Стражи Галактики. Ракета и Грут спасают Вселенную - Дэн Абнетт

Возобновляю повествование…

(Хотя постой. Скажи, пожалуйста, я правильно использую современные земные термины? «Кинотеатр» – верное слово? Не «театр проекции целлюлозных изображений», «большой кинематографический зал» или «павильон движущихся картинок»? Надо бы мне как-нибудь добраться до Земли и уточнить. Пожалуйста, сообщи мне, если мой словарь устарел.)

Возобновляю…

(Кинокомплекс! Кинокомплекс! Вот слово, которое я забыл! Как бы то ни было…)

Возобновляю повествование…

Матово-черный косморыцарь медленно идет на нас. За узкой прорезью забрала пульсирует зловещий красноватый свет, сродни тому, что испускают гаснущие звезды.

– Здравствуйте, – на всякий случай говорю я, достаточно громко, чтобы мой голос не потонул в вое сирен.

– К чертям приветствия, оружие к бою! – кричит Ракета, уже успевший сгонять на «Белую полоску» и достать из потайного сейфа очередную безразмерную пушку.

– Не уверен, что разумно стрелять в этого парня, – замечаю я, но палец Ракеты не соглашается с моими аргументами и спускает курок.

Мой голос тонет в грохоте энергетической бомбарды модели 50 производства фирмы «Плазматика Армс».

Мощнейший взрыв отбрасывает косморыцаря на несколько шагов назад, но всю убойную силу выстрела поглощает его нуллифицирующее защитное поле.

– Вот это ты зря, – рычит он.

– Я же говорил, – добавляю я.

Рыцарь показывает на меня бронированным пальцем.

– Мне нужен этот регистратор.

– Обломись, приятель! – отвечает енот.

– И почему же? – интересуется рыцарь.

Грут объясняет, почему. Мощнейшим апперкотом он посылает косморыцаря бороздить нижние слои атмосферы.

– Зашибись, – присвистывает Ракета.

С такой же интонацией он мог сказать: «Нет, вы это видели?!». Впрочем, наши проблемы таким образом не решить. В затянутом облаками небе Ксандара косморыцарь прекращает свой полет, поворачивается и падает вниз. Его броня оборудована ракетным двигателем, и мы слышим его протяжный вой.

– Пожалуй, нам пора… – начинаю я.

– В укрытие! – кричит Ракета.

С неба ярким дождем сыплются оранжевые смертоносные лучи, выпущенные тяжелым бластером летящего вниз косморыцаря.

Кругом раздаются взрывы, огненные лучи выбивают настоящие кратеры в бетонном полу, крошка и обломки летят во все стороны. Куда бы мы ни дернулись, взрыв происходит прямо перед нами.

Я понимаю, что рыцарь пытается в прямом смысле загнать нас в угол.

Определив атаку с воздуха, шесть защитных турелей на стенах наконец просыпаются и начинают постреливать из сдвоенных стволов разрядами гравиметрической энергии, визуально напоминающими трассирующие пули. Системы ПВО нацеливаются на косморыцаря и выпускают в него шесть пульсирующих лучей. Тому хватает скорости, чтобы не попасть под шквальный огонь, но его защитное поле все же принимает на себя несколько выстрелов.

Не замедляясь, он поправляет прицел и шесть раз метко стреляет из бластера. Каждый выстрел приходится в защитную турель, и вся батарея взрывается, заливая ангар огненным дождем и засыпая обломками. Взрывами повреждает и несколько прожекторов.

Стрелок из косморыцаря отменный. Теперь я точно уверен, что предыдущими выстрелами он хотел нас изолировать. Если бы он собирался убить нас, то сделал бы это с легкостью.

Я понимаю и еще кое-что. Ему нужен я, именно меня он хочет взять живьем. А вот оставлять в живых Ракету и Грута у рыцаря нет никаких причин, особенно если те проявят враждебность или станут ему мешать.

Ракета отвечает обоим требованиям. Он открыл огонь из своей энергетической бомбарды, активно, но беспорядочно посылая в небо смертоносные красные лучи.

С таким же успехом он мог бы повесить на себя неоновую табличку с надписью «Застрели меня».

Косморыцарь это и делает.

Проходит лишь наносекунда, но благодаря пикопроцессорным системам потокового разрешения, которыми оборудовали меня ригельские поселенцы, я вижу и регистрирую каждую деталь во всех подробностях. Косморыцарь стреляет в енота. Рыжий квантолазерный луч приближается, чтобы уничтожить Ракету. Предиктивные протоколы моих пикопроцессоров уже готовы зафиксировать сцену дезинтеграции маленького енотоида на молекулы и клочки шерсти.

Однако этого не происходит.

Луч обрывается на расстоянии вытянутой енотоидной руки от Ракеты и рассыпается искрами, будто что-то встало на его пути.

Ракета приоткрывает один глаз.

– Я умер? – спрашивает он. – Я на том свете? Жаль, если так – уж больно он похож на наш.

Косморыцарь приземляется на пол ангара и бежит к нам, на ходу прицеливаясь и снова стреляя в Ракету.

Как и ранее, луч таинственным образом обрывается.

– Не дождешься, – произносит центурион Грекан Яэр и снова отправляет рыцаря в полет мощным гравиметрическим ударом правой перчатки.

Я понимаю, что Яэр окружил нас защитным гравиметрическим полем. Как видно, у Силы Новы множество применений.

Косморыцарь возвращается и нападает на Яэра, но в этот раз центурион наготове. От одного лишь удара Яэра голова рыцаря откидывается, бластер вырывает из рук ударной волной и разносит на куски. Рыцарь отвечает коротким ударом в челюсть и рассекает Яэру губу. Следующий удар центурион блокирует и бьет рыцаря прямо в визор. Косморыцарь отмахивается, Яэр уклоняется и выбирает момент, чтобы врезать своим сверхсильным кулаком рыцарю под дых. И бровью не поведя, рыцарь бьет центуриона ногой с разворота, да так, что тот пошатывается.

Пока они обмениваются жесткими ударами, мы ищем укрытие.

– Почему я до сих пор жив? – удивляется Ракета.

– Я есть Грут, – поясняет Грут.

– Грут прав, – подтверждаю я. – Центурион защитил нас гравиметрическим силовым полем.

– Повторяю вопрос, – говорит енот. – Почему я еще жив? На кой хрен этому чуваку центуриону нас защищать? Еще минуту назад он радостно предвкушал, как отправит нас на Килн на двадцать пожизненных сроков исправительных работ без права на досрочное освобождение!

– Это его долг, – отвечаю я. – Каждый офицер Новы дает клятву защищать всех живых существ от агрессии других. В их Кодексе поведения, пункте один-два-четыре-шесть-шесть-один-три, записано, что они несут моральную ответственность за благополучие каждого задержанного или содержащегося под стражей индивида. Яэр нас арестовал, а значит, обязан выполнять вышеупомянутые условия и защищать нас.

– Выходит, наши проблемы теперь и его проблемы? – спрашивает Ракета с плохо скрываемым облегчением.