Украинский национализм на службе Западу - Вероника Крашенинникова

Рады, советник главы ВСУ, лидер националистических «Правого сектора» и «Тризуба»), будущий премьер-министр майданной Украины Арсений Яценюк и другие. Тем временем их подельники, оставшиеся на Украине, с помощью «поездов дружбы», напичканных лицами в эсэсовской форме и с бандеровской идеологией, начали проводить «украинизацию» Крыма[166].

Встретив холодный прием от крымчан, украинские националисты сделали ставку на радикалов в среде крымских татар. Смена метода была ожидаемой, ведь Шухевич-младший не так давно был участником «хельсинкской группы», изучавшей также и межнациональные конфликты. Эта проблема под названием «права человека», как говорилось ранее, в конце 1970-х гг. находилась на особом контроле у Полы Добрянски. Поэтому нет ничего неожиданного в поддержке украинских «хельсинкских групп» из-за океана. «Радио Свобода», начав борьбу за «права человека» в середине 1970-х гг., до сих пор раскачивает «крымско-татарский вопрос». Курируемые Юрием Шухевичем инструкторы обучали крымско-татарскую молодежь военно-диверсионному делу в военных лагерях на бывших турбазах в крымских горах. Молодые радикалы получали заряд национализма и религиозного экстремизма от проповедников из УНА-УНСО, а оружие им поставляли вооруженные силы Украины. Исламисты должны были террором склонить непокорных крымчан к признанию украинской власти.

Если верить словам главаря террористического крыла УНА-УНСО Дмитрия Корчинского, к середине 1990-х гг. международные контакты украинских бандитов от национализма активно развивались. Через Украинский католический университет шло не только воспевание «новых героев Украины» из ОУН/УПА, но также рекрутировались боевики в УНА-УНСО, был налажен контакт с разведывательными структурами Ватикана. Среди других «партнеров» по «кровавому бизнесу» были лидер итальянских «красных бригад» Пьетро Д’Ануццо, алжирские фундаменталисты, Ирландская республиканская армия, американские и немецкие неонацисты, а по некоторым данным, были установлены связи даже с «Талибаном»[167].

Украинские боевики участвовали в теракте в Буденновске, где 14–21 июня 1995 г. исламистами была захвачена больница с пациентами и персоналом. Большинство украинских наемников было уничтожено российскими войсками в ходе контртеррористической операции в 1999–2000 гг. В итоге к 2003 г. УНА-УНСО раскололась, потерпела поражение на парламентских выборах и фактически перестала существовать как политическая сила. Ее террористическое звено разбрелось по «частным армиям» украинских олигархов, пополняясь радикалами из фанатской среды. Повестку национализма в политической жизни Украины перехватили движение «Правый сектор», выделившееся из УНА-УНСО, и ВО «Свобода», сформированное на основе Социал-националистической (в 1991 г. еще боялись заявлять открыто — нацистской) партии Украины. При этом финансирование «Правого сектора» осуществляли некоторые респектабельные международные нко, а также «Украинский конгресс Канады», «Правый сектор Канады» и др. За их средства проводились съезды украинских националистов за рубежом, прорабатывались связи с их идеологическими сторонниками из других стран [168].

Можно уверенно говорить, что практически все националистические формирования в составе современной украинской Национальной гвардии начинали с футбольных фан-группировок (ультрас). Их начали использовать в политических целях с 2001 г. Так, они стали в один ряд с оппозиционерами, выступающими против Леонида Кучмы. С их помощью осенью — зимой 2013/2014 гг., во время Майдана, оппозиция устроила в Киеве уличные беспорядки, которые закончились столкновениями с правоохранительными органами.

Один из активистов-ультрас украинского футбольного клуба «Черноморец» хорошо раскрыл всю подноготную: «футбольный сектор — это не идеологическое объединение, а простое хобби. И люди, которым было плевать на свою страну, которые не имели чёткой идеологии, конечно же, пошли за деньгами и драйвом… На самом деле фанатов не так уж и много, они могут создать критическую массу в уличных противостояниях на отдельных этапах протеста, но батальон уже не соберут. Среди них есть достаточно умных и имеющих лидерские качества людей, способных возглавить уличные активности»[169].

Придя к власти весной 2014 г., радикальные украинские националисты отбросили популистские лозунги о демократии и «европейском выборе». Одним из первых указов майданного режима станет указ о создании Национальной гвардии от 12 марта 2014 г. Нацгвардия, куда легально влились ультрас из фанатских клубов, сменила внутренние войска, отказывавшиеся стрелять в своё население. У нового легального вооруженного формирования таких проблем не было. Его набранные из националистов батальоны «Днепр», «Азов», «Айдар», «Донбасс» на легальных основаниях занимаются грабежом, насилием и военными преступлениями с весны 2014 г. при полной поддержке киевского режима и его внешних спонсоров. В марте 2015 г. министр внутренних дел Украины Арсен Аваков заявил, что батальон «Азов» станет одним из первых подразделений, которые будут обучены войсками армии США в рамках их учебной миссии операции «Бесстрашный страж»[170].

«Центурия»

Активное взаимодействие Украины со структурами и программами НАТО началось с первых лет постсоветской государственности. В 1992 г. страна присоединилась к Совету НАТО, а в 1994 г. — к программе «Партнерство во имя мира». В 1992 г. Киев отправил в Югославию в помощь НАТО первый воинский контингент (1303 чел.). Всего Украина приняла участие в шести миротворческих операциях НАТО и ООН на Балканах, помогая блоку НАТО окончательно закрепить расчленение югославского государства [171].

Тогда же, с 1992 г. прослеживаются и связи между украинскими и хорватскими националистами. Уже в наши дни этот кровавый альянс всплывет наружу в шокирующей циничностью фразе украинского депутата А. Гончаренко: «Полагаю, наши хорватские браться и сестры вместе с нами проследят и напомнят всему миру <…> Процесс переобучения будет сложным и неприятным для сербов, но мы сможем его провести»[172], отсылающей к усташскому геноциду сербов в годы Второй мировой войны.

В 1996 г. украинские военные начали участвовать в миссии ООН в Анголе. Далее ВСУ участвовали во многих операциях «миротворцев» НАТО, включая и «афганскую кампанию» [173]. Украинские власти активно участвовали в неоколониальных войнах, выслуживая себе место среди сателлитов НАТО. При этом никого из украинских политиков не смущало, что в Декларации о государственном суверенитете УССР от 1990 г., по которой и должно было строиться дальнейшее развитие страны, говорилось: «Украинская ССР торжественно провозглашает о своем намерении стать в будущем постоянно нейтральным государством, которое не принимает участия в военных блоках и придерживается трех неядерных принципов: не принимать, не производить и не приобретать ядерного оружия».

Еще 10 марта 1992 г. Украина присоединилась к натовскому Совету Североатлантического сотрудничества. А поворотным моментом в сближении Украины и НАТО «стало принятие по инициативе Президента Л. Кучмы решения Совета нацбезопасности и обороны Украины от 23 мая 2002 г. "О стратегии Украины в отношении Организации Североатлантического Договора”. Согласно документу, Украина отходит от внеблоковости, рассматривает НАТО в качестве основы будущей общеевропейской системы безопасности и начинает процесс, конечной целью которого является вступление страны в Североатлантический альянс. Курс на приобретение членства в НАТО был закреплён в Законе “Об основах национальной безопасности Украины”, принятом Верховной Радой 19 июня 2003 г.

Практическим подтверждением евроатлантических намерений Украины стала поддержка операции НАТО в Ираке и направление бригады в составе 1800