Кремль 2222. Арбат - Максим Хорсун

«Опять тверские», – устало констатировал, уткнувшись носом в пыль, Лан. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что ничем хорошим эта встреча для него не закончится. Как говорится, из огня да в полымя.

– Мои… ублюдки… – Взгляд Мамаши Лу блуждал, по подбородку стекала тягучая слюна. – Мои сыночки… – Она завыла на одной дребезжащей ноте.

– Шеф, нео выпотрошили Каина, как цыпленка! – сообщили старшему мародеру.

– Вода в кастрюле кипит, – заметил другой налетчик. – Никак суп из нашего братана собрались варить. Беспредельщики вонючие!

Главарь бросил взгляд на изувеченное тело Каина, затем мрачно уставился на Мамашу.

– Суп, значит, собралась варить… Что ж, будет тебе похлебка… чисто диетическая… – проговорил он зловеще.

Мамаша, словно что-то предчувствуя, прижала младенца к грудям, и тот приглушенно заскулил.

Старший мотнул головой. На Мамашу тотчас же обрушился град ударов. Били матрону плашмя саблями и прикладами фузей. Матрона не сопротивлялась, только продолжала полоумно завывать, глядя в пустоту. Младенца выдернули из судорожно стиснутых лап и поднесли главному налетчику. Шеф взял двумя пальцами маленького нео за пятку, повертел, осматривая со всех сторон.

– Цыпленок диетический, Мамаша, – с придыханием проговорил он.

Мамаша вдруг ожила, бросилась, расставив лапы, на главаря, собираясь вырвать чадо из его рук. Но налетчики были начеку, они сбили матрону с ног, снова пустили в ход приклады и сабли. Мамаша затихла, закрыв лапами голову. Главарь подошел к кастрюле с кипятком, занес над ней младенца.

– Нет! – неожиданно для себя самого заорал Лан. – Вы чего творите?! Вы же люди или кто?!

Главарь посмотрел на Лана как на пустое место, затем разжал пальцы. Булькнул кипяток, ноющий плач младенца мгновенно оборвался. Лан почувствовал тошноту. Не то чтобы он сильно сочувствовал нео, которые планировали сделать из него нечто вроде ходячего куска мяса, но так издеваться тоже было не по-человечески. Ненавидишь врага – уничтожь его. Зачем же уподобляться богомерзким нелюдям, давая волю животной жестокости?

– Кажется, мы нашли того, кто хочет накормить Мамашу с ложечки, – главарь направился медленным шагом к Лану. – Кто тут у нас? Никак парнишка из Кремля?

Лан поглядел на главаря налетчиков, прикидывая шансы преодолеть живым очередной поворот судьбы.

– Шеф, а давай запрем их с Мамашей в подвале? – предложил один из мародеров. – Ставлю свой мушкет, что она сожрет его вместе с сапогами – и недели не пройдет…

– Мы с Каином пытались сбежать, но не смогли выйти за арку, – рассказал главарю Лан. – Каин обещал, что вы отпустите меня на все четыре стороны.

Мародеры расхохотались.

– Тебе не почудилось? Каин сам тебе это сказал? – уточнил, отсмеявшись, главарь.

«Золото, – напомнил себе Лан о самом важном. – Доставить в Кремль лекарства. Помочь раненым. Выжить!»

– Я помог Каину освободиться от веревок, – продолжил холодным голосом Лан. – Я перерезал их бритвой, которую Каин прятал под подкладкой в куртке. Каин обещал…

– Каин мог с три короба наобещать кремлевскому фраеру, чтоб только спасти шкуру! – Главарь опустился рядом с Ланом на корточки, в его руке появился тесак из недурственной стали. – А к тебе, парень из Кремля, вопросы имеются.

– Посадим его задницей на котел! – снова предложили мародеры. – Чистую правду расскажет!

– У Каина в мозгу была опухоль, которую он называл Чебурашкой, – упрямо твердил Лан. – Когда стало ясно, что нам не выбраться, Каин подал сигнал. Он надеялся, что хотя бы одному из нас удастся спастись.

Мародеры приумолкли. Переглянулись, погрузившись в раздумья.

– Каин про Чебурашку не стал бы рассказывать каждому встречному фраеру, – произнес кто-то задумчиво. – Очень сильно он ею дорожил…

– Да, – подтвердил главарь. – Выходит, и впрямь ты, парень из Кремля, побратался с нашим корешем.

Лан несколько раз кивнул.

– Развяжи мне руки, по-маленькому хочется – сил больше нет терпеть.

– Только вот закавыка – твое спасение стоило нашим бойцам жизни, – продолжил главарь. – Так что ты теперь торчишь всем тверским… или у тебя есть чем заплатить должок? – мародер прищурился.

– Нет у меня ничего! – выпалил Лан. – Пахарь я кремлевский, хорошо проявил себя во время обороны крепости, поэтому меня взяли за стену – мир посмотреть.

– Ну, и как тебе мир за кремлевской стеной? – снова усмехнулся главарь.

Лан фыркнул.

– Хуже, чем в вольере с крысособаками, – сказал он, глядя в сторону. – Живете, как твари. Ни совести, ни закона.

Главарь внимательно посмотрел Лану в глаза.

– Надо же – пристыдил, – сказал он без тени усмешки. – Похоже, я знаю, как вернуть с тебя должок.

Лан вскинул голову, ожидая услышать продолжение, но вместо слов последовал короткий и точный удар в челюсть, и сразу за ним – гулкая, обволакивающая чернота.

* * *

Тверские торговались долго, о цене Мамаши столковались почти сразу, а вот относительно Лана вышли разногласия.

– Зачем он нам? – вопрошал тип с кучерявой бородкой, одетый в роскошный для здешних мест плащ, под которым серебрился стальной панцирь. Штаны из замши и высокие хромовые сапоги дополняли образ неведомого торгаша. – Сопляк сольется в первом же бою.

– У него косая сажень в плечах, Кудесник, – уговаривал главарь налетчиков. – Он сильный, как дружинник.

– Но он не дружинник, – сказал торгаш, выделив «не».

– Тебе ведь не нужны дружинники, – резонно заметил мародер. – Рабы из них строптивые, и неприятностей могут доставить столько, что небо с овчинку покажется. А этот пахарь говорил, что хорошо себя проявил на стене во время обороны Кремля. Ополченец, типа. Так что гони пяток серебряных «жориков», да разойдемся честь по чести.

– А ты не находишь, что пять сребреников – слишком много за кусок мяса, не способного продержаться даже один бой? – возражал Кудесник.

С Лана сняли веревки, заменили их ржавыми наручниками. Браслеты натирали запястья, но кровоток не нарушали. Само собой, его разули – наверное, когда он валялся в отключке после удара в челюсть. Берцы – вещь полезная на разрушенных войной улицах Москвы.

Лан пытался сориентироваться, но безуспешно. Какая это улица? Какой район? Кругом все те же развалины… Впрочем, у него быстро возникло подозрение, что руины здесь выполняют маскирующую функцию и что за ними происходит некая тайная жизнь.

Пока шел торг, Лан услышал голоса, доносящиеся из-за полуразрушенных фасадов. Голоса сливались воедино то в воплях восторга, то в разочарованных стенаниях. Вроде бы даже звучала музыка: отбивали хромой ритм барабаны, взлетали практически на высоту ультразвука ноты, сыгранные на писклявой флейте.