Грешные души - Леонид Влодавец

Наконец Сутолокина открыла глаза и выскользнула из кровати... Вот тут она вынуждена была ахнуть еще раз, но уже не от восторга.

"Боже мой! - застывая от ужаса и стыда, безмолвно взвыла Сутолокина. Да это же обезьяна какая-то! Срам!"

Возможно, она вцепилась бы в небритую рожу Заура Бубуева, однако необходимость срочно забежать в душ была сильнее. По счастью, в горячей воде недостатка не было, и Сутолокина извела на мытье полфлакона шампуня, а также истерла немало мыла. Она ополаскивалась и под горячей водой, и под холодной, но, когда выходила из душа, ощущала себя выпотрошенной и вываренной в крутом кипятке.

На ее кровати, никуда не торопясь, лежал мохнатый и голый снизу доверху Заур Бубуев, очень довольный собой и жизнью.

- Слушай, как тебя зовут, а? - спросил он с максимальной нежностью, на которую был способен. - Такая женщина! Сколько тебе лет, слушай?

- Вон отсюда! - прошипела Сутолокина. - Немедленно убирайтесь!

- Зачем? - удивился Бубуев. - Не понравилось, да?

- Я сейчас вам голову расшибу! - Сутолокина взялась за спинку стула, но тут же сообразила, насколько глупо все получилось и насколько она сама виновата.

- Зачем голову, слушай? - развел руками Заур. - Я тебя бил, да? Насиловал, да? Сама звала: "Иди ко мне!" Я Валю искал, жену. Она горничная здесь, знаешь? Думал - тут. Дверь открыта, стучать не надо. Захожу - ты лежишь. Хотел идти - а ты говоришь: "Иди ко мне!"

Крыть было нечем. Сутолокина поняла, что вся вина лежит на ней. Желание бить Заура по голове прошло.

- Извините меня, - пробормотала она, - но все же уйдите. Я должна пережить, осмыслить то, что произошло.

- Пожалуйста, - великодушно согласился Заур, - скажи, как тебя звать, а?

- Саша...

- Э, хорошее имя, слушай. Нежное. Саша-а... Замуж хочешь, а? Поедем со мной, женой будешь!

- Я замужем... - захлопала глазами Сутолокина, - у меня двое детей... И я даже не знаю, как вас зовут...

- Заур Бубуев меня зовут. Поедешь, нет?

- Но вы же сказали, что Валя - ваша жена! - спохватилась Сутолокина.

- Да, конечно, ну и что? Она говорит: "Ты мусульманин или нет? Почему я одна жена, а? Второй жены надо".

- Не может этого быть! - возмутилась Сутолокина.

- Почему не может? Валю спроси, она тебе сама говорить будет. Она сказала: "Вот, видишь, женщина? Будем с ней жить, она мне как бабушка будет!" Честно! Не веришь? Клянусь!

- Сколько вам лет, Заур?

- Мне? Сорок два, кажется. Паспорт потерял.

- Я старше вас на четыре года, - пробормотала Сутолокина, - а Валя совсем молоденькая...

- Это ничего, - понятливо покачал головой Заур. - Все хорошо: и молоденький, и старенький...

- Я попрошу вас, Заур, уйдите, пожалуйста. - Сутолокина присела рядом с кривоногим Бубуевым. - Я должна подумать.

- Хорошо, пожалуйста. Думай. - Заур начал одеваться. - Я ночью приду, да?

Когда Заур вышел, Сутолокина уткнула лицо в подушку и заревела. Кажется, от стыда. Впрочем, она в этом себя убеждала, но до конца убедить не могла. Очень возможно, что это были слезы радости...

Тютюка, будь он в данный момент в материальной форме, подпрыгнул бы от восторга. Замерив отрицательный потенциал Сутолокиной, стажер обнаружил, что этот потенциал равен семидесяти пяти процентам. Готовая продукция, черт побери! Что касается Заура, то у того залетело аж за восемьдесят. Впрочем, у него и до этого было немало. Поднялся минус и у Котова, немного, но поднялся.

Котов, слушая, как удаляются шаги Бубуева, чуть не лопнул от зависти. Ему захотелось узнать, кому удалось его опередить. Он встал, надел кроссовки и вышел в коридор. Тут уже было пусто. Котов прибавил шагу, но тот, кто шел впереди, быстро миновал все пролеты до первого этажа, и, когда Котов оказался в вестибюле, там находилось несколько мужчин, и все они выходили во двор. Среди них был и Заур Бубуев, но Котову почему-то показалось, что уж этот-то никак не может быть соблазнителем Сутолокиной. Слишком неинтеллигентно выглядел гость с Кавказа. Подозрения пали на представительного, спортивного вида мужчину лет пятидесяти. Что-то было в нем отставное, генеральское или хотя бы полковничье. Котов догнал его, прошел мимо и украдкой глянул в лицо. Тютюка, находясь в своей пылинке, не знал, что предпринять.

С одной стороны, стажер мог, если бы захотел, устроить драку. Для этого за глаза одного короткого импульса - Котов был как взведенная пружина. Но Тютюка очень беспокоился, как бы не напортачить. А ну как Котов своим маваши-гири угробит бедолагу? А у того, согласно замерам, плюс за семьдесят перевалил.

С другой стороны, можно было как-нибудь по-тихому указать Котову на Бубуева и дать возможность поквитаться. Это опять вызвало бы драку, но тут оказывалось, что мордобой не только не накидывал Котову минуса, но и прибавил бы плюса. Отчего так получалось, было не очень ясно, но такая информация к Тютюке пришла. Вероятно, в каком-то аспекте действовало известное хрестоматийное правило "Минус на Минус дает Плюс".

Так Тютюка ничего и не придумал. Поэтому Котов благополучно миновал генералоподобного мужчину и, убедившись, что у того симпатичное, мужественное лицо, несколько успокоился.

"Что я переживаю? - подумалось ему. - Она же старая, ей как раз такой нужен..."

Владислав зашагал в направлении столовой.

НЕПРИЯТНОСТИ ЗАУРА БУБУЕВА

Заур пошел в общежитие обслуживающего персонала. Он хотел найти Валю и сказать ей, что выполнил ее поручение. Однако в это самое время из-за поворота аллеи прямо на него вышла знакомая четверка.

- Какая встреча! - расплылся Колышкин. - Заурчик!

- Наверно, долг привез? - подхватил Лбов. - Верно, дарагой?

Бубуев похолодел. Колышкин и Лбов нежно, но очень крепко обняли его за плечи и заставили изменить направление движения.

- Никита, Андрей..... - пробормотало "лицо кавказской национальности", - кое-чего нету...

- Да ты шутишь! - ухмыльнулся Колышкин. - Прямо так-таки и нету? Такой мелочи? Ну ты жмо-от...

Как-то незаметно все пятеро оказались довольно далеко от людных мест, в гуще кустов, совсем скрывших их от посторонних взоров.

- Соска, - мотнул головой Колышкин, - походите по округе, погуляйте... Присмотрите...

- Понятненько... - скорчила гримасу Соскина. - Пошли, Элка!

Когда девицы ушли, Зауру стало еще хуже. Он начал трястись.

- Слушай, ты мужчина, нэт? - пародируя кавказский акцент, спросил Лбов. - Мужчина, да?

- Мужчина... - пробормотал Заур, хотя ему больше всего в этот момент хотелось умереть и в следующий раз родиться цветком или, на худой конец, женщиной.