Джейн, анлимитед - Кристина Кашор

– Тебе никогда не казалось, что ты живешь не своей жизнью? – неожиданно спрашивает она. – Одной из ошибочных ее версий?

Джейн озадачена. После смерти тети Магнолии ей и правда кажется, что жизнь пошла не в том направлении.

– Да, – соглашается она.

– Говорят, все, что с нами происходит, – это следствие нашего выбора, – продолжает Киран. – Но это ведь несправедливо! Бо́льшую часть времени мы даже не понимаем, что наш выбор может быть настолько важным.

– Так и есть, – соглашается Джейн. – Мои родители погибли в авиакатастрофе, когда мне был всего год. Они сидели в правом крыле самолета; среди тех, кто там оказался, выживших почти не было. А те, чьи места были в левом крыле, почти все уцелели. Мои родители выбрали места случайно, без всякой причины.

Киран кивнула:

– Октавиан собирался на аукцион в Вегасе, но его рейс отложили. Он задержался, пропустил завтрак, поймал такси и попросил таксиста найти ресторан в пустыне, где подают «Кровавую Мэри» и яйца и чтоб вокруг были цветущие кактусы. Таксист не выполнил его просьбу, а отвез его в Белладжио, где отец потерялся, пытаясь найти ресторан, и наткнулся на даму, которая делала эскизы макета для казино. Он спросил, не планирует ли она его ограбить. Дама сказала, что ее зовут Шарлотта и что она дизайнер интерьеров, проектирует этаж казино. Теперь она моя мачеха. Неужели это совпадение?

– С другой стороны, – рассуждает Джейн, – они же сами решили пожениться. Некоторые вещи происходят без нашего участия.

– Правильно, – говорит Киран. – Продолжай, скажи, что я сама решила быть безработной и бесполезной.

– Киран, – возражает Джейн, вспоминая слова, сказанные Колином Октавиану. – Ты не бесполезная. Просто еще не нашла своего места в жизни. Так что добро пожаловать в мой мир, у меня тоже нет своего пути. А я ищу его дольше, чем ты.

– Ты просто подавлена, – замечает Киран. – Ты огорчена.

У Киран удивительная способность находить слова, которые дают надежду на лучшее, будто озаряя темные закоулки твоей заблудшей души. Да, мне грустно. Такое чувство, будто всю душу пропустили через мясорубку.

– Давай пройдемся, – говорит Киран. – Расскажу тебе тайну Шарлотты.

Ветер, гуляющий по трубам, что-то шепчет, но Джейн не может разобрать его послания. Шарлотта.

Джейн напрягает слух. Да, она хочет узнать о Шарлотте.

А еще ей надо поговорить с миссис Вандерс о тете Магнолии. Хотя к чему торопиться? Даже если окажется, что они были лучшими подругами (в чем Джейн сильно сомневается), это в любом случае не вернет тетю. А скорее всего, ей предстоит услышать очередную ложь и снова разочароваться.

Может быть, Джейн надо выяснить, кто эта девочка, которая так неожиданно появляется и исчезает? Вдруг это и есть Грейс Панзавекки? А разговор Окада и Патрика, а пистолет? Слишком много загадок.

Несомненно, какая-то часть ее души хочет следовать за Рави, куда бы он ни пошел. Действительно, куда бы он ни пошел! Рави заставляет Джейн чувствовать, что ее затянувшийся сон наконец-то заканчивается и она вот-вот проснется.

И что, черт возьми, происходит с собакой? Джаспер сидит на втором этаже, поскуливает и смотрит на Джейн со всей своей собачьей печалью.

Джейн принимает решение.

– Знаешь, Киран, – говорит она. – Сначала я должна поговорить с миссис Вандерс. Кажется, она знала мою тетю. Увидимся позже, хорошо?

– Ладно, – пожимает плечами Киран. Она выглядит разочарованной. – Напиши мне.

Девушка бредет прочь.

– Обязательно!

Когда Джейн достигает облюбованного Джаспером лестничного проема, пес подскакивает, начинает кружиться, а затем, как обычно, упирается в ее ноги. Она пробирается мимо:

– Боже, Джаспер! Пойдем со мной?

Она приглашающе оборачивается, но пес уже куда-то исчез.

Миссис Вандерс обнаруживается на втором этаже, в конце восточного коридора. Она внимательно изучает какую-то картину, стоя на одной ноге. Левая босая ступня упирается в бедро правой ноги, а руки молитвенно сложены возле груди. Кажется, это какая-то поза йоги.

– Здравствуйте, миссис Вандерс, – приветствует Джейн.

– Ты, – констатирует миссис Вандерс, не глядя на нее и не шевелясь. К ее черным штанам сзади прикреплена рация.

– Да. Я слышала, вы знали мою тетю.

– Ты не Рави, – отмечает экономка.

– Увы. Рави пошел кого-то навестить. Кажется, свою мать. Она ведь здесь?

Миссис Вандерс пренебрежительно хмыкает.

– Ты проводишь слишком много времени с Айви, – сказала она. – Что вы затеваете?

– Так вы не знали тетю? – Джейн чувствует раздражение. – Я зря теряю время?

– Мой вопрос об Айви имеет прямое отношение к твоему вопросу о тете.

– Как такое может быть? Они знали друг друга?

– Ты много путешествуешь? – Миссис Вандерс снова отвечает вопросом на вопрос.

– Нет! А вы что, вместе путешествовали?

– У нас есть фотография, сделанная твоей тетей в одном из путешествий, – говорит миссис Вандерс. – Маленькая желтая рыбка, выглядывающая из пасти огромной рыбы. Твоя тетя умела… замечать то, что скрыто от других глаз.

– О! – Джейн поражена. Одна из тетиных фотографий? Здесь? Ее распирает от гордости. Как здорово, что одна из работ тети Магнолии нашла свое пристанище в творческом беспорядке этого дома.

– Значит, вот откуда вы были знакомы? Вы купили у нее снимок?

– Да, – коротко вздыхает миссис Вандерс.

– Понятно… – Джейн чувствует, что в этом есть какой-то смысл. Если не считать некоторых нестыковок. – А при чем здесь Айви?

– Я просто поинтересовалась, как много она успела тебе выболтать.

– Но какое это имеет значение? Разве фотография – секрет?

– Конечно нет. Она висит в западном крыле. – Миссис Вандерс машет рукой и наконец выходит из своей одноногой позы и близко-близко наклоняется к картине.

– Она была здесь? – не успокаивается Джейн. – Моя тетя? Вы ее знали?