив вперед правую руку. Сергей довольно легко ушел от удара, но кулак противника все-таки чуть-чуть задел левый бицепс, и Сергей понял, что если бы Медуза попал, то бой тут же и закончился бы. Удар был страшный. Второй и третий удары были, наверное, столь же сильны, но они и вовсе не достигли цели: Сергей, танцуя на мысочках, собранно отступал назад, и Медуза лупил по воздуху, и было видно, что он раздосадован и совсем не думал о защите, и когда в очередной раз он прыгнул вперед, пытаясь достать Сергея правой, тот сделал скользящий, еле заметный шаг вперед и резко ударил прямой левой, буквально насадив противника на кулак. Это было похоже на столкновение с поездом. Глаза Медузы собрались в кучку, и Сергей понял, что попал. Он сократил дистанцию, бросил серию, закончил ее сильным апперкотом и тут же начал новую атаку — противник был открыт, как тренировочный мешок. Сергей выкладывался полностью, но видел, что Медуза восстанавливается. И восстанавливается очень быстро. Вдруг он резко качнулся вперед всей тушей, выбросив обе руки вперед, и Сергей с трудом ушел, скользнув влево вдоль канатов, обдирая спину.

Сергей был очень перспективным боксером. Тренер угадал его. Он наблюдал за ним две недели и увидел, что он старается. И в кроссах, и в долгой и мучительной разминке Сергей выкладывался весь. Он был очень трудолюбивый и наблюдательный. С ним особо никто не занимался, но он жадно следил за тренировочными боями и быстро усваивал приемы бокса. Он был от природы пластичен и легок. Реакция у него была изумительная, но удара не было. Очень скоро Сергей обрел физическую форму, окреп, стал быстр и вынослив. Он стал чемпионом школы по бегу на пятьсот метров и по лыжам. Легко обращался с пудовой гирей. Однажды его записали в группу, которая поехала на товарищескую встречу в Челябинск. Против него выставили рослого и статного парня, но когда ударил гонг и противник встал в стойку, Сергей понял, что побьет его — партнер был слишком суетлив. И он побил его. И возликовал. На следующей тренировке к нему подошел перворазрядник Витя Шергунов. Ты ничего не умеешь, сказал он. Надо начинать все сначала. Будем учиться. И стал гонять Сергея. Лапы, мешок, груша, спарринг, бой с тенью.