Снисходительный любовник - Марша Мэннинг

Она шла по направлению от океана, через пустой деловой район, к шоссе с оживленным движением. Несколько раз водители останавливали машины и открывали для нее дверь. Никто в Канаде, казалось, не понимал, что можно гулять просто потому, что это нравится. Чтобы уклониться от этих предложений, Дженни свернула на первую попавшуюся боковую дорожку. Она бежала через лес, где все купалось в тени зеленых деревьев, а яркий внешний мир казался в нескольких милях отсюда. Именно эта атмосфера была нужна Дженни в ее теперешнем состоянии. Она присела на травянистый склон, обхватила руками колени и стала думать о своем потерянном возлюбленном. Но внезапно она услышала, как по дороге приближается машина. Она быстро вскочила на ноги и стала собирать серовато-красные листья, которые были бы отличным фоном для нескольких тюльпанов в белой вазе. Машина неотвратимо приближалась и наконец поравнялась с Дженни.

— Не подбросить ли вас до города? — позвали оттуда, а после этого добавили: — О, это вы!

Дженни взглянула на сверкающую маленькую красную машину спортивной модели, за рулем которой сидела Грейс Ирвин. Она выглядела элегантно в сине-белом костюме и белой блузке, и Дженни тут же стало стыдно за свои джинсы и застиранную рубашку.

— Да, это я, — ответила она. — Добрый день.

Грейс спросила довольно дружелюбно:

— Что ты, черт побери, делаешь здесь в лесу? Неужели собираешь листья?

— Мне они нужны, чтобы украсить магазин, — объяснила Дженни. — Мне нравится, когда вокруг стоят вазы с цветами и листьями. Я думаю, если магазин будет выглядеть более привлекательно, это пойдет на пользу бизнесу.

— Может, ты и права, — сказала Грейс. — Бизнес и флористика? Хотя еще только начало сезона. У нас пока заполнена половина номеров, но через неделю-другую свободных мест не будет.

— Лаверберн-Харбор действительно популярный курорт — я имею в виду место для отдыха, особенно среди американцев.

— Им нравится ощущать себя иностранцами, стоит только пресечь границу, — заметила Грейс. — Послушай, а почему бы тебе не сорвать вон тот красный и желтый плющ? Он будет выглядеть очень декоративно, если обвить им вазу с цветами.

Дженни добавила несколько веток плюща к своему букету, подумав, что Грейс так же непредсказуема, как и Лэрри, — быстро впадает в ярость, а затем так же быстро забывает свой гнев. Грейс неожиданно сказала:

— Ты знаешь, что Лэрри Кэмерон уехал в Монреаль?

Дженни вздрогнула. Она ожидала от Грейс упреков, и эта непринужденность ее обезоружила.

— Да. Я… Он сказал мне, что уезжает в Монреаль, когда мы виделись в последний раз, — ответила она. — Поэтому я предполагала, что он уехал.

— Уехал прошлой ночью. У нас была прощальная вечеринка. Сегодня я с трудом открыла глаза.

Дженни медленно проговорила:

— Я так поняла, что он уехал, чтобы поселиться там навсегда.

— Без сомнения. Он долго не вернется сюда, если вообще захочет вернуться. Харбору теперь придется жить без Лэрри. Но я, разумеется, буду видеться с ним, когда буду ездить в город. Я каждую осень провожу в Монреале.

— Как это чудесно, — пробормотала Дженни. Грейс рассмеялась.

— Не хочу спускать глаз с моего мужчины, — заявила она. — Он станет встречаться с первой же хорошенькой девушкой, которую увидит, если я не прослежу. У него такая привычка. Просто не может чувствовать себя счастливым, если под рукой нет девушки. Может, мне стоит выйти за него замуж поскорее? Таким образом я решила бы кучу проблем. Ну, не буду отвлекать тебя от озеленения, Дженни. Пока. О, не забудь, что в следующий вторник состоятся выборы королевы. До встречи.

— До свидания, мисс Ирвин.

Дженни со странным чувством смотрела, как удаляется машина Грейс. Что-то тут было не так. Такое спокойное и бесстрастное поведение Грейс в подобной ситуации было неестественным.

Дженни набрала еще немного цветов и листьев, кружевных гвоздик, каких-то белых цветочков и огромных голубых петуний, которых она никогда не видела прежде, и еще несколько ветвей разноцветного плюща. Наконец она вернулась в переулок Лонгфеллоу и зашла в опустевший магазин. Пока она расставляла цветы в вазы, Топси запрыгнула в кухню через открытое окно и нежно потерлась о ноги Дженни, прежде чем вскочить на стол и проинспектировать результаты ее работы. Топси осторожно понюхала цветы и внезапно так громко зашипела, что Дженни удивленно взглянула на нее.

— Ну, в чем дело? — поинтересовалась Дженни. — А я думала, что ты любишь цветы. Вечно ты засовываешь свой нос в вазы и разрушаешь букеты!

Топси посмотрела на нее долгим, мрачным взглядом и спрыгнула на пол. Она чихнула три раза и выбежала прочь.

Дженни приготовила себе чай. Выпив чаю, она просмотрела страницы еженедельного журнала, который выбросил Чарльз. Время тянулось так медленно, что она вскочила с облегчением, когда раздался громкий стук в дверь и вошел Брюс Кэмерон. На нем был его килт, который он всегда надевал по воскресеньям.

— Добрый вечер, Дженни, — сказал он. — Твой папа дома?

— Нет. К сожалению, его нет. Он уехал в Ривербэнк с мисс Лессе и не вернется до девяти часов.

— Хорошо. Я зашел, чтобы поговорить с тобой. Нам нужно кое-что обсудить.

Дженни холодно сказала:

— Если вы собираетесь сообщить мне, что Лэрри уехал в Монреаль, то я это уже знаю.

— Полагаю, он сам сказал тебе об этом вчера вечером, когда возил тебя к устью реки, — заметил Брюс. — Когда ты подошла за лобстером, у тебя был совершенно побитый вид.

— Я была удивлена, — коротко сказала Дженни. — Я всегда думала, что вы хотите удержать его здесь, в офисе. — Она не смогла удержаться, чтобы не добавить: — Как вы узнали, что я видела Лэрри вчера вечером? Вы что, следили за нами?

— Когда его машина выехала из этого переулка, а рядом с ним сидела девушка, я понял, что это была ты, — ответил Брюс. — Я не мог даже надеяться, что он уедет из города, не увидевшись с тобой еще раз.

— Почему вы так против нашей дружбы, мистер Кэмерон? Почему вы так не любите меня?

— Ты мне нравишься, — ответил он. — Это одна из причин, почему я здесь. Меня сразу обеспокоило, что ты слишком юна, чтобы стать очередной победой Лэрри. Я не так волновался об остальных, потому что они выглядели способными постоять за себя. Но ты другая. Не говоря уже о том, что ты здесь чужестранка. Я не хотел, чтобы он причинил тебе боль, как ему это уже удалось… — Внезапно он оборвал себя, внимательно рассматривая ее. — Что случилось? — спросил он ее. — Ты больна, Дженни?

— Больна? Нет, со мной все в порядке.

— Вовсе нет, — сказал он. — Посмотри на себя. Он указал ей на маленькое настенное зеркало, и удивленная Дженни повиновалась. Она увидела, что ее лицо покрылось отвратительными красными нарывами, а посмотрев на свои руки, обнаружила, что они тоже поражены — красные и вспухшие. Дотронувшись до них, она почувствовала, что они горят.